гг.), старший сын Владимира Мономаха: «ходил на Чудь с новгородцами и псковичами, и взял город чудской по имени Медвежья Голова, и погостов бесчисленное множество взяли, и возвратились домой с большой добычей». В дальнейшем только из контекста летописного сообщения можно понять о какой чуди идет речь.
ГЛАВА 5. АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ ДРЕВНИХ ВЕПСОВ
КУРГАННАЯ КУЛЬТУРА ПРИЛАДОЖЬЯ
Длительные дискуссии о наследниках приладожских курганов IX—XIII вв. - одной из самых ярких и известных археологических культур Средневековья на Европейском Севере, в которой даже видели свидетельство существования в раннем Средневековье шведской колонии, очевидно, вызывалось несоответствием положения, в котором этнографическая наука застала в 20-х гг. XIX в. «живых продолжателей Веси в лице вепсов - маленького народа, обитающего частью к югу от р. Свири, а частью к северу от нее на берегу Онежского озера», роли их предков в политической истории Древнерусского государства.
Ареал распространения культуры приладожских курганов, как уже говорилось, оказался значительно обширнее, чем отражает её название. В настоящее время она охватывает юго-восточное Приладожье с бассейнами р. Сясь, Тихвинка, Воронежка, Паша, Капша, Оять, Свирь, Олонка, Тулокса и Видлица. Памятники курганной культуры, расположенные при впадении в Ладожское озеро рек Олонка, Тулокса и Видлица, обладают определённым своеобразием, но признаются ответвлением приладожской курганной культуры, её северной периферией. Как показывают исследования, поселившеся здесь древневепсское население было немногочисленным: курганов здесь в разы меньше, чем в Приладожье. Они также отличаются от приладожских и малыми размерами.
Самые ранние из курганов (860-е гг.) появились в нижнем течении рек Паша и Оять. Курганы располагались группами. В одном месте находилось от пяти и более курганов. Они располагались на заметном расстоянии друг от друга, являясь захоронениями представителей определенных родов, заселяющих данную местность. Наиболее высокий уровень социально-экономического развития курганной культуры X - начала XI в., как отмечают исследователи, совпадает с периодом расцвета Ладоги. В это время в курганах найдено много предметов, изготовленных ладожскими мастерами. Датированы они как по определяющим предметам, так и по находкам более 180 монет (рис. 13). Большая часть их отчеканена в конце IX - X в. в Западной Европе и на востоке - от Месопотамии до Самарканда. Среди них есть и восточные монеты более раннего происхождения - конца VIII - IX в.Однако основной нумизматический материал из аналогичных монет на территории юго-восточного Приладожья обнаружен в кладах. Некоторые по обилию монет считаются даже уникальными. У р. Свирь в г. Лодейное Поле найдено три клада: в 1878 г. горшок с 3280 монетами (дата зарытая 1105 г.); в 1929 г. из 285 монет (дата зарытия около 1085 г.) и в 1949 г. из 2871 монеты, запрятан около 1095 г. В 1933 г. также у р. Свирь у п. Свирьстрой обнаружено два клада с 19 и 235 монетами. Их зарыли в период от 1015 до 1040 г. (рис. 12).
Изучение курганов началось в 1870-е гг. Их общее число достигает около 1500 в 200-х группах; исследовано 695 в 182 группах, примерно столько же еще ждет своих исследователей. Около трети из них (247) раскопано на Ояти, где и сейчас находится самое большее скопление вепсских деревень. По мнению исследователей, оятские курганы Х-ХШ вв. полнее, чем памятники других районов юго-восточного Приладожья и Прионежья, характеризуют культуру древних вепсов. Значительную часть из них (174) раскопал 1947-1949 г. известный ученый А. М. Линевский, но только в середине 80-х гг. XX в. результаты его раскопок были опубликованы. Часть находок из оятских курганов представлена в археологическом музее Института языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской академии наук (далее -ИЯЛИ) в г. Петрозаводске.
Этническую принадлежность населения при археологических исследованиях не всегда можно определить по используемым им вещам, поскольку и в древности они могли являться привозными. Самым информативным источником для этнической истории населения прошлого считают традиции похоронного обряда, которые отражают сложившуюся в течение длительного времени систему представлений, связанную как с религиозными и мифологическими воззрениями, так и с социально-политической структурой породившего их общества.
Согласно верованиям древних вепсов, умерший после смерти переселялся в новое жилище: им у древних вепсов являлся курган, который сооружали для него родственники, умершему полагалось «передать все необходимое для его загробной жизни». В курганах хоронили взрослых, редко - подростков. Для детей, вероятно, существовал иной способ захоронения.
Место сооружения кургана готовилось заранее. Выравнивалась круглая площадка диаметром от 5 до 12 м. Растущий на ней кустарник и трава сжигались. Она могла посыпаться песком или гравием. Иногда до захоронения возводилась небольшая насыпь до полуметра высотой, на которой производили захоронение. В середине устраивался очаг - костер. На прогоревший костер ставили железный (или бронзовый) котел с цепью для подвешивания, сковороду, сковородник, лопатку, горшки (рис. 13).
Рис. 12. Монеты из приладожских курганов
Рис. 13. Котел с цепью, скоровода скороводник, лопатка, горшок
Перечисленный набор кухонного инвентаря мог быть и неполным. Наиболее ценные вещи - мечи, бронзовые котлы, шейные обручи и т.д. - находили в испорченном виде. Их ломали намеренно с целью предотвратить разграбление курганов. В IX-XI вв. перед захоронением умерших вместе с жертвенными животными и некоторыми бытовыми вещами сжигали в стороне от подготовленной площадки. Останки затем переносили на подготовленную площадку, где их укладывали по разные стороны от очага: женские - в западной части кургана, мужские - в восточной. Встречались парные захоронения, когда в одном кургане хоронили мужчину и женщину с признаками насильственной смерти без сопровождающих её вещей. Её располагали поодаль от умершего: такой, видимо, была участь рабынь. Имеются курганы, где находилась только часть останков господина, погибшего в боях или вдали от родины, в сопровождении несколько умерщвленных рабов. Как особенность оятских курганов отмечается заворачивание сожженных костей и вещей в бересту, покрывание покойных берестой. Во всех женских захоронениях здесь встречаются бусы-флакончики, которые выступают также их отличительной чертой.
В погребениях имелись кости птиц, домашних животных - коров, овец, свиней, и промысловых - кабанов, лосей, медведей, захоронения сожженных лошадей. Захоронение с кремацией наблюдалось лишь до XI в. Позднее, в связи с распространением христианства, умерших укладывали в могильные ямы, деревянные срубы, колоды, гробовища без кремации, чаще всего головами на юг, иногда на восток или запад. Ритуал погребения завершался сооружением пологого кургана. Его высота варьировала от 0,5 до 3 м.
Рис 14. Ожерелье из сердоликовых и глазчатых бус
