С распространением христианства в крупнейших центрах античной образованности — Александрии, Антиохии, Кесарии Палестинской, Эфесе и в других местах стали возникать богословские академии. Основными предметами здесь были экзегеза, гомилетика, литургика, полемическая апологетика, догматическое богословие, а также чтение и толкование Писания. Усвоение кардинальных положений нового вероучения являлось главной целью этого обучения.
С таким учебным учреждением в Александрии были связаны многие духовные иерархи: Климент Александрийский, Орион, Дионисий Александрийский и другие. Создание и расцвет в V веке богословской школы Эдессы связывают с деятельностью Ефрема Сирина. По распоряжению императора Зенона она была закрыта как рассадник несторианского учения, а ее преподаватели и ученики были вынуждены покинуть Эдессу. Они перебрались в находившийся под властью персов Нисибис, где организовали новую школу.
Здесь основное внимание уделялось изучению и комментированию Писания и трудов раннехристианских авторов, но проходили и светские дисциплины: грамматику, риторику и философию. Система обучения и распорядок жизни студентов и профессоров регламентировались уставом, являвшимся, по сути дела древнейшим статутом средневекового университета. Первая редакция его была составлена в конце V, а вторая — в конце VI века. Многие общественные деятели Сирии, ученые, писатели, переводчики окончили это училище. Кассиодор, убеждавший папу Aгeпита открыть школу в Риме, предлагал взять за образец организацию преподавания в учебных заведениях Александрии и Нисибиса.
С течением времени церковная литература постепенно проникла в программы светских учебных заведений и заняла в них равноценное с классическими работами положение. В программах школ начался синтез языческих и христианских элементов. Особенно это было свойственно элементарным школам, где изучали как произведения эллинов, так и Псалтирь, Библию, творения «отцов церкви». Основная масса грамотного населения тогдашней Византии посещала именно эти учреждения. Дети поступали сюда, уже получив дома первоначальное религиозное воспитание.
Византийское образование VII–XII веков
В VII–XII веках, в период господства христианства, в школах продолжали изучать грамматику, риторику, философию, то есть те предметы, которые проходили здесь и в предыдущий период. Именно изучение этих дисциплин считали необходимым для воспитания образованного члена общества.
К человеку, овладевшему сокровищами наук, по-прежнему относились с глубоким уважением, и он пользовался у современников огромным авторитетом. Источники полны восторженных отзывов о людях, получивших образование. Даже авторы агиографических памятников непременно отмечают образованность своих героев, считая ее одним из достоинств. В житии Феодора Студита говорится о значимости светской науки и полезности ее изучения.
Настаивает на изучении светских дисциплин и биограф патриархов Тарасия и Никифора диакон Игнатий. Он старается убедить своих собратьев-монахов, что овладение науками помогает лучшему пониманию богословских трудов. Правда, он сразу же оговаривается, что «внешнюю», светскую мудрость, нельзя сравнивать со священной наукой, так как последняя является госпожой, а первая — ее служанкой.
Подлинный гимн наукам содержится в трактате Михаила Пселла «О дружбе», адресованном племянникам патриарха Михаила Кирулария.
Он пишет:
«Науки смывают грязь с душ и делают их природу чистой и воздушной. Если кто начинает одинаково мыслить о вещах значительных, то скоро и в малом уничтожается различие их мнений. Вместе избрав науку, сделайте ее нерушимым залогом единомыслия».
Осведомленность в светских и христианских науках Анна Комнина считает непременным условием для императоров, полководцев, придворных и государственных деятелей, которым требуются обширные познания в разных областях, главным образом в военном деле и юриспруденции. Особенно большое значение, полагает она, имеет образование для монархов, которые должны разумно управлять государством, что возможно лишь с помощью знаний. Эта мысль неоднократно высказывается в сочинениях, появившихся в рассматриваемый период.
Византийские тексты полны порицаний невеждам, которые не могли правильно выразить свою мысль и говорили по-деревенски; в том числе и женщины, получившие образование, пользовались большим почетом.
Михаил Пселл порицает тех, «кто не изучил египетскую, халдейскую и иудейскую мудрость, кто не познал эллинские науки и не использовал всего, что есть в них полезного».
Порицают византийские писатели и неграмотных императоров, которые в силу этого не могли поступать в соответствии с ромейскими законами и обычаями. Их правление они рисуют черными красками. Константин VII Багрянородный характеризует как деспотичное и самовластное царствование Романа I (920–944), который «был простым и неграмотным человеком… и не повиновался запретам церкви и не следовал заповедям и повелениям великого Константина».
Подготовка и издание законодательных сборников VIII века свидетельствуют о наличии образованных юристов, которые смогли отобрать и обработать законодательный материал предшествующего времени, внести в него изменения, соответствующие нуждам и требованиям эпохи. Императоры не только поощряли юристов, помогали им и вдохновляли их, но и активно включались в эту работу. Известно, что Лев III (717–741) сам исправлял законы.
Весьма заметным стало оживление научных исследований при императорах аморийской династии (820–867). Стараясь не отстать от багдадских халифов, они оказывали покровительство науке и просвещению, поддерживали морально и материально ученых. Император Феофил (829–842), заботился о распространении грамотности, покровительствовал выдающемуся византийскому ученому Льву Математику, назначив его профессором с выплатой из казны вознаграждения за работу.
Основатель македонской династии Василий I (867–886), будучи сам малограмотным, сделал Фотия, одного из образованнейших людей эпохи, воспитателем своих сыновей. Один из них, Лев VI (886–912), «наибольший философ из императоров», в историографии известен как ученый и писатель. Его перу принадлежит большое число светских и богословских сочинений; за свою многостороннюю эрудицию он получил прозвище «Мудрого».
А в школах готовили образованные кадры для империи.
Покровительственное отношение монархов к образованию объяснялось не столько их любовью к знанию, сколько чисто практическими соображениями. Византийская империя была централизованным государством. Во главе его стояло правительство, которое, по образному выражению, было «правительством писцов». Оно осуществляло правосудие, распоряжалось финансами, занималось дипломатией и многими другими видами деятельности. Огромный бюрократический аппарат нуждался в хорошо обученных чиновниках, которые должны были уметь безукоризненно записывать то, что им диктовали начальники, без ошибок переписывать бумаги, составлять доклады, речи, послания, предписания, постановления, законы, инструкции, тексты договоров и прочее. Документы полагалось излагать изысканно-литературным стилем, то есть от чиновников требовали не только профессиональных знаний, но и общей культуры.
Все эти навыки и знания приобретались лишь образованием. Правда, оно не было специальным и не готовило чиновников к выполнению их функций; общее образование мог приобрести в школе каждый желающий. Однако от него во многом зависело не только получение места в канцелярии, но и сама карьера чиновников.
Образование не только позволяло подняться вверх по служебной лестнице и занять более почетное положение в обществе, но и гарантировало более сносные условия существования. Даже дети простых и бедных жителей империи, получив образование, могли улучшить свой социальный статус: стать духовными лицами, военачальниками, чиновниками, нотариями, писцами, библиотекарями, учителями и т. п. В одной из поэм отец, наставляя сына, призывает его прилежно учиться, чтобы по окончании школы достичь более завидной участи, и приводит в качестве примера человека, который в годы учебы был очень беден, а начав работать учителем, приобрел довольно значительное состояние.
Чтобы получить образование, способное изменить их судьбу, люди были готовы на большие жертвы. Есть сообщение, что один юноша, чтобы платить за свое обучение, вынужден был работать истопником в бане. Родители жалели средств, нередко они распродавали свое имущество, лишь бы иметь возможность внести плату за обучение своих сыновей.
В школы, которые существовали как в городах, так и в сельских поселениях, могли ходить не только сыновья привилегированных жителей империи. Известно, что Алексей I Комнин организовал грамматическую школу для детей воинов, павших на полях сражений, а также школу для детей, потерявших родителей, и сыновей неимущих. Среди них, по словам Анны Комниной, было немало иноземцев: «латинян» и «скифов». Педагоги и ученики находились на полном государственном содержании. Порой даже рабов учили грамоте. Среди домашних рабов богатых византийцев имелись рабы-писцы, врачи, воспитатели детей.
