Ознакомительная версия.
В театральной жизни довольно часто бывает, что роль как будто бы вполне отвечает сценическим данным актера, однако исполнение не поднимается выше среднего уровня. В чем же дело? Оказывается, актер не в состоянии подняться на ту идейную высоту, которой требуют данная пьеса и данный образ. Для того чтобы воплотить свой творческий замысел, достаточно быть от природы одаренным и профессионально грамотным актером. Но прежде чем воплотить замысел, нужно его создать, а для этой цели одного сценического дарования недостаточно: нужно быть в той или иной степени еще и мыслителем.
В нашей стране родился новый тип актера — художника, гражданина, патриота... Такие мастера своего дела навсегда сохраняют в душе творческую неуспокоенность; безупречное владение профессией никогда не ведет их на путь самоуверенного ремесленничества; поэтому в созданных ими сценических образах всегда возникает живой театр. Для того чтобы готовить им достойную смену, важно очень серьезно относиться к задаче формирования личности каждого воспитанника.
Воспитание художественного вкусаОдной из важнейших задач театральной школы, как мы уже сказали, является воспитание в учащихся высокого и требовательного художественного вкуса.
Художественный вкус человека опирается на определенную систему эстетических взглядов, на определенные идейно-художественные принципы. Однако сами по себе эстетические взгляды еще не есть художественный вкус. Иногда этот вкус оказывается даже в противоречии с эстетическими взглядами человека. Это бывает в тех случаях, когда формирование художественного вкуса отстает от формирования эстетических взглядов.
Известны случаи, когда художественно слабая или идейно порочная пьеса встречала весьма положительную оценку после первой читки в том или ином театральном коллективе, а потом, в процессе работы, актеры сами недоумевали, как им могло понравиться это произведение, и требовали прекращения работы над ним. Известны и другие случаи, когда пьеса, первоначально встретившая весьма холодный прием, впоследствии становилась предметом горячей любви коллектива и поставленный спектакль оказывался большой творческой победой театра.
Итак, первое впечатление бывает обманчивым. А ведь оно-то как раз и является непосредственным выражением художественного вкуса. Для того чтобы первое впечатление не обманывало нас, необходимо тренировать, постоянно воспитывать художественный вкус.
Высоким художественным вкусом, органическим синтезом теоретических знаний и эстетического вкуса должен в первую очередь обладать сам педагог. Только в этом случае он сможет добиться нужных результатов в процессе воспитания. В руках театрального педагога находятся такие средства, как похвала и порицание. Оба эти средства являются инструментами очень тонкими и острыми, поэтому пользоваться ими нужно умеючи и очень осторожно. Незаслуженная похвала или несправедливое порицание может нанести ученику большой вред.
Высшей похвалы заслуживает правдивость, которая является одним из основных качеств реалистического искусства. Поэтому, какие бы другие достоинства ни находил педагог в работе своего ученика, он не должен его хвалить, если в этой работе отсутствует живая правда подлинной жизни.
Иногда на уроках актерского мастерства можно услышать губительное по своим последствиям замечание преподавателя: "То, что вы показали, не соответствует правде жизни, но в техническом отношении вы играли превосходно". Ученик обычно воспринимает эту оценку примерно так: "Хотя преподаватель и говорит, что я погрешил против правды, но ему все-таки понравилось, как я играл" — и делает ошибочный вывод: "Главное в искусстве — талант, умение и техника, а остальное — чепуха!"
Если нет правды, не надо искать никаких других достоинств. Нет правды — значит, плохо, плохо без всяких оговорок! Но бывает, что преподаватель удовлетворяется самым простым внешним правдоподобием, примитивным сходством сценического поведения с жизненным поведением человека. В результате ученик получает положительную оценку, по существу, за искажение действительности.
Однажды на первом курсе в театральной школе был показан этюд такого содержания: два студента, чтобы избавиться от трудного экзамена, к которому они не подготовились, решили симулировать болезнь и вызвали врача; одному из них обман удался, и врач выдал ему справку о болезни, а другой потерпел неудачу, но не растерялся: выкрал из портфеля врача бланк с печатью и сам смастерил себе нужную справку. Кончился этюд ликованием приятелей по поводу одержанной "победы". Все это было разыграно отнюдь не в сатирическом, а в добродушно-шутливом тоне.
Педагог вынес этюд на экзамен на том основании, что студенты, по его мнению, очень правдиво, т. е. искренне, свободно и увлеченно, при хорошем сценическом общении, разыграли этюд. Нет надобности доказывать ошибочность такого решения педагога.
Данный пример ярко характеризует тот порок в педагогической работе, который можно назвать "самодовлеющим техницизмом".
Педагогу следует взять себе за правило давать оценку технике исполнения лишь после того, как установлено раскрытие сущности отражаемого явления.
Если же в этом допущены ошибки, то о технике совсем не следует говорить. При таком подходе преподавателя к своим оценкам ученик привыкнет отводить технике служебную роль, а на первое место всегда будет ставить содержание. Самодовлеющий техницизм связан с равнодушием к сущности изображаемого, с безыдейностью, с нежеланием или неумением давать верную оценку тем явлениям жизни, которые показываются на сцене.
Педагог должен воспитывать в своих учениках любовь к содержательности и ясности формы.
Задачи, стоящие перед театральным искусством, требуют виртуозной техники и высокого мастерства. Поэтому, разбирая содержание той или иной ученической работы, необходимо вместе с тем делать самый придирчивый технологический анализ, с подробным выяснением причин, породивших тот или иной недостаток в области техники, формы, мастерства.
Из года в год полноценно выполнять обязанности по воспитанию художественного вкуса учащихся театральный педагог сможет только в том случае, если он непрестанно будет работать над развитием собственного художественного вкуса. А это возможно лишь при условии непрерывного повышения уровня своих знаний. Только тот, кто непрестанно учится, имеет право учить и воспитывать других.
Этическое воспитаниеКак работник театрального искусства актер чувствует свою ответственность перед зрителями, перед театральным коллективом, перед автором пьесы, перед партнером и, наконец, перед самим собой.
Специфические особенности театрального искусства, и, в частности, его синтетическая природа, его ансамблевость, превращают организацию творческого процесса в этом искусстве в задачу необыкновенной сложности. Высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов, коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного — эти важнейшие принципы должны служить основой театральной этики.
Выдающиеся деятели театра, такие, как К. С. Станиславский, Вл. И. Немирович-Данченко, Л. А. Сулержицкий, Е. Б. Вахтангов, придавали огромнейшее значение делу этического воспитания актера и режиссера. Больше того, этическое воспитание они считали не дополнением, хотя бы и очень важным, к профессиональному воспитанию, — они рассматривали его как необходимую часть профессионального воспитания.
И не удивительно! В создании произведения театрального искусства — спектакля — участвует множество людей, и плод их совместного творчества только тогда является полноценным, когда сложная система составляющих его образов приведена в состояние художественного единства. Но можно ли достигнуть этого единства, цельности и гармонии всех частей, если каждый из участников работы не поставит над собой как высший этический закон общую цель, общий замысел, единую для всех сверхзадачу? А это требует от каждого и весьма существенных "жертв", творческой дисциплины, известного самоограничения. Опыт показывает, что на такое самоограничение способны лишь те, кто, по выражению Станиславского, "любит искусство в себе больше, чем себя в искусстве".
Только высокая идея и благородная цель могут устранить, вытеснить все, что разъедает коллектив: честолюбивые стремления, борьбу самолюбий, зависть, вражду, апатию, закулисные дрязги, мелкие интересы.
"Гений и злодейство — две вещи несовместимые", — сказал Пушкин. Но, мне кажется, это верно и применительно к более скромным масштабам одаренности. Вахтангов говорил: "Нельзя быть дрянным человеком и большим актером". А Станиславский писал: "Вы хотите, чтобы пошляк и каботин бросал человечеству со сцены возвышающие, облагораживающие людей чувства и мысли? Вы хотите за кулисами жить маленькой жизнью мещанина, а выйдя на сцену, сразу сравняться... с Шекспиром?!"1
Ознакомительная версия.
