Птолемей, никогда не упускавший случая расширить свои владения, воспользовался этими проблемами, чтобы ввести свой флот в Киклады и занять место Деметрия в качестве главы Лиги островитян, так же как несколько лет назад тот вытеснил его с Кипра. Полиоркет тем не менее начал стягивать в свои крепости и в Пирей значительные силы армии и флота, который, согласно Плутарху, насчитывал 500 судов. Обеспокоенные этими приготовлениями, явно нацеленными на отвоевание Азии, Пирр и Лисимах, два соседа Македонии с запада и с востока, договорились опередить его, начав объединенное наступление, и в 288 году до н. э. вторглись на македонскую территорию. Взятый в клещи, Деметрий не смог отразить эту двойную атаку: когда он пытался из последних сил остановить натиск Пирра у Беррой, многие солдаты бросили его, и он вынужден был позорно спасаться бегством, спрятав свои царские одежды под простым черным плащом. В Халкидике он соединился со своей женой Филой, которая вскоре от отчаяния отравилась, когда ее супруг снова отправился в Грецию и, собрав какие мог войска, попытался восстановиться в Афинах. Город, осыпавший его почестями три года назад, теперь, после его кампании в Этолии, закрыл перед ним ворота и призвал на помощь Пирра. Деметрий вынужден был капитулировать в 287 году до н. э. и признать, что потерял и Афины и Македонию, которую разделили между собой Пирр и Лисимах. Его сын Антигон, прозванный Гонат, рожденный от Филы, дочери Антипатра, был достаточно зрелым, чтобы командовать армией и охранять оставшиеся у его отца греческие крепости, в частности его столицу Деметриаду.
Однако Полиоркет хотя и был побежден и низложен, опять погнался за своей азиатской мечтой: собрав несколько тысяч наемников и остатки своего флота, он вошел в Анатолию, взял несколько прибрежных городов, бывших во владении у Лисимаха, затем углубился внутрь страны, где взял Сарды. Но в 286 году до н. э., когда он двинулся дальше на восток с безумно дерзким намерением создать новое царство в верхних сатрапиях и при переходе через опасные земли, без достаточных запасов, понес тяжелые потери. Ему пришлось с оставшимся у него поредевшим войском изменить свою цель, повернуть на юг и пойти через горный хребет Тавра к Тарсу, где его ждала армия Селевка, в то время как в его тылу сын Лисимаха Агафокл, занявший вершины Тавра, отрезал ему путь к отступлению. Здесь еще в течение нескольких месяцев на южных склонах гор он вел безнадежную и героическую войну со своим противником, собиравшимся взять его измором. Наконец в начале 285 года до н. э. он принужден был сдаться. Селевк, помня о том, что Деметрий — его тесть, обошелся с ним великодушно: принятый с царскими почестями Полиоркет был отправлен в царскую резиденцию на берегу Оронта, где, строго охраняемый, он вел в роскоши праздную и развратную жизнь.
Такое времяпрепровождение быстро разрушило его здоровье, подорванное тяготами войны, и он умер в 283 году до н. э., после полувека бурной, полной ярких взлетов и падений жизни, в которой он был чрезмерен во всем: в своих природных задатках, в своем ненасытном честолюбии, в своих сколь грандиозных, столь и непредсказуемых авантюрах, наконец, в своей единственной неспособности воплотить свой великий замысел. В эту эпоху, щедрую на выдающиеся судьбы и исключительные личности, самой поразительной из них был Деметрий Полиоркет. Селевк с почестями отослал его прах к Антигону Гонату, который устроил пышный погребальный обряд своему отцу в Коринфе, прежде чем похоронить его в Деметриаде — в городе, который тот основал.
* * *
В то время как в горах Анатолии и на берегах Оронта разыгрывался последний акт драмы с множеством перипетий, героем которого был Полиоркет, другой диадох в свою очередь подтверждал свои претензии на главную роль — Лисимах, царь Фракии. Со времени первого раздела империи после смерти Александра этот энергичный и хитрый македонянин, замечательный воин, осторожный в своих планах и решительный в их осуществлении, неспеша укреплял свои силы во Фракии, неспокойном регионе, где рядом с несколькими процветавшими греческими полисами, располагавшимися на побережье Эгейского моря, Черноморских проливов и Понта Эвксинского, жили варварские племена: фраки на юге горной цепи Гемус[13], геты на севере между Гемусом и Дунаем (Петром). По реке Стримон на западе и Черному морю на востоке проходили границы обширной территории, на которой греческое влияние имело давнюю и глубокую традицию, но с которой македонские государи управлялись с большим трудом. Лисимах вынужден был вести долгую и жестокую борьбу, чтобы удерживать или вновь подчинять своей власти местные царства. Греческие полисы, главным из которых был Византий на Босфоре, оставались формально свободными, но поддерживали с государем союзнические отношения, близкие к подданническим. Долгое время удерживаемый серьезными проблемами в горах и на северных границах своего царства, Лисимах поздно вступил в борьбу диадохов. Его участие сыграло решающую роль в падении Антигона и в кампаниях, завершившихся сражением при Ипсе. В результате он получил большие территории в Малой Азии, всей восточной половиной которой он отныне владел, включая также анатолийское побережье Эгейского моря и оба берега Черноморских проливов. Над греческими городами региона, формально независимыми, Лисимах осуществлял строгий контроль и установил настолько жесткую и тяжелую фискальную систему в деревнях Анатолии, что заставил пожалеть об управлении Антигона Одноглазого фригийскими крестьянами. В 309 году до н. э. он тоже основал свою столицу на Xepcoflece Фракийском на месте Кардии и назвал ее Лисимахией. После успешной кампании против Деметрия и расширения своих владений на часть Македонии амбиции его возросли.
В 288 году до н. э. Пирр одержал победу над Деметрием, и его солдаты, к которым присоединилась побежденная армия противника, провозгласили его царем Македонии. Хотя он занял только часть царства, в то время как другую захватил Лисимах, Пирр тем не менее принял этот титул, на который имел право, будучи Эакидом: Олимпиада, мать Александра, приходилась сестрой деду Пирра, который, таким образом, был внучатым племянником Завоевателя. Так же как и Александр, он вел свое происхождение от Ахилла, который был предком рода Эаков и которого он избрал себе в качестве примера для подражания. Движимый неутолимой жаждой завоеваний, Пирр воспользовался отбытием Деметрия в Азию и захватил Фессалию, к которой он имел особый интерес, потому что его мать Фтия, которую он боготворил, принадлежала к знатному фессалийскому роду. Этот захват, значительно расширивший владения Эпира, побудил Лисимаха начать войну, чтобы разбить опасного соседа: играя на патриотическом чувстве македонского контингента армии противника, он склонил солдат к дезертирству, как когда-то сам Пирр переманил на свою сторону войска Полиоркета. Пирр, видя, что его армия уменьшилась, отступил в Эпир, оставив Лисимаху Македонию и Фессалию, за исключением Деметриады, все еще крепко удерживаемой Антигоном Гонатом, сыном Деметрия. Царь Фракии имел теперь, помимо своих собственных провинций, в Европе — все владения Аргеадов, в Азии — большую часть Анатолии; на склоне лет, в 284 году до н. э., он достиг вершины своей власти. Но он не долго наслаждался ею. Семейная трагедия привела его к краху. От первого брака с дочерью Антипатра Лисимах имел сына Агафокла, который достиг возраста правителя и играл заметную роль в последних военных действиях против Деметрия Полиоркета. Вторая жена Лисимаха, Арсиноя, дочь Птолемея Сотера и сестра Птолемея II, который уже принимал участие в управлении государственными делами Египта с 285 года до н. э. и наследовал отцу в 283-м, сумела так поссорить Лисимаха с Агафоклом, что подозрительный старый царь велел убить своего сына. Такая жестокость всех потрясла и подчеркнула тиранический характер его правления в глазах всех недоверчивых и недовольных. Селевк, от которого вдова царевича требовала вмешательства, поддался ее уговорам в 281 году до н. э. и начал военную кампанию на севере Тавр. К западу от Сард, на равнине при Курупедии, Лисимах потерпел поражение и, подобно Антигону, погиб в сражении. Некоторые из сторонников царя Фракии предали его и перешли на сторону Селевка: наполовину европейское, наполовину азиатское государство, раскинувшееся по обе стороны Черноморских проливов, которое Лисимах терпеливо выстроил ценой немалых усилий, просуществовало всего лишь миг. После грандиозных замыслов Александра его создание было ближе всего к мечте Филиппа, но, едва реализовавшись, оно рухнуло.
Последний из великих диадохов, служивших при Александре, Селевк стал отныне управлять всей Азией целиком, за исключением северного региона Малой Азии, где Вифиния, >Пафлагония и Понт, выходящие к Черному морю, сохраняли свою независимость. Ему хотелось присоединить к своей огромной азиатской империи Македонию, уступившую попыткам сменить династию Аргеадов. Переправившись через Геллеспонт, Селевк подошел к Лисимахии, столице своего поверженного соперника, когда один из родственников этого последнего — Птолемей Керавн — убил его в конце лета 281 году до н. э. Убийца был сыном Птолемея Сотера от первого брака, лишенный наследства в пользу Птолемея II, рожденного, как и Арсиноя, во втором браке с прекрасной Береникой. Молодой человек вначале нашел приют у Лисимаха и, видимо, принял участие в интригах, ожесточивших старого царя против собственного сына Агафокла. Затем он явился ко двору Селевка, благосклонно принявшего его. Отплатив неблагодарностью за оказанные милости, молодой беспринципный честолюбец под предлогом отмщения Лисимаху добился того, чтобы армия провозгласила его вместо Селевка царем Македонии. Его коварство было прекрасно просчитано: сын Селевка Антиох I, находился в далекой Азии, по поручению отца, управляя восточными провинциями; Антигон Гонат, все еще удерживавший свои крепости в Элладе, практически не имел средств противостоять ему; Пирр, призванный городом Тарентом в Южную Италию, готовился к походу на Запад. У Птолемея Керавна были все шансы утвердиться в Македонии и таким образом компенсировать обиду, которую нанес ему отец, отдав египетское царство его более молодому сводному брату Птолемею II. Чтобы укрепить свои владения наследием Лисимаха, Керавн, не колеблясь, женился на его вдове Арсиное, которой он приходился сводным братом и которая была также единокровной сестрой царя Египта. Но вечно подозрительный и жестокий, он приказал убить обеих дочерей Арсинои от Лисимаха; Арсиноя бежала от своего кровожадного супруга и, мечтая о мести, прибыла в Александрию, где вскоре вышла замуж за собственного брата, лагидского монарха, которого отныне стали называть Филадельфом, «любящим сестру». Тем не менее Керавн был близок к тому, чтобы установить свою власть в новом царстве, но ему помешало вторжение кельтов.