3. Малая Азия.
Антиох I, который тем временем вел 1-ю Сирийскую войну с Птолемеем III, разделил правление сначала со своим старшим сыном, который позже был казнен за заговор против отца, а затем с младшим сыном, который в 261 году до н. э. наследовал ему как Антиох II. Новый царь правил пятнадцать лет, до 246 года до н. э. Как и его отца, его ждало немало испытаний: 2-я Сирийская война до 253 года до н. э. и военные действия в Пропонтиде против Византия. Ему пришлось оставить Каппадокию на востоке Малой Азии, ставшую независимым царством: иранские правители, возглавлявшие ее, приняли титул царей в 255 году до н. э. и в течение полутора веков стояли у власти в этом обширном, гористом, не имеющим выходов к морю регионе, который тем не менее постепенно эллинизировался благодаря путешественникам и купцам.
Селевку II, хотя он и был назван своим отцом наследником, сразу же после смерти Антиоха пришлось завоевывать свое право на царство: это была Лаодикейская, или 3-я Сирийская, война. Когда Птолемей III был вынужден покинуть временно захваченные территории в Месопотамии, Селевк оставил их за собой, снова завладев Северной Сирией и ее столицей Антиохией, но не смог проникнуть в Келесирию. Он заключил династические союзы, выдав одну свою сестру за Митридата II, понтийского царя, а другую — за Ариарата, ставшего царем Каппадокии. Но самый опасный противник обнаружился в его собственной семье в тот самый момент, когда победоносное завершение его борьбы против Птолемея III принесло ему славное прозвание Каллиник («блестящий победитель»). Во время войны он вынужден был призвать на помощь своего младшего брата Антиоха, прозванного Гиераксом, «ястребом», которому он передал контроль над селевкидскими владениями в Малой Азии. Когда мир был восстановлен, разгорелся конфликт между двумя братьями: Гиеракс отказался подчиняться власти Селевка. Эта братоубийственная война, подробности которой малоизвестны, закончилась поражением Каллиника, разбитого при Анкире (Анкаре): ему пришлось отдать анатолийскую часть селевкидской империи своему брату, вступившему в союз с галатами. Чтобы занять делом этих опасных галльских наемников, Гиеракс отправил их против Пергама, где в 241 году до н. э. Эвмену I наследовал внучатый племянник Филетера Аттал. Здесь Гиеракса ждал провал: Аттал победил его войска в нескольких сражениях, заняв, таким образом, всю селевкидскую Малую Азию от Пропонтиды до Тавра. Гиеракс бежал, безуспешно пытался захватить Месопотамию, в то время как Селевк был занят в Иране, и, снова потерпев поражение, бесславно погиб во Фракии от рук убийцы (226). Аттал же, повторив успешные походы своего деда Филетера против галатов, был провозглашен Сотером («спасителем») и принял титул царя. Царство Пергам стало еще одной независимой эллинистической монархией: это событие было отмечено богатыми дарами, принесенными Атталом Афине Пергамской и отосланными в афинский Акрополь.
Тем временем Селевк II, вынужденный уступить Малую Азию своему брату, столкнулся с серьезными проблемами в верхних сатрапиях империи. В отдаленной Бактрии, где со времен Александра росло число греческих военных колоний (Юстин, явно преувеличивая, говорит о тысячах городов в Бактрии), греческий сатрап Диодот, прибрав власть к своим рукам, провозгласил себя независимым царем, как о том свидетельствуют монеты с его изображением. Здесь тоже родилась новая династия, судьба и место которой в античном мире были поистине необычны. Расположенная западнее, между Бактрией и восточным берегом Каспийского моря, обширная территория Парфии, соответствующая северо-востоку нынешнего Ирана, подверглась вторжению кочевого народа иод предводительством Аршака. Эти кочевники пришли из Центральной Азии, из-за Окса (Амударьи). Обосновавшись в Парфии, они получили название «парфяне», под которым стали известны, и образовали свое царство: в 248–247 годах до н. э. началась эпоха царской династии Аршакидов, наследников Аршака. Это варварское государство полностью отрезало новую Бактрию от всяких прямых контактов с остальным греческим миром. Селевк II пытался остановить эти последовательные отпадения территорий: около 230 года до н. э. (эта дата очень приблизительна) он предпринял поход на Иран, дошел до Парфии, на время изгнал оттуда парфян, которые отступили на север в степи, к Аральскому морю, затем, не дойдя до Бактрии (где Диодота сменил на троне его сын, Диодот II), он вернулся в Сирию, где его тетка Стратоника организовала против него заговор. Подавив мятеж, он внезапно умер в 226 году до н. э. Его сын Селевк III правил всего три года: он пытался отвоевать Анатолию у Аттала I Пергамского, но весной 223 года до н. э. был убит одним из своих военачальников. Селевкидская империя, сильно сократившаяся как на востоке, так и на западе, досталась младшему брату убитого царя, восемнадцатилетнему юноше Антиоху III, чья деятельность и энергичность на время вернули сирийской монархии ее могущество и величие.
* * *
Третьей великой эллинистической монархией была Македония, воспринявшая и упрочившая наследие Аргеадов — таким, каким его сохранил Кассандр. Македонское царство, манившее старших диадохов, кроме Птолемея, словно неотступный мираж, и приведшее их одного за другим к поражению, после смерти Керавна и короткой двухлетней передышки, во время которой царский трон был свободен, оказалось наконец в руках молодого энергичного и сильного правителя, сына Деметрия Полиоркета, которого назвали в честь его деда Антигона Одноглазого и который вошел в историю как Антигон Гонат. Он был опытным воином и политиком, все тонкости искусства которых он постиг, участвуя в операциях своего отца, но ему были чужды ненасытная жажда власти и распутство, погубившие Полиоркета, — он получил утонченное образование в Афинах, общаясь с поэтами и философами, прежде всего с Зеноном из Кития, основателем школы стоиков, чье нравственное влияние и чьи уроки навсегда остались с ним. На протяжении своего долгого правления, которое продолжалось с 277 по 239 год до н. э., ему пришлось преодолеть множество трудностей, проявив при этом упорство, проницательность и умеренность. Хотя подробностей его царствования мы знаем не много, хотя его личность и даже внешность нам известны только приблизительно, тем не менее он предстает незаурядным и притягательным человеком. Он стал истинным основателем династии Антигонидов, которой он с полным основанием оставил свое имя. В то время как Лагиды и Селевкиды изо всех сил старались сохранить в Азии и Африке то, что осталось от завоеваний Александра, Антигонидам, находившимся на земле предков, в Македонии, оставалось лишь оберегать и защищать ее, продолжая политику Филиппа II, стремившегося контролировать Элладу. Поэтому их история, продолжавшаяся столетие — от начала царствования Антигона до поражения его последнего потомка в битве при Пидне (168), — была сложными нитями связана с историей греческих государств, автономия которых фактически закончилась вместе с Македонским царством.
Благодаря своей победе над ордами галлов в Лисимахии, Антигон Гонат заслужил авторитет полководца, который в те времена был необходимой составляющей царского имиджа. Он заключил с Антиохом I соглашение, которое на долгие годы установило мир и дружественные отношения между двумя династиями. К тому же Антигон не притязал на азиатские территории. В Европе он соблюдал неприкосновенность восточной границы, проходящей по реке Нест, за которой фракийские племена и греческие полисы подвергались селевкидской или лагидской агрессии, сменившейся временной кельтской оккупацией: Антигона эти территории интересовали лишь постольку, поскольку так он вербовал наемников среди галатов, услугами которых активно пользовался. На севере и на западе он, как и его предшественники, вынужден был охранять горные рубежи, на которых варварские племена не упускали случая заявить о своей независимости: это было традиционное направление македонской политики. На юге Антигон держал под контролем богатые равнины Фессалии, судьба которой уже давно была связана с Македонией и в которой на побережье Пагасийского залива его отец Деметрий основал свою столицу Деметриаду, мощно укрепленный порт, защищавший его эскадры. Вместе с Халкидой, охранявшей пролив Эврип между Эвбеей и Беотией, и Коринфом с его неприступной крепостью Акрокоринфом они образовывали три «греческих затвора», обладание которыми обеспечивало македонским правителям преимущественные стратегические позиции в этом регионе. Дать возможность своей истощенной политическими потрясениями, вторжениями и войнами родине вновь достичь внутреннего благосостояния, сохранить под своим жестким контролем Фессалию и, если удастся, Центральную Грецию, не допустить формирования в Пелопоннесе враждебных коалиций, — таковы были очевидные принципы, на которых основывалась политика Гоната и которым он неуклонно и успешно следовал.
