Ознакомительная версия.
Резко усилившаяся внешняя угроза и самоотверженность религиозных бойцов, в том числе поселенцев, в ходе этой войны способствовали усилению разочарования в программе «Размежевание» даже в тех слоях израильского общества, которые прежде ее поддерживали. Накануне Второй Ливанской войны Эѓуд Ольмерт, сменивший на посту премьер-министра Ариэля Шарона, выдвинул свой план продолжения ликвидации поселений в Иудее и Самарии, получивший название программа «Собирание» («Ѓиткансут»). Результаты войны были таковы, что Ольмерт заявил, что его программа больше не стоит на повестке дня.
Беспрецедентный раскол, вызванный реализацией программы «Размежевание» в израильском обществе, не был преодолен и три года спустя. Лозунги в стиле «Ло нишках ве-ло нислах!» («Не забудем и не простим!») до сих пор нередко служат руководством к действиям сторонников «оранжевого движения». Политики, армейские и полицейские офицеры, причастные к реализации этой программы, лишены какой-либо легитимности в глазах значительной части населения страны. Рядовые исполнители приказов (солдаты и полицейские) нередко подвергаются различным формам бойкота. Как правило, они не афишируют своего участия в акции. Имели место случаи публичного покаяния в «преступлениях, совершенных против еврейского народа» [63] .
Особую ненависть израильских «оранжевых» вызывают религиозные офицеры, причастные к программе «Размежевание». В отличие от светских они воспринимались поселенцами как «свои» безо всяких оговорок. Соответственно их участие в ликвидации поселений было однозначно расценено как предательство. В этой связи возникли тяжелые разногласия внутри самого религиозно-сионистского лагеря. Против «оранжевых», настаивающих на бескомпромиссной борьбе против отступления, выступили сравнительно малочисленные «умеренные», поддерживаемые истеблишментом. Основным доводом «умеренных» религиозных сионистов является отношение к Государству Израиль как к политической структуре, имеющей элемент святости в качестве инструмента приближения Избавления. Вывод: военнослужащие израильской армии обязаны выполнять приказы, данные им законно избранным руководством Государства Израиль, даже если эти приказы противоречат их убеждениям. С точки зрения «оранжевых», святой является лишь Эрец Исраэль, а Государство Израиль должно быть инструментом осуществления прав еврейского народа на Эрец Исраэль. Если Государство Израиль действует противоположным образом, а именно разрушает еврейские поселения в Эрец Исраэль, оно утрачивает легитимность.
Отражением этих разногласий стал произошедший в августе 2008 г. конфликт вокруг намерения «полевой школы» (туристического центра) Гуш-Эцион, расположенной в религиозном кибуце Кфар-Эцион, провести специальный вечер «Царь Давид и я». Предполагалось, что о древнем израильском царе будут говорить общественные деятели, писатели и высокопоставленные военные. Среди приглашенных оказался и генерал-майор Гершон ѓа-Коѓэн, выходец из религиозной семьи, непосредственно командовавший ликвидацией еврейских поселений сектора Газа. Сообщение об этом вызвало массовые протесты, приведшие к отмене мероприятия.
Директор полевой школы Гуш-Эцион Ярон Розенталь, явный «умеренный», описал свои впечатления от этого конфликта в специальной статье, опубликованной журналом «Гушпанка» [64] , распространяемом в поселениях Гуш-Эциона. В частности, он пишет:
...
За четыре дня до мероприятия нам начали звонить люди, протестовавшие против участия в нем Гершона ѓа-Коѓэна, командовавшего «Размежеванием». Одни угрожали сорвать мероприятие, другие протестовали против отсутствия такта, выразившегося в приглашении Гершона ѓа-Коѓэна. Они утверждали, что его следует бойкотировать, а не давать ему выступать перед общественностью.
Из многочисленных телефонных звонков мне стало ясно, что есть значительная часть общества (по большей части не связанная с Гуш-Катифом), которая неустанно занимается преследованием религиозных (или бывших религиозных) офицеров, причастных к «Размежеванию». Они преследуют Яира Наве (и утверждают, что именно поэтому ему пришлось уехать работать на Дальний Восток), Элазара Штерна, раввина Вайса [65] (по их словам, его назначение главным раввином города Нетании было отменено из-за бойкота с их стороны), и, конечно, Гершона ѓа-Коѓэна, командовавшего «Размежеванием».
На мой вопрос, почему они не преследуют светских офицеров, принимавших участие в «Размежевании», они не смогли мне ответить. <…>
По словам организаторов бойкота, религиозные офицеры должны были отказаться выполнять приказ и не принимать участия в эвакуации Гуш-Катифа. Исходя из того, что эти офицеры представляют собой сионистскую часть в Армии обороны Израиля, выполнение требования, чтобы высокопоставленные офицеры отказались выполнять приказы, оставило бы Армию обороны Израиля без старших офицеров, преданных идее сионизма и оставило бы армию в руках левых постсионистов».
Из приведенной цитаты видно, что «умеренные» религиозные сионисты отнюдь не поддерживают ликвидации поселений. Более того, во всяком случае часть из них, как видно из приведенной цитаты, склонна видеть в высокопоставлененых светских офицерах израильской армии «левых постсионистов», т. е. несионистов, что в условиях Израиля является достаточно тяжелым обвинением. Однако даже такие «умеренные» не являются группой, определяющей настроения основной массы противников отступления, и не способны снизить накал ненависти к инициаторам и исполнителям программы «Размежевание».
Личные трагедии и беды руководителей высокого ранга, причастных к программе «Размежевание», трактуются значительной частью общества, прежде всего религиозной, в качестве кары свыше за «предательство Эрец Исраэль». В первую очередь такие настроения касаются тяжкой болезни Ариэля Шарона, разбитого параличом и лежащего в коме между жизнью и смертью. Однако они не ограничиваются персоной бывшего премьер-министра, явившегося основным инициатором программы «Размежевание».
Для того чтобы проиллюстрировать суть такого подхода к руководителям разных рангов, так или иначе причастным к ликвидации еврейских поселений сектора Газа и Северной Самарии, приведем цитату из статьи Шимона Коэна «В правом лагере видят в разрушении дома Бар-Лева еще один знак свыше» [66] . Следует пояснить, что дом генерала полиции, командующего Южным округом израильской полиции Ури Бар-Лева был снесен по техническим причинам 8.09.2008, в день, объявленный целым рядом раввинов днем общественного поста в память о разрушении поселений сектора Газа. Ури Бар-Лев в силу своей должности непосредственно руководил насильственной эвакуацией поселенцев. В августе – сентябре 2008 г. он столкнулся с тяжелейшими проблемами, вызванными интригами и внутренней борьбой в верхушке израильской полиции, и, несмотря на свои несомненные заслуги в борьбе против уголовной преступности, оказался на грани увольнения из полиции. Ниже приводится цитата из упомянутой статьи Шимона Коэна:
...
…Израильские правые видят в разрушении дома, главном образом в дате разрушения, как уже было сказано, в день поста в память о разрушении домов в Гуш-Катифе, намного больше, чем просто символ. Это связано с тем, что Бар-Лев был, как известно, командующим полиции, руководившим разрушением поселений сектора Газа и изгнанием его еврейских жителей три года назад. <…>
Уместно упомянуть, что в последние дни активисты «Штаба по спасению народа и страны» [67] опубликовали особое заявление, в котором сказано, что «Ури Бар-Лев присоединился к списку исполнителей и инициаторов программы «Размежевание», которых постигла заслуженная кара. Бар-Лев, командовавший изгнанием из сектора Газа, расплачивается сейчас за это. Эрец Исраэль мстит тем, кто желает ей зла». Активисты Штаба высказываются крайне резко и добавляют, что «Бар-Лев, который помог создать государство Хамаса в Газе и был пуделем форума фермы [68] , присоединяется сейчас к Шарону, Халуцу [69] , Каради [70] , Ѓиршзону [71] , Кацаву [72] , Омри [73] и Баси [74] , заплатившим тяжелую цену за то, что они совершили.
Представитель правого лагеря заявил, что именно тот факт, что Бар-Лев является полицейским генералом, добившимся таких успехов в борьбе с уголовной преступностью, усиливает ощущение, что все происходящее с ним происходит вне всякой естетвенной логики и без какой-либо осязаемой причины. «Именно так, как было совершено изгнание. Без какой-либо осязаемой причины. Мера за меру».
Приведенная выше пространная цитата и пояснения к ней дают, на мой взгляд, достаточно полное представление о существующем на сегодняшний день у многих израильтян отношении ко всем тем, кто был прямо или косвенно причастен к ликвидации поселений сектора Газа и Северной Самарии, со стороны радикальных (и весьма значительной части умеренных) противников отступления и ликвидации поселений.
Ознакомительная версия.
