Филипп V, побежденный при Кеноскефаллах, продолжал упорно и осмотрительно готовиться к возможному реваншу и уж во всяком случае к восстановлению мощи Македонии. Мы видели, как он воспользовался войной против Антиоха, чтобы вернуть себе некоторые позиции в Фессалии. Но кроме того, он реорганизовал финансовую систему своего государства введением новых налогов и усиленной эксплуатацией рудников, в которых добывался драгоценный металл для производства денег; он попытался также восполнить человеческие потери Македонии с помощью мер, благоприятствующих росту рождаемости. Но враждебность фессалийцев и Эвмена Пергамского разжигала недоверие к нему со стороны сената. Так, например, в 183 году до н. э. прибыло посольство, сопровождаемое Фламинином, чтобы принудить его освободить два города на фракийском побережье — Маронию и Эйон, которые были заняты им во время войны с Антиохом. Зато Филипп получил свободу действий, когда со 184 по 181 год до н. э. предпринял несколько экспедиций во Фракию против воинственных племен региона, угрожавших Византию и Македонии. Его последние годы были омрачены разладом между двумя его сыновьями: хотя старшему, Персею, по самому рождению предназначено было стать преемником отца, младший, Деметрий, составлял ему возможную конкуренцию, опираясь на Рим, с которым у него завязались отношения, когда он находился там в качестве заложника после битвы при Киноскефаллах, и позже, когда прибыл туда с посольством от отца. Чтобы избежать соперничества, грозившего расколоть македонцев и не допустить после своей смерти смуты, Филипп покорился необходимости убить Деметрия. Эта семейная трагедия потрясла современников и много раз упоминалась в античной историографии. Вскоре после этой драмы, летом 179 года до н. э., Филипп V умер сам в возрасте пятидесяти девяти лет.
Эвмен II, царь Пергама, больше других выигравший от своей дружбы с Римом, теперь стал самым могущественным правителем в Малой Азии. Однако у него возник конфликт с соседом — царем Вифинии Прусием I, из-за территории к северу от Фригии, право на которую Эвмен отстоял с согласия Рима и которую царь Вифинии отказывался уступать. Прусий предоставил убежище Ганнибалу, когда тот бежал из Сирии. После безрезультатных столкновений обе стороны договорились обратиться к Риму, который разрешил вопрос в пользу Эвмена и к тому же потребовал от Прусия выдать Ганнибала, но тот покончил с собой (183). За этим последовал новый конфликт — с царем Понта Фарнаком I, который стремился распространить свою власть на Каппадокию и в то же время атаковал греческие полисы на Черном море: Синопу, которая находилась внутри его провинций, Месембрию — на западном побережье Понта Эвксинского (на территории сегодняшней Болгарии) и Херсонес — на южном побережье Крымского полуострова. После этого Понтийское царство нацелилось на греческие колонии Херсонеса Таврического, где оно утвердится позже, при Митридате Эвпаторе. Однако Фарнак вынужден был отказаться от этого плана из-за нового вмешательства Рима, которое привело к заключению мира. Царь Понта сохранил только Синопу, завоевание которой было крайне важно для этого варварского государства, которое до сих пор не имело ни одного крупного полиса: Фарнак сделал ее своей столицей. Началась эллинизация этого региона.
В этот период, около 180 года до н. э., процветание Пергама достигло своего пика. Эвмен, благодаря своим недавним завоеваниям и своему соглашению с Римом, оказался хозяином Анатолии: его выступление против Фарнака стало открытой демонстрацией этого, потому что Эвмен не имел прямого отношения к этому конфликту — разве что он находился в альянсе с Каппадокией. Эвмен господствовал в регионе Черноморских проливов, на ионийском побережье Эгейского моря (за исключением свободных полисов) и во всей центральной части Малой Азии с выходом на южное побережье Памфилии. Эти обширные смежные территории являлись источником богатств, которые Эвмен использовал для украшения своей столицы: в это время сооружается знаменитый храм Зевса, чтобы увековечить память о новой победоносной кампании против галатов и своей пышностью символизировать процветание царства, подобно тому как в эпоху Перикла возведение Парфенона возгласило о величии Афин.
Когда Персей после смерти своего отца Филиппа в 179 году до н. э. взял власть в Македонии, ему было почти тридцать два года. Он носил славное имя предка Геракла, к которому македонский царский род возводил свое происхождение. Он обладал умом, обаянием, упорством; возможно, ему не хватало храбрости в эпоху великих испытаний. Монеты сохранили для нас его изображение: своими утонченными чертами он напоминает отца, только в нем меньше твердости и природной властности — больше изящества, чем силы. Придя к власти, он смягчил некоторые пункты отцовской политики, амнистировав изгнанных и отменив долги. Более или менее успешно он пытался возродить добрые отношения с некоторыми греческими государствами. Он снова получил влияние внутри Дельфийской амфиктионии и без колебаний прибыл в Дельфы во время Пифийских игр 174 года до н. э. вместе с армией. Во внутренних конфликтах, которые долгое время раздирали многие греческие полисы, он придерживался линии своего отца, помогая при удобном случае сторонникам социально опасных мер в ущерб консервативным собственникам. Это как нельзя лучше демонстрировало, что политика государей определялась их сиюминутными интересами, а не идеологическими предпочтениями. Вне Греции он возобновил традицию династических браков, взяв в жены сестру Селевка IV Лаодику и выдав собственную сестру за царя Вифинии Прусия II. Он также пытался наладить отношения с родосцами. Таким образом, была налажена система политических и личных связей между Македонией, восстановленной Филиппом V ценой многолетних усилий, и многими монархическими государствами и греческими полисами.
Рим наблюдал за этой разносторонней деятельностью, принимавшей зачастую, как это было с Дельфами, провокационный характер. В свою очередь Эвмен Пергамский, старый противник Македонии, опасался за свои владения во Фракии и в районе Черноморских проливов и, ревнуя к растущей популярности Персея в Элладе, лично прибыл в Рим в 172 году до н. э. и предстал перед сенатом с длинной речью, в которой обвинял македонского царя в неисполнении обязательств мирного договора, подписанного Филиппом и подтвержденного самим Персеем в 178 году до н. э. Он подробно описал опасности, которые сулило восстановление военной мощи Македонии, и дал понять, что действиями Персея движет скрытое намерение вторгнуться в Италию. Тит Ливий, пересказывающий эту речь, подчеркивает, как она потрясла сенат. Досадный инцидент усилил эффект этих горячих обвинений: возвращаясь в Пергам через Дельфы, Эвмен чуть не был убит. В этом неудавшемся покушении видели руку царя Македонии, пытавшегося уничтожить лучшего друга Рима на Востоке: это было слишком, и Рим принял решение о новой войне — против Персея.
После безуспешных переговоров весной 171 года до н. э. началась 3-я Македонская война. В течение двух лет римские военачальники без ощутимых результатов вели боевые действия в Фессалии. В 169 году до н. э. консулу Квинту Марцию Филиппу удалось проникнуть в Македонию, перейдя Олимп, но его тылам угрожали иллирийцы, которых необходимо было разгромить, прежде чем продолжать войну в Македонии. Персей удерживал сильные позиции на берегах небольшой реки Энипей. В то время как родосцы тщетно пытались выступить посредником между двумя противниками, Рим в 168 году до н. э. поручил ведение войны новому консулу — Луцию Эмилию Павлу. В «Истории» Тита Ливия (книги XLIV–XLV) дан портрет этого выдающегося человека, одного из самых значительных и благородных деятелей, упоминаемых этим великим писателем. Это был волевой человек, умный и образованный, энергичный и опытный полководец, одно присутствие которого изменило ситуацию. Он укрепил дисциплину, снискал доверие солдат, смог развеять их суеверия, объяснив естественные причины затмения. На поле боя он показал себя умелым тактиком, обойдя укрепления македонян на Энипее и тем самым вынудив Персея отступить на север. Вследствие совершенно непредвиденного столкновения, спровоцированного проскакавшим конем, к югу от Пидны произошло сражение[23], которое довольно быстро привело к поражению македонской армии. Благодаря лунному затмению мы можем установить точную дату этого решающего сражения — 22 июня 168 года до н. э. К вечеру легионы полностью разгромили противника, который потерял более двадцати тысяч человек против примерно сотни убитых в рядах римлян. Эмилий Павел, будучи филэллином, увековечил эту победу возведением своей статуи на монументальном постаменте в Дельфийском святилище: барельефы на нем воспроизводят сцены битвы. Персей бежал до реки Стримон, в Амфиполь, а оттуда — на Самофракий. Там, видя безнадежность своего положения, он сдался Эмилию Павлу. Вместе со своим сыном, тоже плененным, ему предстояло проследовать в триумфальном кортеже своего победителя, после чего он был подло убит в тюрьме в Италии. Так, резней и позором закончилась история династия Антигонидов, погибшая вместе с первой из великих эллинистических монархий.
