рассказ оказывается созвучным свидетельству, записанному в 1716 г. в Польше: евреи посредством инъекции вводят христианскую кровь в яйцо, которое дают съесть новобрачным, чтобы те произвели многочисленное потомство (Трахтенберг 1998: 138). Сравним также зафиксированное в первой половине XX в. в Венгрии суеверие: евреи ежегодно душат ребенка или юную девственницу филактериями (ритуальными ремнями, используемыми при молитве), извлекают кровь жертв и смазывают ею гениталии своих детей, чтобы впоследствии они приносили обильное и здоровое потомство (Трахтенберг 1998: 143).
В-третьих, кровь нужна для спасения всего народа: «Пан Езус сказал, что для спасения рода людского нужна лишь капля крови. Евреи не знают, истинная ли их вера или нет. И потому на всякий случай они берут ту (христианскую) кровь. И первой мацы они никогда не показывают, они колют ее вилкой, совсем как Христа» (Вильнюсский р-н, 1991, Zowczak 2000: 164).
3.2.7. Мифотворчество вокруг «кровавого навета»
Трансформацией представлений о похищении людей иноверцами с целью ритуального убийства можно считать причудливое поверье карпатских гуралей, которые считали крайне опасным задерживаться на улице в день еврейских «босин»: в этот день немцы (!), которые «науки восприняли от чертей», похищали детей, чтобы выслужиться перед своим «мистром»; иногда этим «немцам» удавалось украсть еврейского ребенка или подростка (Kolberg DW 45: 506).
«Немцы» в качестве устрашающего элемента присутствуют и в следующей истории, зафиксированной в Польше в начале 1980-х гг. Рассказывали, что в окрестностях Лежайска разъезжает черный автомобиль, пассажиры которого, говорящие по-немецки, нападают на польских девушек и колют их специальными инструментом, состоящим из палки с насаженным на нее стеклом. Кровь, полученная таким образом, переправлялась за границу в шинах черной «Волги» для лечения больных лейкемией, которых среди немцев очень много (Cała 1992: 79–80).
Приведем еще один рассказ, курьезно сочетающий в себе «традиционное» знание с элементами инновации: «Во время праздников (особенно масленицы) садисты ходят по поселку с леденцами и приманивают детей. Тех, кто с ними пойдет, они засовывают в бочку с железными гвоздями, добывают кровь, которую используют для приготовления хлеба. Ребята гуляли, встретили мужика с леденцами, но испугались и убежали, а один пошел с ним, а потом его нашли обескровленного с дырочками по всему телу. Так старшие мальчики пугают младших, рассказывая о масленице» (Тульская обл., д. Овсянниково; сообщение Д.Д. Беляева, 1977 г.р.).
Возвращаясь к теме навета на евреев, отметим пример «мифотворчества», записанный в 2004 г. в одном из бывших местечек Подолии: «Был еврей, что делал мыло. Так когда пропал ребенок, говорили, что еврей украл. Убил и мыло сделал. Собак тоже крал» (Л.В. Мельниченко, 1953 г.р., Озаринцы Могилевского р-на Винницкой обл., зап. Т. Зайцева, Ю. Улогова).
Представляет интерес отношение к «кровавому навету» евреев, живущих в окружении славянских соседей, для которых этот сюжет и сегодня является живучим стереотипом. Приведем фрагмент рассказа Клавдии Исаевны Горовец, 1926 г.р., записанного во время полевого сезона 2005 г.: «Когда-то в древние времена, вы, очевидно, это знаете, если вы изучали фольклор, в древние времена давали в угоду Богу, резали ягнёнка, вот… Значит, это как бы… как это считалось… Господи, когда нужно на язык [слово не идет]… такое ему приношение давали Богу, приношение. Значит, вы знаете, очевидно, эту историю с… о том, что сочинили дело Бейлиса, вы слышали? И вот люди распространяют такие, до сих пор такие слухи, что якобы, значит, христианская кровь на Пасху, на Пейсах, она, значит, используется для мацы. Это очень многие верят и на сегодняшний день, да. Вот, например, у меня <…> была женщина с высшим образованием, Валя, которая работала патронажной сестрой, она три года у меня была. Она сама физик, с интеллигентной семьи и так далее. И она говорит, она мне прямо говорила. А меня, говорит, когда я была классе в пятом, в шестом классе, в четвертом и раньше, меня, говорит, прятали на еврейскую Пасху, у меня такая неприятность всегда была, меня вечно не выпускали целую неделю на улицу. Я говорю, почему? Она говорит, а потому что существует, я не знаю, она говорит, но очевидно что-то есть, она говорит, это не просто так (курсив наш. – О.Б., В.П.) – такое поверье, что, значит, евреи, некоторые старые евреи такие, они ловят детей, они их режут, и эту кровь они обязательно должны дать в мацу. Я говорю: «Валя, вы совсем чокнулись!» Я говорю: «Вы видите, никто сейчас мацу не печёт, мацу получаем готовую, с Израиля… И в общем, какие глупости! Вы слышали о деле Бейлиса, что это дело Бейлиса защищали… всё прогрессивное русское человечество! Если взять Образцова-отца, академика, [отца] Сергея Образцова, я говорю, так он устроил бал в честь защиты вот именно дела Бейлиса. Его [Бейлиса] оправдали, он [Образцов] устроил бал, он поднимал бокал, говорит, как я рад, что справедливо закончился суд, что вердикт вынесли справедливо». Вот. «Я не слышала о таком деле». Так, я говорю, надо вот почитать, надо немного интересоваться этим. Я говорю, это глупости такие, вот. Я говорю, разве Исус Христос, он тоже ел мацу, вот он бы ел эту еврейскую кровь?! Он тоже ел, он ходил в синагогу, он ел мацу так же, как и все евреи <…> Так что, говорю, вы не прислушивайтесь к таким глупостям» (Черновцы, зап. О.В. Белова, М.М. Каспина).
По рассказам Клавдии Исаевны, ей не раз приходилось участвовать в полемике по поводу «кровавого навета». Но если в разговоре с интеллигентной Валей она приводила в качестве доказательств лживости навета дело Бейлиса и еврейское происхождение Христа, то в споре с «малограмотной бабой» из секты адвентистов Седьмого дня понадобились другие аргументы.
«Вот я, например, тоже чуть не поругалась, чуть по морде, извините, я конечно не дала, но я хотела! <…> Иду я однажды со Стэфой (соседка-украинка. – О.Б., В.П.), и она встречает одну знакомую бабу какую-то, такую пожилую, конечно малограмотную, которая, значит, является субботницей (субботниками в Черновцах называют адвентистов. – О.Б., В.П.). И вот эта субботница, шо-то разговорились, она говорит: “Стэфка, чoго вы нэ йдёте до нашой цэркви, у нас так фaйно спивают, мы так мoлымося гaрно”. Она [Стефа] говорит – они враги, православные очень не любят сектантов – она говорит: “Да вы что, вы не верите в Троицу, вы не верите в си свята”. Они считают, они не празднуют вот эти ни Пасху, ничего, они только какой-то одни день празднуют и всё. Они иконы не признают, все сектанты не признают икон, вот. Она говорит: “Я не хочу, даже мэни нэ говорить!” А она говорит, шо, ну, напрасно, у нас дуже гарно,
