Ознакомительная версия.
Одним из таких механизмов мировая практика называет финансовое регулирование научной деятельности. Среди способов решения этой проблемы есть следующие: а) государство передает полностью фонды исследовательским учреждениям без дополнительных условий; б) государство предоставляет право ученым самостоятельно определять содержание программ, привлекая экспертов и отражая результаты в открытых научных публикациях; в) государство определяет приоритеты и особые исследовательские цели, но не слишком строго, при этом стимулирует деятельность ученых, предоставляя им право самим определять условия финансирования; г) государством вводится программное финансирование, предусматривающее введение контрактов между государством и исследователями; д) государство оставляет за собой только право наблюдать за работой системы, выявляя, как действуют сетевые связи и механизм идентификации приоритетов [21] .
В каждой из предлагаемых схем очевидна прямая зависимость между направленностью научно-исследовательской деятельности, качеством научной продукции и принципами финансирования. Заметим, что ключевую роль при оценке научно-исследовательских программ и решении вопроса об объемах финансирования играют независимые экспертные советы, экспертные комитеты и внутренние экспертные комиссии разного профиля (при министерствах и ведомствах на различных уровнях власти), ибо основным методом оценки эффективности научных исследований остается содержательная экспертиза, опирающаяся на специально вырабатываемые индикаторы и критерии.
В качестве эффективных индикаторов могут выступать: дифференциация экспертного сообщества по направлениям и профилю деятельности (Швейцария, Италия и Австрия). В Норвегии такие комитеты пользуются большой свободой. К примеру, в условиях привлечения к участию в управленческом и образовательном консультировании множества экспертов, в зависимости от поставленной задачи и научной дисциплины, выбор осуществляется по компетентностному критерию. Обратим внимание, что в Швейцарии в экспертизе программ участвуют университетские ученые, эксперты из частного сектора и даже представители правительственной администрации с целью достижения согласия между «научным превосходством» и «политическими соображениями» [22] .
Политическая неангажированность, независимость эксперта от власти – одна из центральных проблем для эксперта. Согласованное взаимодействие позволяет лицам, принимающим управленческие решения, верифицировать предлагаемые экспертные решения, осуществлять проверку их соответствия изначальной цели путем различных методов (к примеру, двойной экспертной оценки), корректируя выработанные в управленческой среде решения.
В свою очередь, системный подход к организации научно-аналитической деятельности в подведомственных НИИ позволяет использовать результаты разного рода экспертиз для периодического обновления информационных материалов, включать экспертные заключения, подготовленные по итогам проверок, в ежегодные национальные доклады по культуре. Однако такая практика в России пока отсутствует.
В этих условиях развитие сферы культуры, зачастую принимающее стихийный характер, взаимодействие различных субъектов на разных уровнях власти, результативность их действий зависят не только от разработанности правовой базы и финансирования, но и от множества других факторов, в частности:
от научной обоснованности, глубины и концептуальной проработанности управленческих решений, принимаемых государственными руководителями, т. е. от стратегического прогнозирования и планирования развития отрасли;
от уровня интеллектуального и морального коэффициента управленца, т. е. от владения государственными служащими современными технологиями аналитической деятельности; от их умения оценить социальную значимость принимаемых решений и желания взять на себя ответственность за последствия их реализации;
от деятельности научно-исследовательских коллективов, ученых-теоретиков, разрабатывающих методологические подходы и технологии в рамках прикладных направлений культурной политики, организующих и участвующих в подготовке программ и проектов социокультурного развития регионов;
от включенности экспертного сообщества, общественных советов и организаций в систему государственно-общественного регулирования сферы культуры и во все уровни власти.
V. Экспертная и научно-аналитическая деятельность в контексте культурной политики
Каково же содержание культурологической деятельности в процессе разработки культурной политики, путей ее формирования и выявления основных направлений?
Исходя из того, что одним из основных направлений культурной политики является определение целей и приоритетов, обеспечивающих условия для развития и сохранения культурных ценностей, участие культурологов в этом процессе видится через осуществление диагностики ситуации, анализ ресурсной базы и ее возможностей, перспектив развития социокультурной сферы в конкретный временной период. Это предполагает проведение многосторонней аналитической работы над различного рода документами, правовыми актами, официальными информационными источниками, международными документами и научной литературой; обобщение полученных данных и выявление тенденций; формулирование основных целей и приоритетов с учетом состояния внутренней и внешней политики страны. Диагностика и экспертиза социокультурной сферы, как направления прикладной культурологии, являются частью управленческой деятельности, призванной определить реальное состояние сферы культуры, в том числе его соответствие состоянию правового, экономического, информационного, технического пространства, в котором она развивается.
Разработка и поддержка инновационных программ и инициатив, соответствующих целям обеспечения доступности культурных ценностей, как стратегическое направление культурной политики, также предполагает владение методологией разработки проектных предложений и программ, включающих проведение научно-исследовательской работы, анализ основных тенденций и процессов, с учетом всех ресурсных возможностей социокультурной сферы.
Осуществление мониторинга культурной политики федерального, регионального и муниципального уровня – сложная управленческая процедура, от точности проведения которой во многом зависит эффективность и результативность культурной политики. Принимая решение о проведении мониторинга, административные структуры реализуют принцип открытости управленческой деятельности. Это один из оптимальных путей повышения качества культурной политики, создания полноценной базы данных, позволяющий выявить динамику удовлетворения культурных потребностей населения и уровня качества жизни. Общеизвестно, что неполнота и неточность информации, более того, ее отсутствие по ряду параметров или на одном из уровней, искажают общую картину социокультурной ситуации. Если на федеральном уровне анализируются общие тенденции и процессы, состояние культуры в стране в целом, то для получения достоверной картины социокультурного развития региона или локальной территории целесообразным представляется использование многообразных методов, позволяющее учитывать влияние общего контекста и возможных внутренних изменений. Тем самым мониторинг как инструмент культурной политики раскрывает ее результативность и динамику, тенденции и перспективы развития местного сообщества.
Проведение научных исследований и экспертной деятельности, как уже неоднократно подчеркивалось, является специальной сферой приложения профессиональных культурологических знаний, обеспечивающей современный уровень представляемым обществу концепций культурной политики и других официальных документов в сфере регулирования социокультурных процессов. Результаты научно-экспертной деятельности раскрывают степень соответствия культурной политики конкретным целям и основным мировым тенденциям. Проведение же специальных научно-исследовательских разработок по определенной тематике, имеющих выход в социокультурную практику, инициируют появление инновационных идей и выступают основанием для внесения изменений в стратегию культурной политики всех уровней.
Однако вопрос об участии ученых в постановке целей государственной культурной политики не представляется окончательно решенным. Должны ли ученые включаться в систему взаимодействия с властью в современных условиях, если со времен М. Вебера идеальной ситуацией для гуманитарных наук была их политическая нейтральность?
По мнению исследователей, «повседневные представления о политике и научные концепции пересекаются: политики говорят то, что хотят слышать люди, и они уверены, что знают истину, так как ученые уже нарисовали им объективную картину общественных настроений» [23] . Значит, прав М. Фуко, утверждающий, что никто и ничто не может быть вне власти, ибо власть – структурная особенность всех человеческих отношений? Но если власть заинтересована в объективных и беспристрастных гуманитарных исследованиях, то в чем конкретно выражается эта заинтересованность? [24] И это уже иная проблема – проблема востребованности культурологов в обществе.
Ознакомительная версия.
