Кто вы, доктор Сато?
Имя этого человека впервые стало известно широкой публике только после его ареста и объявления им 48-часовой голодовки в знак протеста против задержания Мунэо Судзуки. В биографии Сато до сих пор множество неясностей и «белых пятен». Одни говорили, что он даже не учился в университете, что для японского чиновника такого ранга просто непостижимо, другие называли его «Доктор Сато», что подразумевает обязательное наличие докторской степени. На самом деле неправы и те и другие .
Масару Сато преподавал в Токийском университете, не имея докторской степени, но и необразованным выскочкой он тоже никогда не был. Сато окончил малоизвестный за пределами Японии университет Досися и стал магистром – специалистом в области религиозной философии. Одно время он даже преподавал теологию на философском факультете МГУ, издал на русском языке книгу «Церковь и мир», а в другой своей книге, настоящей азбуке японской агентурной разведки под нехитрым названием «Искусство переговоров», учил искусству вербовки на библейских примерах. Возможно, поэтому злые языки называли Сато «Японским Распутиным». Между прочим с легендарным старцем Сато роднили не только незаурядные способности влияния на нужных людей и великолепное владение языком.
Те, кто знал Сато лично, описывают его примерно в одних и тех же выражениях: внешне похож на университетского профессора неопределенного возраста, одет в мешковатый костюм с дорогим галстуком, волосы всклокочены, очки в старомодной роговой оправе, в руке потрепанный портфель. При этом его характер и способности составляли разительный контраст с внешностью: абсолютный неяпонец, авантюрист в хорошем смысле этого слова, фантазер и романтик, человек с острейшим умом и реакцией, обладающий развитым чувством юмора и умением остро пошутить. Этот любитель дорогих галстуков, знаток и тонкий ценитель французской кухни, прогуливаясь однажды по Токио с одним из членов Совета Федерации РФ, вдруг взял его за руку и показал камеру наружного наблюдения: «Нас снимает контрразведка», а увидев испуг на лице своего спутника, весело расхохотался – шутка!
Судьба свела Сато и Судзуки в середине 90-х, когда они случайно встретились во время одной из поездок на север Хоккайдо. К тому времени Сато обладал большим опытом общения с русскими: работая в японском посольстве в Москве, он не только занимался финансовыми махинациями, в которых полностью сознался позже, но и читал лекции на философском факультете МГУ. Со дня встречи Сато и Судзуки они никогда не расставались надолго, а в карьере харизматического депутата появилось одно конкретное направление – русское. Именно Масару Сато был настоящим генератором идей в «русской группе» Мунэо Судзуки, которого он снабжал информацией о политических решениях в российском руководстве, получаемой непосредственно из окружения президента РФ. В отличие от своего шефа, Сато начал самостоятельно ездить в Москву довольно давно, предпочитал останавливаться со своей помощницей и подругой в «Президент-отеле» или на государственных дачах своих друзей, среди которых были влиятельнейшие политики ельцинской и путинской России.
В свою очередь, Судзуки специально для Сато «продавил» создание в МИДе должности старшего аналитика, заняв которую Сато сосредоточил в своих руках сбор и анализ всей информации о России, поступающей в Японию по линии МИД. Будучи по своим убеждениям «твердым державником» и постоянно готовый хотя бы на миллиметр, но продвигаться в достижении заветной цели – возврата «северных территорий», Сато убеждал в своей правоте других патриотов, прежде всего Судзуки, который обеспечивал идеям своего друга политическую поддержку, и Кадзухико Того – внука министра иностранных дел Японии военных времен, профессионального дипломата и русиста, бывшего министром посольства в Москве, директором департамента Европы и Океании МИД Японии, а затем послом в Нидерландах. Того со свойственным ему изяществом придавал идеям Сато дипломатический лоск и доводил их до сведения российского руководства – как оказалось, к неудовольствию сразу трех государственных машин: российской, японской и американской.
Масару Сато был арестован за несколько дней до Судзуки по обвинению в злоупотреблениях и нецелевом использовании финансовых ресурсов МИДа: одним из пунктов обвинения стала организация на бюджетные деньги экскурсии на Мертвое море для участников семинара по политике Путина, проводившегося в Тель-Авиве в тесном контакте с израильской разведкой МОССАД. Скандальное, с голодовками и обличительными выступлениями, тюремное заключение длилось 512 дней. После него Сато уже не смог вернуться в политику и зарекомендовал себя как талантливый автор. Его перу принадлежат несколько книг, в том числе сборник рецептов и уже упоминавшееся «Искусство переговоров», сравнить которую можно только с «Рецептами русской кухни» другого аса шпионажа, шефа восточногерманской «Штази» Маркуса Вольфа. Сато откровенно рассказал о способах и методах работы политической разведки Японии против России, включая «сексуальные ловушки» и подкуп, назвав имена своих «друзей». Книга не вызвала особого интереса ни в Японии, ни в России. Сато проиграл, а проигравшие не вызывают интереса, они просто становятся частью истории.
Кому это выгодно? – Версии
Разгром «русской группы», арест Судзуки, Сато, некоторых других участников скандала, вывод из игры Кадзухико Того, оставившего дипломатическую службу, тяжело заболевшего и до сих пор скрывающегося от журналистов и коллег где-то в Европе, полностью изменили картину складывающихся политических отношений между Россией и Японией в начале века. Как ни странно, они были выгодны всем: японцам, русским и американцам. Почему? Сейчас ответ на этот вопрос не кажется таким уж сложным .
Версия первая – американская. Она выглядит наименее явной и особенно непонятна тем, кто далек от понимания реальной политической ситуации в Японии. Суть ее сводится к тому, что, по признанию некоторых источников в Токио, работая с Судзуки, они постоянно испытывали на себе давление со стороны высокопоставленных чиновников, близких к Государственному департаменту США. Учитывая тесные внешнеполитические связи Японии и Соединенных Штатов, в которых наш дальневосточный сосед является ведомым, и помня о том, что Япония находится в подчиненном по отношению к Америке положении в связи с существованием Договора о безопасности, – почему бы и нет? Впрочем, никаких подтверждений эта версия не имеет, за исключением того, что Госдеп действительно был очень недоволен резко возросшей активностью Судзуки и отказом последнего согласовывать свои визиты в Москву с Вашингтоном. Единственным официальным упоминанием об «американском следе» в ходе скандала стало странное заявление представителя посольства США в Японии от 25 февраля 2002 года о том, что президент Буш не предлагал премьеру Коидзуми свою помощь в оказании давления на Москву в целях скорейшего разрешения проблемы территориального размежевания. А что такое «тесные внешнеполитические связи», понятно из японского анекдота, в котором рассказывается о том, как японский премьер-министр в летнюю жару выходит из своей резиденции в пальто, мотивируя это тем, что в Вашингтоне сегодня дождь.
Версия вторая – российская. События зимы-весны 2002 го да погрузили наше внешнеполитическое ведомство в состояние глубокого шока. То и дело из Москвы раздавались уверения в том, что скандал имеет сугубо внутриполитическую подоплеку, и просьбы в адрес Японии сохранить и продолжить «поступательное развитие» двусторонних отношений вне зависимости от исхода «дела Судзуки». Многие высокопоставленные дипломаты, в том числе бывший посол РФ в Японии А. Панов, с тревогой говорили о том, что скандал поставил на грань срыва все достигнутые договоренности и добрососедские отношения между нашими странами в принципе. В ответ японская желтая пресса назвала Судзуки и Сато «русскими шпионами». Вот тогда-то, муссируя слухи о «русских тайнах» Мунэо Судзуки, журналисты из Токио и Саппоро и начали звонить в Москву, пытаясь найти всех, кто когда-либо встречался с Судзуки, и требовали подтвердить, что некогда грозный Мунэо пытался использовать связи в России для популяризации своего имени, поступившись национальной идеей.
Рядовые японцы явно не понимали и не понимают сейчас, что именно Судзуки, Сато и их группа были немногими людьми в Японии, хотя бы отдаленно представлявшими себе психологию русских, реальное состояние дел в России и делавшими все для возвращения Японии спорных территорий. Поняв, что вернуть сразу все острова невозможно, команда Судзуки упорно добивалась от России промежуточных решений, направленных в итоге на одно и то же – передачу островов. Для давления на верхушку российской власти было решено не действовать «в лоб», а искать обходные маршруты, предпринимать многоходовые комбинации. В период наивысшего накала переговоров Масару Сато летал в Москву каждые две недели. По признанию одного из российских журналистов, близких к нашему МИДу, «Сато так задолбал наших дипломатов своими инициативами, что когда его посадили, наши наконец-то вздохнули свободно».
