Бэлла Эренгросс - Культурология: Учебник для вузов

В современных условиях необходимость отказа от бездумного использования достижений научно-технической революции, отказа от насилия формирует новые жизненные ориентации и ценности. Изменяется стиль жизни. Все это позволяет говорить о складывающейся транснациональной политической культуре.

Какие практические выводы может сделать для себя человек, непосредственно не связанный с политикой в своей обыденной и профессиональной жизни?

Связь между политикой и повседневной жизнью очевидна, но носит отвлеченный характер. Не только обычным людям, но и видным общественным деятелям и даже некоторым политикам требуется время, чтобы осмыслить необходимость знания законов политической игры.

Как видим, это уровень политического участия лидеров. Нужно ли остальным гражданам вникать в тонкости политики?

Есть несколько причин, по которым это делать стоит.

Первая причина – понимание сущности политического процесса позволит не давать манипулировать своим сознанием, поможет отделить свои жизненные интересы от политической позиции.

Вторая причина – профессиональные интересы. Социологи, врачи, работники сферы услуг, преподаватели, социальные работники знают, как важно найти подход к разным людям при решении их профессиональных проблем. В спектре человеческих пристрастий политические симпатии занимают не последнее место и зачастую сильно влияют на стиль жизни, здоровье и настроение людей. Например, с большой долей вероятности можно предугадать, как будет вести себя человек, сориентированный на твердый государственный порядок. Такого человека отличают стремление следовать сложившимся традициям, некритичность по отношению к государственным властным решениям, своеобразная «глухота» к мнению, отличному от его собственного.

Еще одна причина – познавательная. Интерес к мемуарам видных общественных и политических деятелей, к жизни великих политиков прошлого не случаен. Трудно переоценить влияние крупной политической личности на судьбы миллионов людей.

Политическая культура личности – неотъемлемая составная часть ее общей культуры. Она может служить таким же объективным показателем степени стабильности общества, как уровень жизни, качество жизни, социальная мобильность, уровень образованности и другие показатели.

1. Ключевский В. Исторические портреты. М., 1991.

2. Политическая культура: теория и национальные модели. М., 1994.

3. Политическая теория и политическая практика. М., 1994.

4. Огден К. Маргарет Тэтчер. Женщина у власти. М., 1992.

5. Токвиль Алексис де. Демократия в Америке. М., 1992.

6. Конституция РФ. Ст. 4, 5, 6, 7. М., 2000.

7. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1992.

8. Политическая культура: теория и национальные модели. М., 1994.

9. Парламенты мира. М., 1991.

10. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избр. произв. М., 1990.

11. Политические портреты. М., 1991.

12. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993.

1. Политическая культура как элемент общественной культуры.

2. Особенности формирования политической культуры:

а) типология политической культуры;

б) социально-политические институты и политическая культура.

3. Политический режим и уровни политической культуры.

4. Политическая культура масс и лидеров.

5. Самоограничение как необходимый элемент современного политического сознания и поведения.

1. Насилие как проявление политической культуры определенного типа.

2. Демократия и диктатура как два типа политической культуры.

3. Роль музыки в формировании «культуры участия» и культуры гражданина.

4. Артефакты в политике. Политическая символика.

5. Эволюция политических идеалов (на примере истории России или истории других стран).

Аузан А. Колея России // Новая газета. 2005. № 9.

Беленкин Б. Триумф воли как представление // Искусство кино. 1994. № 10.

Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избр. произв. М.: Прогресс, 1990.

Гудименко Д. Политическая культура России: преемственность эпох // Полис. 1994. № 2.

Демократия: государство и общество. М.: ИПС, 1995.

Ключевский В. Исторические портреты. М.: Правда, 1991.

Пантин В., Лапкин В. Краткий миг российской свободы // Знание – сила. 1991. № 8.

Парламенты мира. М.: Высшая школа: Интерпракс, 1991.

Политическая культура: теория и национальные модели. М.: Интерпракс, 1994.

Политическая теория и политическая практика. М.: ГИТИС, 1994.

Политические портреты. М.: Международные отношения, 1991.

Политический процесс: основные аспекты и способы анализа. М.: Инфра-М., 2001.

Свободное слово. Интеллектуальная хроника: Альманах-2001. М.: Прогресс-традиция, 2003.

Стариков Е. Маргиналы, или Разговор на старую тему: что с нами происходит? // Знамя. 1989. № 10.

Стариков Е. Перед выбором // Знамя. 1991. № 5.

Халипов В. Введение в науку о власти. М.: Технологическая школа бизнеса, 1996.

Человек и общество. Основы современной цивилизации: Хрестоматия. М., 1992.

Современная цивилизация и современная культура созданы трудом всего человечества. Они не принадлежат какому-нибудь отдельному народу. Взаимообмен и взаимовлияние сделали достижения разных народов частью общего достояния. История человечества дает нам много примеров различных типов взаимодействия. Спектр отношений между человеческими сообществами разнообразен: от традиционного насильственного подчинения с частичным уничтожением населения до мирных равноправных союзов. В первом случае примером могут служить столкновение европейцев и индейцев в XV веке, греков и персов в IV веке до н. э., русских и монголов в XII–XIII веках. Во втором, значительно менее распространенном, – союз литовцев и поляков с начала XV века, добровольное присоединение Грузии к Российской империи в XVIII веке.

Различные факторы могут определять тип взаимодействия между этническими и национальными сообществами. Исторически сложились три основных типа, в той или иной степени определяющих характер взаимоотношений: сакральный (религиозный), этноисторический и патриотический. Так, завоевательная политика арабов в начале VIII века не только принесла испанцам политическую зависимость, но и поставила их перед религиозным выбором: ислам или христианство. Гордость испанцев, сражавшихся за свою религиозную идентичность, стала одним из основных признаков национального характера. Зависимость Руси от ордынских ханов носила другой характер. Орда не требовала отказа от православия. Религиозная индифферентность ордынцев позволила им оказать существенное влияние на социально-политические отношения власти и народа Руси.

Примером этноисторического фактора может служить множество ситуаций формирования, расцвета и умирания этносов: феномен народов стран Латинской Америки, североамериканский «плавильный тигль», создавший новую нацию – американцев, Королевство обеих Сицилии (XI–XII вв.), в котором соединились византийский, норманнский и арабский этнические элементы, и т. д.

Патриотический фактор – признак сформировавшейся нации с национально-государственной целостностью. Ему присущи такие чувства, как гордость отечественной историей, вера в будущее нации. Это традиционное представление о патриотизме. Хрупкая грань отделяет истинный патриотизм от упрощенного, закрытого от всего мира чувства исключительности своей нации. Патриотизм, шовинизм, национализм – в чем же разница между этими феноменами национального самосознания? Чем объяснить потрясающую жестокость захватчиков любой национальности – будь то французы, китайцы, арабы или любые другие народы-завоеватели? Топить печи бесценными книгами, устраивать конюшни в чужих разграбленных храмах, издеваться над святынями потерпевшего поражение народа – все это часть шовинистической, националистической культуры. Это исторически сложившиеся стереотипы, традиции, согласно которым есть два мира: свой – привычный, и чужой, а потому чуждый, которым можно пренебречь, который можно подчинить или уничтожить. Патриотизм же начинается с привязанности к привычным условиям своей жизни и дорастает до самоуважения и признания права других народов на такое же чувство.