Вино также производилось повсюду в Этрурии, и в настоящее время считается, что виноградарство восходит к периоду Вилланова. Это вино экспортировалось на различные иностранные рынки начиная с VII в. до н. э., что можно утверждать сначала по амфорам, изготовленным в Цере, Вульчи и Пизе, а затем и по бронзовым сосудам, в частности по кувшинам с длинным носиком, обнаруженным севернее Альп. Отсутствие этрусских амфор для перевозки во внутренней Галлии (хотя в Лионе они были обнаружены) ничего не доказывает, поскольку этрусское вино могло перевозиться в других сосудах или в бочках (были обнаружены небольшие деревянные бочки в погребениях Черветери). Этруски получали высокие доходы, как, например, Цере, где делают вино и по сей день. Плиний сообщает о том, что вина из области Тарквинии-Вульчи могут сравниться с лучшими. Все сельскохозяйственное богатство этрусков превосходно выражается в том, что оно, по словам многих авторов, заставило галлов вторгнуться в Италию: вином и маслом Этрурии клузиец Аррунт прельстил галлов и убедил совершить длинное путешествие на юг (Тит Ливий).
Горные ресурсы
Богатые угодьями равнины; озера, изобилующие рыбой; леса, богатые дичью, где растут огромные сосны, пихта, бук и дуб, востребованные для морского судостроения. Единственной тенью на этой идеальной картине, особенно если сравнивать Этрурию с Грецией, стало отсутствие каменных и мраморных карьеров. Мрамор из Каррары начали использовать лишь с окончанием периода Римской республики, и в этрусских некрополях и святилищах мраморные саркофаги или статуэтки всегда были исключением. Тосканцы, очевидно, предпочитали обожженную глину для архитектурных конструкций и декора. Но даже если этрусское сельское хозяйство подарило огромное богатство части населения и античные источники постоянно говорят о плодородии страны, то значение подземных и горных ресурсов было преувеличено античными авторами. Отсутствие в этом отношении открытий в археологии обусловлено самой природой исследований: рудники разрабатывались веками и зачастую следы этрусского периода были попросту стерты. Иногда сложно, за отсутствием показательных находок, установить, что та или иная шахта или подземный ход относятся к этрусской или римской или средневековой эпохе. Но тем не менее, в нескольких этрусских поселениях были найдены печи и металлургические горны. Ни у кого нет сомнений в значимости горнопромышленного и металлургического района, образованного островом Эльбой и Популонией: начиная с Вергилия, воспевавшего остров «щедрый на неисчерпаемые железные руды».
Многие авторы подчеркивали изобилие металла, в частности железа с острова, который греки прозвали Эфалией, «черный от сажи» (Диодор Сицилийский). Известно, что поиски руды были двигателем греческой колонизации вдоль берегов Тирренского моря, а открытие гематита с острова Эльбы на Искье не требует комментариев: это был очевидный взлет этрусской цивилизации.
Чтобы покончить с «железной темой» острова Эльбы и подтвердить, что это железо имело обычай путешествовать на юг, процитируем античного автора. Диодор Сицилийский, основываясь на данных Посидония Апамейского, писал: «Остров Эльба богат железосодержащими породами, которые дробят на кусочки для последующей плавки и подготовки металла. Занимающиеся этим трудом мастера дробят металл и плавят его в превосходных печах: там, на сильном огне металл плавится и выливается в слитки определенных размеров, похожие на большие губки. Купцы покупают их оптом и привозят в Путеолы, а также на другие рынки. Затем кузнецы обрабатывают их и производят всевозможные изделия. Они делают разного рода оружие, кирки, серпы и прочие орудия очень высокого качества. Затем купцы экспортируют эти изделия по всему миру».
Остров Эльба — далеко не единственный регион Этрурии, богатый рудами. Необходимо также упомянуть территорию Популонии, в особенности прилегающую к Кампилья Марритима, а также целый регион между Вольтеррой и Масса Марритима, обозначенные итальянским термином, в переводе означающем «богатые металлом холмы». Там добывали железо и медь, а также свинец, серебро и олово. Основная зона добычи олова находилась во французской Бретани и особенно на английском полуострове Корнуолл: длинный «оловянный путь» вплоть до юга Италии, несомненно, оставил множество следов, например, знаменитый кратер из Викса, соседствовавший с сосудами из этрусской бронзы в захоронении кельтской принцессы. В ходе раскопок близ Масса Марритима, проводимых в последние годы Дж. Кампореале, было обнаружено поселение VII–VI вв. до н. э., в котором проживали рабочие и инженеры, разрабатывающие близлежащие рудники. Археологи смогли доказать, что поселение определенно находилось в подчинении у этрусского города Ветулония.
Другие металлоносные регионы, которые можно упомянуть, находятся в Апуанских Альпах к северу от Пизы, вокруг Аррецо и в горах Толфа между двумя крупными южными городами Тарквинии и Цере, которые, вероятно, соревновались между собой в первенстве: на этих территориях было железо, медь, свинец и серебро.
Естественно, этруски не ограничивались одной лишь разработкой своих рудников и экспортом сырой руды, который был серьезным источником доходов. Тосканцы, несомненно, использовали железо, медь и олово для изготовления различных орудий, посуды или вотивных предметов, статуй и статуэток, ставших шедеврами этрусского искусства. Об этом свидетельствуют такие изделия, как Химера из Аррецо, статуя Оратора из Тразименского озера, трезубцы из Вульчи, светильники, чаши для питья из бронзы, кувшины для вина с длинным носиком, ситулы, ладанники, стамносы, резервуары с жемчужными (иногда) краями, экспортировавшиеся в Европу в большом количестве. Кувшины с длинным носиком, в частности, завоевали кельтский мир в V в. до н. э., и местные народы копировали формы этих металлических сосудов. Некоторые полагают, что орнаменты на ручках этих этрусско-италийских бронзовых сосудов оказали определенное влияние на формирование кельтского искусства. Хоть в источниках зачастую и нет ссылок на более древние периоды, античные авторы отлично осознавали богатство этрусков, позволявшее уже в погребениях периода Вилланова оставлять бронзовые изделия внушительных размеров, намного больше, чем в некрополях греков.
Говоря на эту тему, прежде всего необходимо процитировать Полибия и Страбона, которые подчеркивают существование двух этрусских «провинций» и сопоставляют их историю. Полибий, например, пишет о долине реки По, которую поэты часто называли Эридан: «Равнинами владели некогда тиррены, равно как и так называемыми Флегрейскими полями в окрестностях Капуи и Нолы, которые многим хорошо известны и пользуются славой за свое плодородие. Таким образом, при изучении истории тирренского владычества следует иметь в виду не только ту страну, которую они занимают теперь, но названные выше равнины и те богатые средства, какие извлекали они из тех местностей. По соседству с тирренами и в сношениях с ними были кельты. С завистью взирая на блага этой страны, они по маловажному поводу внезапно с огромным войском напали на тирренов, вытеснили их из области Пада и сами завладели равнинами». Что касается Страбона, его интересует Кампания, где он отмечает тот же ход событий: «Прежде всего, поговорим о Кампании. Некоторые утверждают, что в Кампании изначально жили опики и авсоны, затем — оски из Сидицин, вытесненные впоследствии кумейцами, которые в свою очередь были изгнаны тирренцами. Плодородие местных земель превосходило все ожидания завоевателей. Тирренцы основали здесь двенадцать городов, главный из которых был назван Капуя. Но чрезмерная роскошь жизни тирренцев вскоре заставила их утонуть в изнеженности, поэтому, подобно тому как они удалились из долины реки По, они вынуждены были покинуть Кампанию перед угрозой самнитов, которых впоследствии вытеснили римляне». Вполне очевидно, что два этих отрывка свидетельствуют об исключительном богатстве двух долин, паданской и кампанийской, которые какое-то время принадлежали этрускам.
Паданская Этрурия
Легенды об основании
История паданской Этрурии была серьезно пересмотрена в последние годы, как в географическом, так и в хронологическом аспектах, благодаря многочисленным археологическим открытиям. Помимо Болоньи, которая всегда оставалась столицей и метрополией этой северной «провинции», особое место в созвездии этрусских городов занимали Веруккьо и Мантуя. На другой стороне, на западе, в Рубьере, что в долине реки Секкьи, были обнаружены два надгробия с надписями на этрусском языке, которые указывают на то, что с конца VII в. до н. э. эта территория, близкая к Реджио Эмилия, уже была сильно подвержена этрусскому влиянию. На одной из двух надписей было впервые обнаружено слово zilath, как известно, обозначающее верховного магистрата, соответствующего римскому претору, но такие свидетельства, скорее, ожидалось найти в таком городе, как Тарквинии: этот zilath Авл Амфура, скорее, был там «царем» или военачальником. Открытия этрусских надписей всегда показательны, и открытие длинной надписи, датируемой концом VII в. до н. э., в Болонье великолепно показывает преемственность между виллановианским и этрусским периодами.
