Писать вводное слово к путевым запискам княгини Ольги Александровны Щербатовой «В стране вулканов» о ее путешествии по острову Ява в 1893 году — дело по-своему нелегкое. Понимая, что будущему читателю почти или вовсе ничего не известно об этом экзотическом крае, предусмотрительная путешественница дала себе труд изучить ряд капитальных работ о Малайском архипелаге и предпослала собственно запискам обстоятельный очерк истории, географических и природных условий, административного и политического устройства той страны, которая в годы колониального господства официально называлась Нидерландской Индией, а 17 августа 1945 года стала независимым государством — Республикой Индонезией, ныне с четвертым по численности населением в мире (свыше 220 миллионов человек).
Благодаря этому очерку достоянием наших соотечественников в конце XIX века стали многие ранее неизвестные сведения о национальном характере людей, населяющих архипелаг и его главный остров Яву, и многие нюансы отношений между голландской администрацией колонии и подданными «Ее Нидерландского Величества» на Малайском архипелаге.
Отчасти почерпнутые из иностранных источников, отчасти, видимо, полученные из бесед с колониальными чиновниками, эти сведения о системе управления колонией и характерные черточки местного политического обихода представляют интерес и в наше время, воссоздавая весьма существенные черты колорита колониальной эпохи в истории Индонезии.
Ольга Александровна таким образом вооружила современников и нынешнего читателя достаточными знаниями, чтобы следовать за ней по дорогам Явы и делиться своими впечатлениями и о природе этих мест, и о встречах с самыми различными людьми. Заметим, что русская княгиня усердно изучала малайский язык и, хотя и не без некоторых трудностей, особенно поначалу, могла общаться с местным населением.
В нелегкое по тем временам путешествие по Яве Ольга Александровна пустилась вместе с мужем — князем Александром Григорьевичем (в записках супруги он фигурирует под инициалом «С.»). Их фамилию мы можем встретить в любом сколько-нибудь обстоятельном источнике по истории дореволюционной России, ее носили министры, губернаторы, тайные советники, высокие придворные чины. Александр Григорьевич Щербатов родился в 1850 году. Окончил Петербургский университет. Участвовал в русско-турецкой войне 1877–78 годов в качестве уполномоченного Красного Креста, за что был награжден орденом Святого Владимира IV степени — наградой по тем временам достаточно почетной, несмотря на малую степень. В 1888–91 годах он был предводителем дворянства Рузского уезда Московской губернии, в 1891 году — уполномоченным по общественным работам в связи с борьбой с голодом в Самарской губернии, а с 1892 года — председателем Императорского Московского общества сельского хозяйства. В 1899 году удостоен придворного звания «камергер», а в 1904 году назначен главноуполномоченным Красного Креста на русско-японской войне. Скончался Александр Григорьевич в 1915 году.
Ольга Александровна (родилась в 1857 году) сочетала в себе кровь двух знаменитейших российских династий — Строгановых и Васильчиковых. В Петербурге на Невском проспекте и поныне красуется великолепный дворец, где прошло ее детство.
Вместе с мужем она совершила несколько путешествий, в результате которых появились на свет ее книги «По Индии и Цейлону» и «Верхом на родину бедуинов в поисках кровных арабских лошадей». Предлагаемая ныне вниманию современного российского читателя книга «В стране вулканов» вышла, таким образом, из-под пера опытной путешественницы и не менее опытного автора. О.А. Щербатова была наделена художественным стилем, и некоторые ее описания путевых впечатлений вызывают в памяти опубликованные несколькими десятилетиями раньше путевые записки И.А. Гончарова «Фрегат „Паллада“» с их простой и изысканной манерой изложения.
Ольга Александровна скончалась в июле 1944 года в Париже, где она жила в эмиграции, будучи пенсионером «Русского дома»: Почти до самого конца с ней рядом была ее верная Серафима, которую она упоминает на страницах книги.
Повторим, путешествие по Яве было не из легких, несмотря на сравнительно молодой возраст супругов, и то, что они избрали уже в третий раз подобный маршрут, делает честь их уму и любознательности. И когда Ольга Александровна упоминает, что в один из дней они пробыли в пути 12 часов, из которых 10 часов — в седле, то у людей, знающих не понаслышке, что такое солнце и влажность в тропиках, возникает представление о сиятельной чете, далекое от тривиального образа изнеженных и сибаритствующих аристократов. Автор чрезвычайно скрупулезна в своих описаниях: если она пишет о растительности, то рядом с художественным изображением цветов и деревьев почти везде указаны их латинские названия, высота места дается с точностью до одного фута, водоизмещение корабля — до одной тонны, а о статях местных лошадей она говорит с ощутимым знанием дела. Это бережное отношение к фактам придает запискам О.А. Щербатовой особую ценность в глазах специалистов и всех читателей.
Однако некоторые места в книге нуждаются в комментариях. Это прежде всего касается тех оценок, которые Ольга Александровна дает методам и результатам голландского колониального правления в Нидерландской Индии. Когда она в заключительных словах своей книги воздает хвалу «благосостоянию и довольству жителей прекрасной Явы под симпатичным управлением голландцев», то эта пастораль звучит диссонансом с ею же самой описанными отношениями между «туземным» населением и белыми господами. Русскую аристократку не шокирует то обстоятельство, что местные жители обязаны приседать при встрече с белыми людьми — ей это кажется «прекомичным». Но вспомним, что в самой России едва минуло тридцать лет после отмены крепостного права, и наверняка в домашнем быту княгиню окружали либо ее бывшие крепостные, либо их дети. Сословный инстинкт Ольги Александровны явно чувствуется в ее отношении к подданным Нидерландской короны.
Автор с полным доверием повторяет панегирики в адрес введенной голландцами в 1830 году системы принудительного возделывания экспортных сельскохозяйственных культур. На деле эта система принесла метрополии 900 миллионов гульденов прибыли, а крестьянам Явы — голод и обнищание, и в 1860-х годах именно по причине ее губительности от нее пришлось отказаться. К сожалению, в перечне источников, использованных О.А. Щербатовой, нет книги, написанной в те годы голландским автором Э.Д. Деккером «Макс Хавелаар, или кофейные аукционые Нидерландского торгового общества». Он выпустил ее в свет как раз в 1860 году под псевдонимом Мультатули (Многострадальный) и с беспощадной откровенностью описал подлинные отношения между коренными жителями колонии и колониальными властями. В книгах по истории Нидерландской Индии, которые прочла Ольга Александровна, наверняка упоминалось и о том, что практически вся колониальная история Инсулинды (островной Индии) была отмечена почти непрерывными восстаниями населения против чужеземцев. Даже в то время, когда супруги Щербатовы путешествовали по Яве, в Аче, на севере Суматры, колониальная армия вела кровопролитные бои против непокорившихся народностей.
Интересные и наводящие на многие размышления наблюдения О.А. Щербатовой относятся к культурной политике Нидерландов в колонии. Она с полным основанием пишет о том, что «голландцы, предаваясь своим колонизаторским инстинктам, никогда не проявляли ни малейших поползновений разрушать все встречавшееся им на пути и резко изменять существующий порядок или заменять его новым». Они «предпочитали пользоваться прежними правителями и сохранять местные обычаи, применяя их в выгоду себе». Отметим это наблюдение как весьма ценное объективное свидетельство того, что консервация традиционной архаики (весьма экзотичной в глазах путешественников, но с определенного исторического момента вредоносной для развития нации) была сознательной и своекорыстной политикой метрополии, так же, как и сохранение невежества. Из цифр, приведенных Ольгой Александровной, следует, что на обучение одного европейского школьника в Нидерландской Индии затрачивалось примерно 160 гульденов в год, а одного «туземного» ученика только 32 гульдена, т. е. в пять раз меньше, хотя и эта «урезанная» форма образования была доступна лишь немногим.
Как и многие другие авторы, писавшие и пишущие об Индонезии, а ранее о Нидерландской Индии, О.А. Щербатова отмечает синкретизм религиозных воззрений жителей Явы (в нашей стране она в этом смысле была едва ли не первой). Скорее всего, ее впечатления были в основном почерпнуты из иностранных источников — для собственных наблюдений у нее попросту не было реальных возможностей. Она пишет, что «влияние магометанства (в Нидерландской Индии — А.Д.) самое поверхностное и религия эта не укоренилась, по-видимому, в сердцах яванцев. Лучшим доказательством холодности их в деле религии служит отсутствие всякой ненависти к европейцам как к неверующим (подчеркнуто О.А. Щербатовой)». Действительно, религиозная нетерпимость в ее чистом виде несвойственна большинству этносов Индонезии, хотя до 90 процентов населения исповедуют ислам, в том числе и на Яве. Надо полагать, что автор усмотрела существенную разницу между ситуацией в Нидерландской Индии и на Арабском Востоке, где они с мужем до этого побывали.
