Белое пятно в первой четверти XVIII в. представлял бассейн верхнего Енисея, считавшийся «спорными землями» между Россией и Китаем. Для составления карт этой горной страны, расположенной в самом центре Азии[43], были направлены геодезисты Алексей Кушелев и Михаил Зиновьев, включенные в состав посольства в Китай русского дипломата Саввы Лукича Рагузинского-Владиславича. В 1727 г. геодезисты завершили съемочные работы: они положили на карту верхнее течение Енисея, образованного, по их данным, от слияния Бий-Хема (правая составляющая) и Ка-Хема (левая составляющая, названная ими «Шишкит»), впервые верно решив вопрос о его истоках.
Система Бий-Хема, прослеженного более чем на 400 км от истоков из озера[44], изображена верно; засняты его крупные притоки Азас, протекающий через озеро Тот (Тоджа), и Хамсара. Истоки Ка-Хема правильно показаны западнее озера Косогол (Хубсугул), впервые довольно точно — с небольшим преувеличением — нанесенного на карту. Длина Ка-Хема до слияния с Бий-Хемом по их карте практически соответствует современным данным (563 км). В междуречье составляющих верхнего Енисея близ 52° с.ш. геодезисты проследили хребет, протягивающийся на 350 км в широтном направлении (хребет Академика Обручева). Из левых притоков верхнего Енисея они засняли Хемчик, Кантегир и Абакан, а из правых — Ою и Тубу. В результате работ А. Кушелева, М. Зиновьева и П. Чичагова на карту впервые был положен весь Енисей (около 4,1 тыс. км), от истоков до устья.
Первые петровские геодезисты в Забайкалье
С. Рагузинский-Владиславич, готовивший договор с Китаем по русско-китайскому разграничению, направил в Забайкалье четырех геодезистов — Петра Скобельцына, Василия Шетилова, Ивана Свистунова и Дмитрия Баскакова (пока не установлено, какие части региона были засняты каждым из них). К 1727 г. они положили на карту среднюю и верхнюю Аргунь с притоками Газимур и Урюмкан, все течение Шилки и ее составляющих Онона и Ингоды. Из притоков Ингоды обследованы pp. Чита и Нерча. Таким образом геодезисты изучили, правда далеко не полностью, системы обеих составляющих Амура. Они засняли также бессточное озеро Тарей (Зунторей, у 50° с.ш. и 116° в.д.) с впадающей в него р. Улдзой. В 160 верстах к юго-западу от Тарея они нанесли озеро Далайнор и протекающую через него Керулен с притоком Хайлар[45]. Из рек системы Селенги заснят Хилок (укороченный почти в два раза) с притоком Уда.
Из «скасок» первых русских землепроходцев и данных археологических исследований XX в. можно заключить, что в середине XVII в. на территории Приамурья не существовало развитой земледельческо-скотоводческой оседлой культуры. Заселенность края была очень слабой: русские зверопромышленники и купцы, казаки и бродяги — одни в поисках пушнины, другие — свободы и покоя — направлялись туда на короткое или более длительное время, а единицы поселялись навсегда. Московские власти, обеспокоенные возможностью вторжения маньчжур, такие темпы заселения справедливо считали совершенно недостаточными. Для выявления новых «пашенных мест» и ускорения хозяйственного освоения края Москва направила в Нерчинск грамоту с указанием обследовать и детально описать долину Зеи и ее притока Селемджи.
Работа эта была поручена казачьему десятнику Игнатию Михайловичу Милованову, с 50-х гг. служившему в Забайкалье. Он отправился из Нерчинска в апреле 1681 г., осмотрел западную окраину Зейско-Буреинской равнины с лесостепными ландшафтами и рекомендовал эту целину, ныне иногда называемую «амурские прерии», под пашню. «А от Зеи и от Амура за лугами ниже Тома-реки [Томь] елани [целина] сильные, большие…».
И. Милованов обследовал также южную часть Амурско-Зейского плато, поросшего лиственничными и сосновыми лесами, березняком и кустарниковым дубом: «…а по Зее и Селинбе [Селемдже]… лесу много, по воде плавить [сплавлять] можно». В начале 1682 г. он закончил опись «Зейской землицы», составил ее чертеж и укрепил построенные ранее русскими остроги. У впадения Зеи в Амур — на Зейской стрелке — он выбрал место для закладки города. Однако лишь в 1856 г. здесь возник военный пост, ставший через два года городом Благовещенском — по заключении Айгуньского договора, послужившего толчком к массовому движению русских переселенцев в Приамурье.
Путешествие Мессершмидта по Сибири
Даниил Готлиб Мессершмидт, доктор медицины, уроженец города Данцига (Гданьска), в 1716 г. был приглашен в Россию Петром I для изучения «всех трех царств естества» Сибири. В 1720 г. он выехал в первую правительственную научную экспедицию «для изыскания всяких раритетов и аптекарских вещей: трав, цветов, корней и семян».
В марте 1721 г. из Тобольска он проехал на санях вверх по Иртышу до устья Тары и отметил, что вся пройденная местность — «сплошная равнина, покрытая лесом»[46]. Он верно указал, что город Тара лежит на возвышенности — действительно, здесь находится несколько приподнятый северо-западный край Барабинской степи. Д. Мессершмидт пересек ее примерно по 56° с.ш. и, переправившись через Обь, добрался до Томска. Он охарактеризовал Барабу как большую равнину с маленькими озерами и болотами; близ Оби появились «небольшие холмы, которых ни в середине, ни в начале Барабы найти нельзя».
В июле на трех каюках Д. Мессершмидт поднялся по Томи, проследив почти все ее течение, причем в одном из береговых обнажений нашел скелет мамонта. Через Кузнецкий Алатау и северную часть Абаканского хребта на лошадях он достиг р. Абакана (сентябрь 1721 г.) и проехал в Красноярск (начало 1722 г.).
Весной и летом того же года на плотах он спустился по р. Большому Кемчугу до р. Чулыма и изучил ее верхнее течение. Затем исследовал низовье Абакана и верхний Енисей в районе выхода реки на равнину (близ 53° с.ш.). В октябре он вернулся в Красноярск, едва не утонув в Енисее; часть его багажа погибла.
Итогом работ 1722 г. было первое исследование Кузнецкого Алатау и Минусинской котловины. Д. Мессершмидт описал ее как чистую степь, к югу и юго-западу холмистую, участками гористую, с большим количеством мелких озер, курганов и могильников. Он обнаружил там письменность хакасов VII — XVIII вв. и первый выполнил археологические раскопки ряда курганов края.
Летом 1723 г. Д. Мессершмидт сплыл по Енисею до Туруханска и поднялся по Нижней Тунгуске до ее верховьев (близ 58° с.ш.). Он описал пороги, быстрины (шиверы), отметил устья 56 притоков, определил географическую широту 40 пунктов и охарактеризовал берега реки на протяжении более 2700 км, выделив три участка.
На широтном отрезке до устья р. Илимпеи Нижняя Тунгуска течет среди скал, покрытых лесом (южное окончание плато Сыверма). На меридиональном отрезке (примерно до 60° с.ш.) оба берега сначала становятся плоскохолмистыми, а затем очень ровными — восточный край Центрально-тунгусского плато. В этом районе (близ 60°30' с.ш.) Д. Мессершмидт обнаружил пласты каменного угля. За 60° с.ш. и далее к югу местность вновь приобрела гористый характер — северное окончание Ангарского кряжа. Итак, маршрут по Нижней Тунгуске прошел по центральной части Среднесибирского плоскогорья, и, следовательно, Д. Мессершмидт стал его первым научным исследователем.
16 сентября Д. Мессершмидт пересел на подводы и через четыре дня достиг р. Лены у 108° в.д. Оттуда он поднялся на лодках к ее верховьям, ведя съемку, и зимним путем прибыл в Иркутск. Д. Мессершмидт убедился, что течение верхней Лены, показанное на карте Н. Витсена, совершенно не соответствует действительности. На левобережье реки он отметил наличие Березового хребта (представление об этой самой южной, как долгое время считалось, возвышенности Среднесибирского плоскогорья, играющей роль водораздела Ангары и Лены, просуществовало до 30-х гг. XX в.).
В марте 1724 г. Д. Мессершмидт по санному пути проехал берегом Байкала к устью Селенги. Он отметил, что река проходит через Байкальские горы (стык хребтов Хамар-Дабан и Улан-Бургасы), и до начала мая провел в Удинске (Улан-Удэ). Затем он пересек Забайкалье до Нерчинска примерно по 52° с.ш. со стоянками у небольших озер или в острогах. По пути он осмотрел рудники и источники, описал несколько видов животных, в том числе степного барана, а в берегах Ингоды первый в Сибири обнаружил раков, не известных жителям края.
Из Нерчинска в середине августа он направился на юго-восток к озеру Далайнор (Хулунчи) «по совершенно ровной степи, в которой… до самого горизонта не видно ни холмика, ни дерева, ни кустика». Он правильно отметил, что озеро вытянуто на юго-запад; берега его «повсюду… очень плоские и… болотистые… дно илистое, вода белая и содержит много извести…». У Далайнора переводчики и проводники сбежали от Мессершмидта; он заблудился, пришлось и поголодать. Определившись, он двинулся на северо-запад по голой холмистой степи, но был задержан монгольским отрядом. Через две недели его отпустили и по pp. Онону и Ингоде он достиг Читы, а в апреле 1725 г. вернулся в Иркутск.
