Первые исследователи Приамурья
Еще в 1734 г. В. Беринг поручил двум геодизистам — П.Н. Скобельцыну и В. Шетилову, несколько лет проработавшим в Забайкалье, отыскать более короткий, чем якутский, путь к Охотскому морю. Он должен был отвечать также другому требованию — не проходить по р. Амуру. Исходным пунктом путешествия геодезисты выбрали Нерчинск.
Попытка найти проводников в 1734 г. потерпела неудачу: местные жители, промышлявшие в тайге, не пользовались сухим путем, предпочитая двигаться по воде. Они выбирали какой-нибудь левый приток р. Шилки и по нему поднимались в верховья, а затем возвращались той же дорогой.
Летом следующего года во главе партии, включавшей нескольких казаков и переводчиков, с проводниками, уверявшими, что знают, как выйти на р. Уду, П. Скобельцын и В. Шетилов сплыли по р. Шилке до устья р. Горбицы, ее небольшого левого притока (у 119° в.д.). Здесь они пересели на лошадей и медленно двинулись на восток через горную лиственничную тайгу, обходя болота и переправляясь через верховья многочисленных притоков Шилки и верхнего Амура.
Наступила зима — пришлось потерять несколько недель, чтобы сделать нарты и лыжи для продолжения путешествия на восток. Вскоре, правда, выяснилось, что проводники не знают дороги; стала ощущаться нехватка продуктов, ослабела дисциплина. И без того малочисленный отряд начал таять — несколько человек дезертировало.
После тяжелой зимовки где-то в верховьях р. Большого Ольдоя, притока верхнего Амура (у 123° в.д.), геодезисты решили завершить работы. Они перевалили в верховья р. Нюкжи и со съемкой спустились по ней и по р. Олёкме на р. Лену. В Якутск они добрались в начале июня 1736 г. и представили карты большей части течения р. Нюкжи и нижней Олёкмы.
По приказу В. Беринга геодезистам пришлось повторить поиски дороги на р. Уду. Через Иркутск они прибыли в Нерчинск ц в начале июня 1737 г. во главе более крупного отряда снова направились на восток. На этот раз им удалось достичь верхнего Гилюя. По ноябрьскому снегу на нартах и лыжах они проследили его до впадения в р. Зею и, несомненно, видели хребет Тукурингра, сопровождающий правый берег реки. Целый месяц отряд поднимался по Зее, пока не иссякли запасы продовольствия. К тому же проводники не смогли указать дороги на р. Уду. Пришлось поворачивать назад. Через увалы и холмы в северо-западной части Амурско-Зейского плато геодезисты достигли р. Амура у 124° в.д. и вернулись в Нерчинск в конце декабря.
П. Скобельцын и В. Шетилов не выполнили приказа В. Беринга, но первые пересекли в широтном направлении приамурскую тайгу и «каменные россыпи» южных склонов гор, входящих, как мы теперь знаем, в системы Олёкминского Становика и Станового хребта. По их подсчетам, протяженность маршрута по этой совершенно неисследованной и безлюдной местности с учетом блужданий из-за отсутствия хороших проводников составила 1400 км.
Задача, поставленная В. Берингом, была решена только через 114 лет: от р. Горбицы до р. Уды в 1851 г. прошел топограф В.Е. Карликов.
Глава 9.
ВЕЛИКАЯ СЕВЕРНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ. РАБОТА СЕВЕРНЫХ ОТРЯДОВ
«Для подыскания известия… имеется ли проход Северным морем», были организованы четыре отряда, получившие отдельные участки северного побережья Азии. Их общая задача заключалась в описи берегов Ледовитого океана от Печорского до Чукотского морей и проверка на практике возможности плавания вдоль берегов Сибири.
Первый отряд: путь вокруг полуострова Ямал
Западный отряд должен был пройти по двум трудным для судоходства участкам: проливу Югорский Шар (69°42' с.ш.) — между материком и о. Вайгач — и проливу у 73° с.ш., тогда еще безымянному, — между п-овом Ямал и о. Белым. Отряд получил в Архангельске два новых коча (беломорское плоскодонное судно); одним командовал Степан Воинович Муравьев (он же — начальник отряда), вторым — Михаил Степанович Павлов; экипаж обоих кочей состоял из 51 человека. В конце июля 1734 г. оба судна прошли через Югорский Шар в юго-западную часть Карского моря, в то лето совершенно свободную ото льда, пересекли Байдарацкую губу и поднялись вдоль западного берега Ямала, что по-ненецки означает «край земли», до 72°35' с.ш. 18 августа Муравьев приказал повернуть обратно. Зимовали моряки в устье Печоры, близ Пустозерска. Во время плавания и зимой «почитай все, хотя несколько времени, пребывали тяжкими, головными, грудными и цинготными болезнями, паче горячками, больны», — писал С. Муравьев.
Летом 1735 г. С. Муравьев и М. Павлов повторили попытку. 18 августа они разлучились у северо-западного берега Ямала, затем С. Муравьев достиг 73° 11' с.ш., а М. Павлов — 73°04' с.ш. Оба шли, следовательно, уже вдоль западного берега о. Белого и не заметили в тумане входа в пролив (73° с.ш.) между ним и Ямалом, хотя посланные заранее (зимой) на север казаки зажгли костры у западного входа в пролив и видели суда. Море опять было свободно ото льда, и все-таки оба 23 августа повернули обратно и опять прошли мимо пролива. 9 сентября близ устья Печоры суда соединились, а через две недели остановились на зимовку. С. Муравьев и М. Павлов постоянно ссорились друг с другом, «сильно докучали» местным жителям и скверно обращались с подчиненными. На них поступило много жалоб и доносов, оба были отданы под суд и разжалованы в матросы «за многие непорядочные, леностные и глупые поступки».
Начальником западного отряда назначили Степана Гавриловича Малыгина, человека решительного, крутого и жестокого, но искусного и сведущего моряка, ученого-навигатора. Его помощники — лейтенанты Алексей Иванович Скуратов и Иван Михайлович Сухотин, командуя двумя только что построенными ботами, вышли из Архангельска на восток 22 июня 1736 г. У о. Колгуев сильные встречные ветры на целый месяц преградили им путь. Вынужденную стоянку моряки использовали для съемки острова и лишь 6 августа двинулись дальше. Через два дня они прибыли к о. Долгому, лежащему у входа в Хайпудырскую губу, и доставили суда в распоряжение Малыгина, командовавшего кочем «Обь». Затем флотилия проследовала к проливу Югорский Шар. Выяснив, что для дальнейшего плавания коч не пригоден, Малыгин приказал И. Сухотину вернуться в Архангельск на «Оби», находившейся в аварийном состоянии. 19 августа тот двинулся в обратный путь и выполнил опись побережья Баренцева и Белого морей на протяжении около 2,5 тыс. км от Югорского Шара до Архангельска. На карте, составленной им по материалам съемки, нанесены п-ов Канин, о. Колгуев, отмечены мели и указаны глубины.
Тем временем Малыгин и Скуратов в тяжелой ледовой обстановке (как мы теперь знаем, XVIII в. вообще отличался очень суровыми климатическими условиями) в начале сентября провели боты через Югорский Шар, достигли побережья Ямала и сделали попытку продвинуться к северу. Но льды вынудили их отступить, и 18 сентября суда стали на зимовку в устье р. Кары. 7 ноября 1736 г. к зимовщикам присоединился геодезист Василий Михайлович Селифонтов. Еще весной 1736 г. он проделал на оленях маршрут от устья Печоры через Большеземельскую тундру к устью Оби. Летом он описал восточный берег Ямала, поставил на северном участке несколько маяков и на карбасе осмотрел часть южного побережья о. Белого, а затем прошел вдоль северного и северо-западного берега Ямала, расставил и там маяки до 72°35' с.ш., т. е. до пункта достигнутого Муравьевым. Повернув на юг, Селифонтов проследил всю западную береговую линию полуострова, а также побережье Байдарацкой губы до устья Кары, выполнив съемку побережья протяженностью 1800 км. Он стал первым исследователем Ямала (площадь около 122 тыс. км2): в его журнале дано описание не только прибрежных, но и внутренних районов полуострова.
Выйти в море удалось лишь 6 июля 1737 г. Через 17 дней оба бота вошли в пролив Малыгина между Ямалом и о. Белым, ориентируясь по маякам В. Селифонтова. На плавание мелководным проливом длиной 63 км Малыгин и Скуратов затратили 19 дней. Кроме мелей, движению мешали сильные противные ветры и льды, поэтому только 12 августа удалось обогнуть Ямал. По Обской губе суда двинулись на юг уже с попутным ветром, но прибыли в Березов, на р. Оби, лишь 3 октября. В Петербург Малыгин вернулся весной 1738 г. Скуратов же в начале июля 1739 г. на двух ботах (вторым командовал штурман Марк Головин) направился на запад, проделав морем тот же путь в Архангельск в обратном направлении с зимовкой на р. Каре, причем заснял участок побережья между р. Карой и восточным входом в Югорский Шар. Возвратившись в сентябре 1740 г. в Петербург, он и Малыгин составили первую сравнительно точную карту берегов Баренцева и Карского морей между Архангельском и устьем Оби протяженностью чуть более 4000 км. Впервые на этой карте появляется название «Карское море», данное в память об их зимовках на р. Каре, и изображен п-ов Ямал, об истинных размерах и форме которого до тех пор данных не имелось.
