Сергей Грипич - Развитие правового механизма защиты результатов интеллектуальной деятельности в Российской Федерации

Ознакомительная версия.

Рецензенты:

Н.З. Мазур, д-р экон. наук, проф.,

Б.С. Касаев, д-р экон. наук, проф.

В настоящее время проблемы охраны интеллектуальной собственности стоят довольно остро в нашей стране. Переход Российской Федерации на инновационный путь развития обусловлен необходимостью более эффективного обеспечения прав Российской Федерации и других публично-правовых образований на результаты интеллектуальной деятельности путем выработки правового механизма определения и закрепления исключительных прав на объекты, созданные за счет средств публичных образований, а также их использования и распоряжения ими.

Отсутствие необходимых инструментов и процедур, позволяющих государственным заказчикам закупать инновационную продукцию, а государству в целом стимулировать за счет государственных закупок создание такой инновационной продукции, не дает возможности увеличению доли страны на мировых рынках высокотехнологичных товаров и услуг.

В Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 год, утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 08.12.2011 N 2227-р, отмечено, что существующая система государственных закупок препятствует доступу инновационной продукции в систему государственного заказа[1].

По-прежнему невысока активность публично-правовых образований, государственных предприятий и учреждений в договорах, объектом которых выступают исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности (РИД). Так, лишь в 19,9 % от всех зарегистрированных в 2012 г. Роспатентом договоров в качестве передающей стороны и в 6,4 % – в качестве принимающей стороны выступают государственные организации, в остальных случаях сторонами договоров о распоряжении исключительными правами являются негосударственные организации или юридические лица[2].

Отсутствие единой правовой базы в части определения особенностей публично-правовых образований как обладателей исключительных прав в целом и в отношении отдельных объектов в частности также не способствует переходу Российской Федерации на инновационный путь развития. Законодательство об исключительных правах публично-правовых образований на РИД и средства индивидуализации носит разрозненный характер. Имеют место многочисленные противоречия в законодательстве, регулирующем государственные и муниципальные контракты на создание результатов интеллектуальной деятельности, например, в части требований к конкурсной документации при заключении контракта с лицами, обладающими интеллектуальными правами на РИД. Не определена правовая судьба исключительных прав публично-правовых образований на РИД и средства индивидуализации, в том числе на те объекты, которые созданы за счет бюджетных средств, но при этом фактически не используются правообладателем. Отсутствует механизм реализации исключительных прав при совместном обладании ими публично-правовым образованием и другими участниками гражданских правоотношений. В правоприменительной практике неуклонно растет число нарушений и споров в сфере проведения конкурсов на заключение государственных и муниципальных контрактов, в том числе споров, связанных с исключительными правами.

Не менее важной правовой проблемой является отсутствие единства в определении лиц, выступающих в качестве представителей от имени публично-правовых образований в этой сфере, в том числе в отношении государственных и муниципальных предприятий и учреждений.

Гражданский кодекс РФ не выделяет те объекты, исключительные права на которые могут принадлежать публично-правовым образованиям, не содержит отдельной нормы о правовом положении публично-правовых образований как участников отношений, объектами которых выступают исключительные права, не конкретизирует виды принадлежащих им интеллектуальных прав, а также не содержит унифицированных норм об основаниях приобретения и прекращения таких прав. В связи с этим возникают споры относительно принадлежности публично-правовым образованиям исключительных прав на отдельные объекты смежных прав, товарные знаки, наименования мест происхождения товаров, секреты производства (ноу-хау) и др.

Нет единства как в науке, так и в законодательстве в подходах к определению правового режима переданных государственным и муниципальных предприятиям и учреждениям исключительных прав на РИД, а также приобретенных ими прав в процессе хозяйственной деятельности.

В представленной монографии представлены результаты исследования автора, которое было направлено на выявление теоретических и практических проблем правового регулирования отношений, объектом которых являются исключительные права на РИД и средства индивидуализации, с участием публично-правовых образований, государственных и муниципальных предприятий и учреждений, выступающих в том числе от имени публично-правовых образований.

Теоретическая и практическая значимость представленных в монографии результатов исследования заключается в предложениях автора по внесению изменений в действующие нормативные правовые акты, регулирующие участие публично-правовых образований в гражданских правоотношениях, объектом которых выступают РИД и средства индивидуализации.

Участие публично-правовых образований (далее – ППРО) как субъектов гражданских прав в отношениях, объектом которых выступают РИД и приравненные к ним СИ, не нашло достаточного отражения в науке в отличие от таких участников гражданских правоотношений как физические и юридические лица[3]. Несомненно, большее внимание уделяется защите интеллектуальных прав других субъектов гражданских прав и на международном уровне, несмотря на то, что «органы государственной власти так же, как и предприниматели, и потребители, могут оказаться жертвами контрафакции и пиратства. Иногда контрафактные и пиратские товары и услуги поставляются в результате государственных закупок, таких лотов, как электроника, оборонные изделия, комплектующие, программное обеспечение и медикаменты. Вполне очевидно желание поставщиков заработать больше, поставив дешевые подделки, и порой очевиден соблазн лиц, ответственных за государственные закупки, приобрести дешевые компоненты вне зависимости от их происхождения и качества. Результатом могут стать всевозможные риски и убытки, включая выход оборудования и систем из строя, проблемы с безопасностью, потерянное время, потраченные государственные средства и во многих случаях угрозы человеческому здоровью и жизни»[4].

В науке неоднократно отмечалось[5], что участие ППРО в отношениях по поводу интеллектуальных прав слабо урегулировано в российском законодательстве. Так, например, в советский период М.И. Брагинский отмечал, что "государство в лице конкретного государственного образования или административно-территориальной единицы выступает носителем авторских прав крайне редко"[6]. Аналогичную точку зрения мы встречаем и в современной литературе. По свидетельству Е.А. Суханова, «участие Российской Федерации или ее субъектов в правоотношениях в сфере исключительных прав носит характер исключения»[7] и обусловлено в основном прямым бюджетным финансированием создания патентоспособных объектов по государственному заказу (в сфере патентного права).

Спорным являлся и вопрос о принадлежности исключительных прав Российской Федерации, субъектам Российской Федерации и другим публично-правовым образованиям. В литературе можно встретить ссылки на мнения юристов о том, что Российская Федерация не может быть владельцем интеллектуальной собственности[8].

Мало, кто из цивилистов, уделял внимание исключительным правам ППРО. Лишь В.А.Дозорцев[9] отмечал, что «весьма острым стал вопрос о «казенных» результатах, созданных за счет государственного бюджета – "казны" (ч. 2 п. 4 ст. 214 ГК РФ)». О важности и остроте проблемы свидетельствовали целый ряд специальных нормативных актов[10]. И как далее отмечал В.А.Дозорцев, «правовые отношения с публично-правовыми образованиями, в том числе и гражданско-правовые, обладают существенными особенностями»[11].

История обладания исключительным правом государством имеет незначительный период развития.

Ознакомительная версия.