Александр Назаров - Влияние следственных ошибок на ошибки суда

Своевременные и объективные проверки всех этих фактов, наказание виновных лиц, допускающих произвол при исполнении своих служебных обязанностей, являются эффективным способом предупреждения следственных ошибок как последствий такого произвола.

Еще одна из проблем, которую нельзя замалчивать – это получившее в последние годы широкое распространение провокаций в уголовном процессе как один из способов раскрытия и расследования преступлений. На наш взгляд, этот способ вступает в противоречие с принципом законности при производстве по уголовному делу (ст. 7 УПК РФ), так как ни УПК РФ, ни Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» не предоставляют должностным лицам государства право использовать провокационные мероприятия в борьбе с преступностью. К тому же провокационные методы по своей природе антигуманны, безнравственны, и в правовом государстве его служащим просто не к лицу использовать их для последующего применения к «попавшимся на крючок» индивидам уголовного наказания, так как преступление при провокации заранее смоделировано самими государственными чиновниками, выступающими в роли провокаторов-подстрекателей к его совершению, причем ничуть не отличающихся по способам и методам от действий истинных, преследуемых в уголовном порядке, подстрекателей.

Примеры провокаций в уголовном процессе многогранны:

1. «Стеклянная преступность». Это термин практиков, их сленг, за которым чаще всего скрывается следующая провокационная схема. «Свой человек» оперативных работников (конфидент, внештатный сотрудник, правонарушитель, «сидящий на крючке» и т. п.), который заранее знает, что его имуществу (сумке, портмоне и т. п., часто даже – не его имуществу, а переданному ему оперативными работниками для проведения «операции») не будет причинено никакого ущерба, что «преступление» с самого начала контролируется милиционерами, где-нибудь на вокзале в зале ожидания, в парке на лавочке, якобы «забывает» свою сумочку, портмоне, «рассматривая» витрины киосков, идя в туалет и т. п. Когда же на «наживку» (сумочку, портмоне) «клюнула рыба», т. е. человек, не подозревавший о провокации, в момент «похищения» им «наживки» вдруг появляются милиционеры, понятые, «жертва», фото-видеосьемка и т. п. Возбуждается уголовное дело, проводятся неотложные следственные и процессуальные действия – допросы «потерпевшего», «подозреваемого», осмотры «места происшествия и предметов», приобщение их в качестве вещественных доказательств, задержание «подозреваемого», затем последующий его арест и т. д. Иногда дознаватель или следователь, не посвященный в «тайну провокации», искренне верит, что это настоящее преступление.

Более того, нам известны случаи, когда за день на одну и ту же «жертву» (т. е. «своего человека») с одной и той же «сумочкой» «посягали» несколько «преступников». «Преступники» затем, встретившись вместе в камере ИВС, искренне удивлялись, что все они «сидят» за «сумки», которые пытались «похитить» у мужчины на вокзале возле киоска.

Еще комичнее выглядит впоследствии ситуация в суде. В один день судья рассматривает пять дел о «кражах». По всем делам один и тот же «вещдок» – сумка. Разные только «подсудимые». Все это реальные факты из практики.

Подобный, очень распространенный способ провокации, применяется оперативными работниками достаточно часто, так как он основан на российской ментальности – взять себе то, что «плохо лежит».

В ходе исследования мы провели опасный, но очень показательный социальный эксперимент. В парке на видном месте оставили портмоне с денежными купюрами и наблюдали происходящее дальше. Все 17 мимо проходивших людей с первого раза брали себе или портмоне с деньгами, или денежные купюры отдельно. Как потом выяснялось при интервью, это были добропорядочные граждане (студенты, пенсионеры, интеллигенты и т. д.). Ни один из них, по их искреннему признанию, не имел намерения сдать находку в милицию или бюро находок – всех прельстила возможность легкой наживы. И если представить, что это была бы «милицейская операция», то сколько сразу «галочек» в отчете выставили бы стражи порядка напротив граф «выявленные и раскрытые преступления»?

2. «Ломка наркомана». Также очень распространенная операция милицейских спецслужб, когда к заподозренному в сбыте наркотиков гражданину оперативники подсылают «находящегося на крючке» наркомана (чаще всего настоящего), снабжая его меченными денежными купюрами. Задача наркомана – изобразить «ломку», упросить, умолить продать наркотик попавшего в оперативную разработку лицо. После артистично сыгранной картинки, когда лицо по каким-либо мотивам (жалость, жажда наживы и т. д.), иногда не сразу, а спустя некоторое время, все же продает наркоману наркотик, появляются, «как из-под земли», милиционеры, понятые, фото-, видеосъемка, возбуждается уголовное дело, проводится допросы, осмотры, экспертизы, задержание, арест, следствие, суд и длительный срок лишения свободы…[34]

3. «Меченые деньги». Это классическая операция, когда к должностному лицу, который по некоторой оперативной информации якобы берет взятки, подсылается все тот же «свой человек» с «мечеными деньгами», задача которого – артистично склонить лицо к получению взятки. А далее – дело техники.

В последнее время «тест на взятки» сотрудники служб собственной безопасности (к примеру, в системе МВД) стали устраивать своим, «родным» коллегам. Едет, например, перед постом ГИБДД автомобиль «с агентами в штатском» и вдруг, якобы случайно, водитель машины грубо нарушает перед постовыми правила дорожного движения. После остановки по требованию сотрудника ГИБДД «агентам в штатском» с замиранием в сердце надо ждать, изображая «горем убитых нарушителей», повезет или не повезет, т. е. предложит или не предложит сотрудник ГИБДД «дать ему на лапу» и расстаться без протокола. Если предложит, то тут же «дать» и сразу же – по схеме: удостоверение, понятые, фото-, видео-, аудиозаписи, осмотры, допросы, задержание, арест, следствие, суд и… опять же лишение свободы иногда – и реальное.

4. Безудержная фантазия оперативных работников в борьбе за спокойствие и благоденствие в обществе не знает пределов. Появляются все новые и новые провокационные способы раскрытия преступлений. К примеру, чтобы выявить и посадить за решетку сексуальных маньяков и дельцов в сфере экскорт-услуг, «свои люди» бродят по городу в злачных местах, навязчиво и ненавязчиво (главное, чтобы артистично и правдоподобно!) «предлагая себя». И если «клюнула рыба» – схема стандартная: задержание «на месте преступления», понятые, тоже подчас заранее приготовленные, фото-, видео-, аудиообеспечение, допросы, осмотры, арест, следствие, суд и опять же лишение свободы.

Нет, мы не выступаем против использования современных тактических, технических, оперативно-розыскных методов борьбы с преступностью в раскрытии и расследовании преступлений.

Однако надо определиться с критериями законности и допустимости использования этих методов.

На наш взгляд, основное требование к спецслужбам при применении этих методов следующее: с их стороны не должно быть никаких действий, которые прямо или косвенно подтолкнули бы лицо к совершению преступления под контролем спецслужб для последующего наказания виновных в уголовном порядке. И тогда все сразу становится ясным:

– Контроль и запись переговоров законны и нравственны тогда, когда применяя их, должностные лица занимают пассивную позицию, и процесс подготовки и совершения преступления идет без вмешательства извне, но под контролем государства, которое или пресекает преступную деятельность, или получает неопровержимые доказательства ее наличия.

– Видеосъемка скрытой камерой, операции с «мечеными деньгами» (при взятках, при требованиях выкупа заложников и т. д.) тогда законны и нравственны, когда, применяя их, должностные лица государства занимают позицию наблюдателей со стороны, не вмешиваются в процесс подготовки и совершения преступления, «не подсовывают» преступникам «игрушечных» потерпевших (это реальные потерпевшие от взятковымогателей, от похитителей человека и т. п.).

Однако определенные этапы преступной деятельности благодаря профессионализму сотрудников спецслужб государства идут под их пассивным контролем, но в нужный момент они или пресекают преступление, или получают неопровержимый доказательственный материал как продукт законно проведенного оперативно-розыскного мероприятия.

– Контрольная (точнее – контролируемая) закупка тогда законна, когда покупку у заподозренного лица делает обычный, рядовой покупатель, а не подставной, «игрушечный», но результат покупки после слов «контрольная покупка» рассматривается уже с участием оперативных работников, понятых, потерпевшего, свидетелей и всех заинтересованных лиц (продавца, его хозяина и т. п.).