Ознакомительная версия.
Как уже было указано, подавляющее большинство правоведов называют неподведомственность дела суду в качестве отрицательной предпосылки права на обращение в суд либо условия, исключающего данное право, поэтому арбитражный суд, установив, что дело ему неподведомственно, безусловно должен прекращать уже начатое производство. Однако в науке существуют и иные суждения.
С точки зрения К. С. Банченко-Любимовой, применительно к пересмотру решений в порядке надзора при установлении неподведомственности дела суду возможно производство по делу не прекращать, а ограничиваться вынесением в адрес суда частного определения о нарушении последним правил подведомственности. Нарушение правил подведомственности при правильном разрешении дела по существу, по ее мнению, является обстоятельством несущественным, не затрагивающим интересы государства и отдельных граждан.[183]
По мнению С. В. Курылева, при решении данного вопроса нельзя забывать о принципе процессуальной экономии. Согласно его утверждению, нельзя признать нормальной практику прекращения производства по делам вышестоящими судами, без обращения внимания на то, как было разрешено дело по существу, поскольку таким образом превращается в ничто вся проделанная судом работа, а также время и средства суда и сторон, затраченные в связи с разрешением спора.[184] Гражданский процесс, по мнению С. В. Курылева, – это наиболее гарантирующая правильность разрешения споров форма разрешения юридических дел, следовательно, любой спор о субъективных правах и обязанностях может быть разрешен судом, во всяком случае, не хуже, чем каким-либо другим органом[185] (гражданский процесс в данном случае рассматривается как деятельность суда по разрешению гражданских дел).
Позиция указанных правоведов заслуживает внимания в аспекте реализации права на судебную защиту в современных условиях. Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 июня 1996 г. № 1569/96 было отменено решение Московского областного арбитражного суда от 28 октября 1993 г., которым исковые требования были удовлетворены, и за неподведомственностью прекращено производство по делу о признании недействительным постановления главы администрации г. Фрязино.[186] Данное дело признано неподведомственным арбитражным судам, поскольку указанным постановлением решается вопрос о предоставлении жилой площади конкретным физическим лицам. Несмотря на несомненную законность данного постановления, может возникнуть вопрос о целесообразности его вынесения, поскольку по существу Высший Арбитражный Суд РФ, не оценивая качество разрешения дела, отменил вынесенное за три года до этого решение нижестоящего суда, лишь по причине затрагивания им интересов не юридических, а физических лиц. Вряд ли это обстоятельство могло столь существенно повлиять на результат рассмотрения дела. Однако участники спорного правоотношения вновь были поставлены перед необходимостью реализации права на судебную защиту. Кроме того, учитывая большой срок с момента первоначального обращения в суд, мог возникнуть вопрос об исковой давности заявляемого требования.
В качестве еще одного примера можно привести Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 5 августа 1997 г. № 2825/97, которым также по причине затрагивания интересов физического лица признано неподведомственным арбитражным судам дело о признании недействительным предписания Белгородского территориального управления Госкомитета РФ по антимонопольной политике. Этим постановлением отменены решение суда первой инстанции, а также постановления апелляционных и кассационных инстанций. Таким образом, получается, что по данному делу трижды судебные органы работали вхолостую, а заинтересованным лицам так и не была обеспечена судебная защита.
Если следовать позиции К. С. Банченко-Любимовой и С. В. Курылева, в качестве решения данной проблемы, к примеру, можно было бы предоставить вышестоящим судам право оставлять подобные решения в силе, при этом давая соответствующие разъяснения судам, первоначально рассматривавшим дела. Во времена, когда подведомственность дел судебным органам была существенно ограничена и большинство юридических дел разрешалось административным способом, такое предложение было обоснованным и во многом прогрессивным. Процессуальная форма, в которой осуществлялось гражданское судопроизводство, предоставляла наибольшие гарантии законного и обоснованного разрешения любого спора в сфере гражданской юрисдикции.
В современных условиях, когда практически вся сфера правовых отношений охвачена возможностью получения судебной защиты, подобное решение проблемы вряд ли будет оправданным. Разрешая неподведомственное ему дело, соответствующий суд будет вторгаться в сферу компетенции не административного, а иного судебного органа. Эта ситуация способна вызвать не только своеобразный «юрисдикционный торг» между судами различных подсистем, когда разные суды предлагают неодинаковое решение сходных правовых вопросов, но и злоупотребление правом на судебную защиту со стороны недобросовестных лиц, сознательно обращающихся за разрешением их спора в ненадлежащие по подведомственности суды. Кроме того, это может привести к нарушению нормы ст. 47 Конституции РФ, согласно которой никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Поэтому следует признать необоснованным в современных условиях предоставление судам правомочий по разрешению неподведомственных им дел, даже если эти суды обладают достаточной квалификацией для вынесения по ним законных и обоснованных решений. Наилучшими способами преодоления указанной проблемы представляется конкретизация и упрощение правил подведомственности, минимизирующие возможность ошибочного определения подведомственности при возбуждении производства в суде, а также разработка коллизионных норм, направленных на преодоление спорных ситуаций. В этой связи является правильным включение законодателем в текст АПК нормы ч. 4 ст. 27, позволяющей продолжать рассмотрение дела в арбитражном суде, даже если впоследствии выяснится необходимость привлечения к участию в процессе в качестве третьего лица без самостоятельных требований на предмет спора гражданина, не имеющего статуса индивидуального предпринимателя.
Отмеченные выше соображения вызывают необходимость рассмотрения вопроса о правильности при установлении неподведомственности дела в процессе возбуждения дела либо судебного разбирательства отказывать в принятии заявления или прекращать производство по делу. Несмотря на то, что в Российской Федерации действуют несколько самостоятельных систем судов, все они, в свою очередь, являются составляющими единой системы судебной власти государства и призваны разрешать общую задачу – обеспечивать реализацию заинтересованными субъектами их права на судебную защиту. Как отмечает Р. Е. Гукасян, при передаче дела из одного суда в другой субъектный состав правоотношения не меняется, поскольку субъектом является вся судебная система. Делом занимается одно и то же ведомство – судебное, ему подведомственно дело, оно должно оказать защиту нарушенному, оспоренному праву или охраняемому законом интересу.[187] Хотя Р. Е. Гукасян в данном случае имел в виду судебное ведомство лишь с одним существовавшим структурным элементом, это утверждение можно распространить и на современную судебную систему России. Это подтверждает и позиция ряда современных процессуалистов.[188]
Судебная власть государства, в связи с возложенными на нее обязанностями, призвана обеспечить любому заинтересованному лицу защиту его нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов. Конституционное положение ст. 46 устанавливает право каждого на судебную защиту без конкретизации суда, который должен такую защиту предоставить, то есть субъективное право на судебную защиту согласно указанной статье Конституции РФ предстает как единое и неделимое. Поэтому отказ от рассмотрения заявленного иска по причине его неподведомственности конкретному судебному органу можно рассматривать и как отказ от выполнения возложенных на судебные органы обязательств.
Следует отметить, что нормы о подведомственности дел различным судебным органам зачастую являются недостаточно определенными, коллизионными, а порой и противоречащими друг другу. В этой ситуации лицо, намеревающееся реализовать принадлежащее ему право на судебную защиту, может столкнуться с трудностями, связанными с правильным определением подведомственности. Таким образом, получается, что в случае отказа в рассмотрении его заявления, ответственность за неурегулированность института подведомственности перекладывается с органов государства на лицо – носителя субъективного права на судебную защиту.
Ознакомительная версия.
