В целях предупреждения принудительного соавторства в отношении музыкальных произведений Наркомпрос РСФСР 5 октября 1933 г. издал специальный циркуляр[57].
В нем предлагалось категорически запретить исполнение и постановку в театрах и других зрелищных предприятиях, а также на кинофабриках оригинальных произведений, переделок, оркестровок, компоновок, сделанных лицами, от которых зависит составление репертуара, программ и постановка музыкальных произведении в данном зрелищном предприятии или на кинофабрике. Мы полагаем, что подобного рода циркуляр целесообразно издать Государственному комитету Совета Министров СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли в отношении издания литературных произведений. В таком циркулярном письме (приказе) следовало бы запретить штатным работникам издательств выступать в качестве соавторов по месту своей работы. Исключение из этого правила возможно по решению вышестоящей организации издательства.
Наличие или отсутствие соглашения между соавторами является одним из решающих обстоятельств при рассмотрении споров о признании соавторства. В постановлении от 19 декабря 1967 г. Пленум Верховного Суда СССР особо подчеркнул, что для возникновения соавторства необходимо взаимное соглашение между авторами о создании коллективного произведения. По такому пути идет практика издательств и судебная практика.
Ковалев предъявил иск к Трохимчуку и Мирошниченко о признании его соавтором повести «Когда отзвенел малиновый звон», выпущенной в свет издательством «Молодая гвардия» в 1966 году. Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда в иске Ковалеву отказала. Рассмотрев дело по кассационной жалобе истца, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР определением от 2 декабря 1968 г. решение Ростовского областного суда оставила в силе, а жалобу без удовлетворения. В определении отмечается, что истец был детально осведомлен о работе ответчика Трохимчука над повестью. Возможно, что истец давал советы Трохимчуку, который их использовал. «Однако, – указывается в определении, – этого совершенно недостаточно для признания творческого участия истца в написании повести, в создании коллективного труда: до выхода книги в свет ни у истца, ни у ответчика не возникало намерения создать коллективное произведение».
Нередко споры о соавторстве возникают в отношении литературно–художественных произведений, при создании которых литераторы использовали устные рассказы очевидцев тех или иных событий. При решении подобных споров решающее значение имеет факт наличия или отсутствия соглашения между рассказчиком и литератором о создании литературного произведения. Если такого соглашения не было, то не может быть признано и соавторство.
Плагиат ни при каких условиях не влечет признания соавторства. Суды, как правило, придерживаются этой позиции[58]. Справедливость ее не вызывает сомнения, тем более что иное решение вопроса поощряло бы «деятельность» плагиаторов.
Тем не менее соавторство иногда признается в случаях неправомерного использования части чужого произведения. С такого рода решениями судов согласиться нельзя, поскольку между плагиатором и автором части незаконно заимствованной работы не было соглашения о создании произведения. Лиц, часть произведения которых незаконно включена в чужие произведения, следует признавать просто авторами этой части. Причем все вопросы, связанные с распределением гонорара, авторских экземпляров и дальнейшим использованием произведения, такие «соавторы» не обязаны решать совместно, как предусмотрено для случаев подлинного соавторства.
Мы не разделяем мнения В. В. Залесского о возможности возникновения соавторства «помимо соглашения соавторов, например, при доработке произведения умершего автора другим лицом»[59]. В жизни бывает немало случаев, когда произведение дополняется новым материалом или уточняется после смерти автора одним из его учеников либо близких и в таком виде издается. Но при таком дополнении, доработке произведения нет совместного творческого труда на основе соглашения. Поэтому мы полагаем, что лицо, дополнившее произведение новым текстом, нужно считать не соавтором, а просто автором той части произведения, которую оно написало.
Второе условие – каждый из соавторов должен внести свой творческий вклад в произведение. Причем его величина не может влиять на решение вопроса о признании соавторства. При рассмотрении споров о признании соавторства довольно сложно определить наличие творческого вклада соавтора в произведение. Поэтому суды в таких случаях прибегают к помощи экспертов.
Не считаются соавторами лица, оказавшие автору техническую помощь: печатали произведение на машинке со слов автора, чертили схемы, диаграммы и т. д. Малинин обратился в суд с иском к Румянцеву и Приволжскому книжному издательству о признании его соавтором книги «Люди легендарного подвига». Истец считал, что при написании книги ответчик использовал собранные им материалы о 244 Героях Советского Союза – уроженцах Саратовской области. Рассматривая дело по кассационной жалобе истца, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР в определении от 26 января 1968 г. отметила, что составленный истцом список Героев Советского Союза представляет собой справочный материал. В проделанной истцом работе нет элементов творчества; он выполнил техническую работу, сделав выписки из документов, хранящихся в государственных учреждениях, из картотек архива Министерства обороны СССР. В определении указывалось также, что ответчик самостоятельно занимался сбором материалов о Героях Советского Союза и, естественно, пользовался теми же источниками, что и истец при подготовке своего списка. Судебная коллегия учла, что между истцом и ответчиком не было соглашения о совместной работе. В связи с этим жалоба истца была признана необоснованной, а решение суда первой инстанции, которым ему было отказано в иске, оставлено в силе.
Третье условие – произведение должно быть действительно коллективным, а не соединением различных произведений, в котором отсутствует цельность[60]. Нельзя считать соавторами автора литературного произведения и художника, создавшего для него иллюстрации, поскольку в подобных случаях нет коллективного произведения. Кроме того, книга не потеряет имеющихся литературных достоинств, если будет выпущена без иллюстраций или с иллюстрациями другого художника. Как справедливо указывал В. И. Серебровский, текст литературного произведения и иллюстрации к нему «не представляют в своей совокупности особого произведения, как это имеет место, например, при создании оперы, где совместная творческая деятельность композитора и либреттиста приводит к созданию единого объекта»[61].
Исключение из этого правила имеет место в случаях совместного создания литератором и художником детской книжки–картинки, когда их труд невозможно разделить. Обычно по соглашению между собой литератор и художник, создавшие книжки–картинки, делят гонорар поровну[62].
В литературе высказывались различные точки зрения о возможности признания соавтором редактора произведения. Многие цивилисты считают, что редактор произведения не может считаться соавтором. При этом обычно ссылаются на разъяснение Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 декабря 1927 г., данное по иску редактора Голубева к издательству «Гудок»[63]. Пленум указал, что «в законе нигде не предусмотрено, чтобы лица, редактировавшие какой–либо труд, имели авторское право на этот редакционный труд, почему такие лица имеют лишь право на требование соответствующего вознаграждения, а не признания за ними авторского права, которое остается лишь за автором». Указанное разъяснение сохраняет значение и в настоящее время.
По мнению В. Я. Ионаса, редактор может быть соавтором, если он, «действуя с согласия автора, принял участие в создании образной системы или художественной формы произведения»[64]. Думается, что точка зрения В. Я. Ионаса ошибочна.
В принципе каждый человек, независимо от того, является ли он редактором, корректором, заведующим редакцией издательства либо лицом, не имеющим отношения к деятельности издательства, может быть соавтором любого произведения. Однако для этого нужно, чтобы были соблюдены следующие необходимые для всякого соавторства условия: добровольность соглашения соавторов о создании произведения; творческий вклад соавтора в произведение. Если же указанные условия не соблюдены, то никто, в том числе и редактор, не может быть признан соавтором. Устанавливать какие–либо особые условия для признания редактора соавтором нельзя.
Типовое положение о подготовке рукописи к изданию (п. 47) определяет редактирование как творческий процесс совместной работы редактора с автором над рукописью с целью повышения идейных, научных, литературных достоинств произведения, устранения недочетов и выполнения редакционно–технических задач. В процессе редактирования редактор может подсказать автору, что следует ввести в произведение новый образ, описать какое–либо интересное событие и т. д. либо может сделать это сам. Здесь важно то обстоятельство, что никаких изменений в рукопись редактор без согласия автора вносить не может и что такие изменения вносятся редактором в силу служебного долга, а не по заранее оговоренному с автором соглашению. К тому же автор вполне обоснованно воспринимает свое творческое содружество с редактором как необходимое условие подготовки рукописи к изданию. Таким образом, творческий процесс редактирования основан не на принципах соавторства, а на обязательных правилах. Если автор сам выбирает соавтора, то для редактирования книги редактора назначает издательство, причем предложение автора по поводу кандидатуры редактора для издательства не обязательно.
