Ознакомительная версия.
Второй тип государств характеризуется как государства консенсуальной или сообщественной демократии[250]. Им свойственна многосоставность, множественность, неоднородность политической, этнической, социальной структур общества. Многосоставные общества не могут игнорировать проблемы мультикультурализма, в том числе их регулирование на конституционном уровне. В таких государствах наряду с механизмами мажоритарной демократии используются в качестве субсидиарных государственно-правовые инструменты сообщественной демократии: пропорциональность как основной принцип политического представительства; сочетание пропорциональной и мажоритарной избирательной систем; использование принципа большой коалиции при формировании правительства; поддержание высокой степени автономности структур гражданского общества; развитие и углубление регионалистских и (или) федеративных начал в политико-территориальном устройстве. В таких государствах во второй половине XX века получили развитие различные формы регионализма и автономий (Италия, Испания), поддерживающие как территориальную децентрализацию, так и культурное многообразие национальных меньшинств[251].
Процессы европейской интеграции заставляют многих исследователей говорить о Европе регионов, которые продолжают сохранять многие правовые, культурные и языковые различия. Одним из характерных примеров конституционного регулирования культурного и языкового многообразия является современная Бельгийская федерация, отказавшаяся в процессе федерализации от унитарного политико-территориального устройства[252].
В России конституция не может не ориентироваться на консенсуальный или сообщественный тип демократии. Из современных исследователей сторонниками консенсуальной демократии являются И.Н. Барциц и Ю.А. Веденеев. По мнению И.Н. Барцица, в настоящее время Россия не обладает высокой степенью внутренней интеграции и характеризуется сложным этническим составом, высокой дробностью стратификации общества[253].
Исследователь Ю.А. Веденеев считает, что в политическом отношении консенсуальная демократия – это объективно и по существу единственная альтернатива любым силовым и авторитарным технологиям перехода от системы административно-бюрократического руководства процессами общественного развития к ее антиподу – современной конституционно-демократической системе[254]. Сообщественная демократия в большей степени способна поддерживать конституционное и политическое единство и развивать многообразие культурных форм, существующих в различных субъектах Российской Федерации. К тому же она согласуется с принципами современного конституционализма, конституционной демократии. В политико-правовой сфере мультикультурализм проявляет себя как сообщественное конструирование демократического государства.
Взаимопроникновение идей конституционализма и культурного многообразия порождает особый феномен – конституционный мультикультурализм, определяемый как программа конституционного и культурного строительства, при которой конституция создает правовые условия для развития языка и культуры национальных меньшинств, гарантирует возможность исповедания различной религии, за исключением экстремистских и сектантских течений, обеспечивает многообразие форм самовыражения граждан и их объединений, включая право отстаивать и распространять разнообразные убеждения и верования, ориентирует государственную политику на поддержку этнического многообразия в стране и создает юридические формы для политической интеграции различных социальных слоев и групп в конституционное сообщество граждан.
Конституция РФ 1993 года заложила нормативную основу для реализации программы конституционного мультикультурализма благодаря положениям об идеологическом плюрализме, свободе совести и вероисповедания, праве на определение своей национальной принадлежности, свободе слова и другим положениям. Поэтому будет справедливой постановка вопроса о необходимости формирования в России конституционного мультикультурализма как теории и практики конституционного строительства в поликультурном, полиэтническом и федеративном государстве.
Среди важнейших направлений реализации конституционного мультикультурализма особое значение приобретает, во-первых, отношение конституции к идеологии, религии и национальной принадлежности; во-вторых, способность конституции формировать и поддерживать идентичность сообщества или осуществлять интегративную функцию. В дальнейшем именно этим двум направлениям будет уделено специальное внимание.
§ 2. Конституция и идеология: функциональные связи
Можно ли говорить в условиях перехода к демократии, построения правового государства и становления институтов гражданского общества об идеологической функции конституции? Оказывает ли конституция какое-либо идеологическое воздействие? Ответы на эти вопросы часто даются прямо противоположные: от признания в качестве обязательной идеологической функции конституции до отстаивания надидеологической природы конституции и конституционного строя.
Конституция не может быть полностью нейтральной к идеологии, хотя может достаточно свободно или жестко устанавливать отношение государственных органов к той или иной системе идей и взглядов. Поэтому взаимоотношения конституции и идеологии могут основываться на разных принципах.
Принцип идеологического монизма. Принцип конституционного закрепления одной официальной и общеобязательной идеологии был характерен для советских конституций. В советский период конституции партийная и государственная практика не допускали плюрализма в области идеологии и политики. В период правления Сталина возникла и получила всеобщее распространение тотальная форма идеологического господства, которая в своих главных чертах находила отражение в нормах советского государственного права.
Советские конституции с момента их появления всегда отличались повышенной идеологической насыщенностью. Находясь на вершине конституционного строительства Советского государства, Конституция СССР 1977 года прямо закрепляла господство в различных сферах государственной, общественной и научной жизни одной идеологии, которая официально называлась марксистско-ленинской и применялась для обоснования социалистического и коммунистического строительства.
Роль идеологического манифеста выполняла преамбула Конституции СССР 1977 года. В ней отмечалась руководящая роль Коммунистической партии Советского Союза, подчеркивалась высшая цель Советского государства – построение бесклассового коммунистического общества, провозглашалась взаимосвязь конституционного творчества с научным коммунизмом. Это нашло отражение в том, что народ принимает конституцию, «руководствуясь идеями научного коммунизма».
В самом тексте конституции было много норм и положений, реализация которых тесным образом увязывалась с теми или иными аспектами марксистско-ленинской идеологии. Согласно ст. 6 этой Конституции, руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является «вооруженная марксистско-ленинским учением» КПСС, которая определяла генеральную перспективу развития общества, направления внутренней и внешней политики СССР. В ст. 25 закреплялось, что единая система народного образования в СССР служит в том числе «коммунистическому воспитанию… молодежи». Устанавливались целевые ограничения на осуществление ряда важнейших субъективных прав и свобод граждан. В ст. 47 и 51 Конституции провозглашалось, что гражданам гарантируется свобода научного, технического и художественного творчества, предоставляется право объединяться в общественные организации только «в соответствии с целями коммунистического строительства».
В Конституции РСФСР 1978 года до начала внесения в нее изменений содержались сходные положения идеологического характера.
Советские конституции не только не гарантировали возможность распространения различных идей и взглядов, но и молчаливо санкционировали практику идеологического преследования под видом «антисоветской пропаганды и агитации». Преследования, в том числе уголовные, осуществлялись по отношению к представителям «свободных» профессий: деятелям науки, литературы, искусства, – если они были сторонниками или выразителями официально не одобряемых направлений в различных сферах культуры. Несмотря на существование больших культурных различий народов и наций, населявших территорию Советского Союза, официальная марксистско-ленинская идеология пронизывала дошкольное, среднее, вузовское и послевузовское образование. С ее помощью правящая элита стремилась создать и поддерживать «монолитный» характер советского общества. Поэтому конституция не могла регулировать культурное многообразие или способствовать его развитию. Хотя в Советском государстве получили широкое развитие разнообразные формы национальной государственности больших и малых народов (союзная республика, автономная республика, автономный округ, автономная область), их существование обосновывалось потребностями реализации права народов на самоопределение. Поэтому формы национально-культурной автономии, которые, как правило, способствуют развитию национального языка и культурных традиций, использовались крайне слабо без законодательно оформленных организационно-правовых форм. Четкое законодательное закрепление организационно-правовой формы национально-культурной автономии произошло только в 1996 году[255].
Ознакомительная версия.
