«Когда вы приехали на место преступления, то увидели там Джимми, не правда ли?»
— «Да. Мы с помощником шерифа Джонсом увидели его и попросили подойти, а он повернулся и побежал».
— «Вы за ним погнались?»
— «Да, погнались».
— «Когда вы его поймали, он был напуган, не правда ли?»
— «Я бы не сказал».
— «Вы поймали его, бросили на стену и сказали: „Все, парень, ты убил полицейского. Где пистолет“?»
— «Что-то вроде этого».
— «У него не было пистолета?»
— «Нет. Но он, возможно, выбросил его, когда убегал. Мы бежали за ним два квартала, он все время нырял в переулки».
— «Вы ведь обыскали его в поисках оружия?» — «Да». — «И не нашли, не так ли?»
— «Нет».
— «Ни один свидетель не видел так называемой перестрелки, в которой участвовал этот мальчик, не правда ли?»
— «Мы не нашли ни одного».
— «Поэтому забрали его и начали допрашивать?»
Пришла очередь задать неприятные вопросы копам, которые допрашивали мальчика. Мы будем задавать их в открытом судебном заседании, когда судья наблюдает за тем, чтобы допрос происходил по закону, — вряд ли справедливая процедура, учитывая их обращение с ребенком. Этот момент можно сделать очевидным следующим образом:
«Я собираюсь продолжить допрос, но мои вопросы задаются в присутствии его чести и ваших адвокатов, чтобы они соответствовали требованиям закона. Вы позвонили матери Джимми, прежде чем допрашивать его?»
— «Нет».
— «Ей было известно о том, что его допрашивают?»
— «Не знаю». (Наш допрос стенографирует судебный секретарь.)
«А вы предприняли какие-нибудь усилия, чтобы запротоколировать допрос Джимми?»
— «Нет. Он просто признался».
— «Вы окружены адвокатами, защищающими ваши права, на заседании присутствует судья Льюис, чтобы убедиться, что мои вопросы не выходят за рамки закона. Вы попытались как-нибудь предоставить такую же правовую защиту для Джимми, прежде чем начали его допрашивать?»
— «Вряд ли».
— «Вы сказали Джимми, что он может попасть на электрический стул, если не скажет то, что вам хотелось услышать, не так ли?»
— «Нет, мы ничего такого не говорили».
— «А если Джимми скажет, что говорили, вы все еще будете это отрицать?» (Защита возражает против этого вопроса, и возражение принимается.)
«И вы сказали Джимми, что, если он не подпишет бумагу, которую перед ним положили, он никогда не сможет вернуться домой к матери, не правда ли?»
— «Нет, неправда». (Мы с присяжными знаем, что свидетель не признается в этом, даже если знает, что это правда.)
«Мальчик не умеет читать, не так ли?»
— «Не знаю».
— «Вы прочитали ему его признание?»
— «Нет».
— «Он прочитал его?»
— «У него была возможность прочитать. Наверное, он так и сделал».
— «Вы ведь не пытались узнать, прочитал ли мальчик свое признание?»
— «Он его подписал».
— «Вы пообещали, что если он подпишет признание, то может пойти домой к матери, не правда ли?»
— «Нет, неправда».
— «А если подпишет, вы не посадите его на электрический стул, так ведь?»
Мы рассказали свою историю предложение за предложением, добавляя лишь слова «не правда ли?». Не важно, что отвечает свидетель, пока наша история честная и основывается на фактах дела, какими их знаем мы, или на выводах, которые можно сделать из принятых судом улик. Чья история является правдой, должны решать присяжные: будет ли это история помощника шерифа Брауна, рассказанная на допросе свидетеля выставившей его стороной, или другая история, изложенная на перекрестном допросе. Как мы видим, перекрестный допрос стал механизмом, с помощью которого мы рассказываем свою историю с помощью свидетеля противной стороны.
Два основных типа перекрестного допроса. Хотя существует много других вариантов методик перекрестного допроса, мы коснемся двух основных способов, преследующих разные цели.
1. Контролируемый перекрестный допрос. Этот метод предназначен для того, чтобы удержать свидетеля в жестких рамках. Он требует от него ответа — по одному на каждый вопрос — относительно одного и только одного факта, так чтобы свидетель шел по определенному пути к выводу, который нужен адвокату.
Представим себе дело, в котором двое полицейских, Смит и Джонс, входят в дом, отвечая на вызов женщины, которая пожаловалась, что муж угрожает ее убить. Мужа находят мертвым. Мы полагаем, что один из полицейских, Смит, среагировал на угрозу слишком остро и застрелил безоружного мужчину, после чего подложил под труп «лишний» пистолет, как его называют в полиции. Рассматривается иск против города и полиции вдовы, требующей возмещения убытков, нанесенных смертью мужа в результате неправомерных действий.
В отсутствие тщательно контролируемого запроса показания Смита в обобщенном виде могут звучать следующим образом: «Мы подъехали к дому, откуда получили вызов. Женщина сказала, что пьяный муж угрожал убить ее. Мы вошли в дом, и из спальни выскочил мужчина. Он был с оружием, поэтому Смит, действуя в порядке самозащиты, застрелил его».
При контролируемом перекрестном допросе каждый вопрос, касающийся одного и только одного факта, тщательно продуман и требует ответа «да» или «нет». Допустим, мы рассматриваем один из фактов, изложенных в полицейском отчете о происшествии:
«„Полицейский Джонс, 23 июня 2003 года вы находились по адресу Парк-плейс, 35, не так ли?“
— „Да“.
— „Примерно в двенадцать ночи?“
— „Да“.
— „Вас вызвали туда вместе с полицейским Генри Смитом, не правда ли?“
— „Да“.
— „Вы вошли в дом, не так ли?“
— „Да“.
— „Когда вы входили в дом, полицейский Смит шел перед вами?“
— „Да“.
— „А когда он вошел, вы услышали выстрелы?“
— „Да“.
— „Вы входили через переднюю комнату?“
— „Да“.
— „Когда вы вошли в переднюю комнату, то увидели покойного?“
— „Да“.
— „Он лежал на полу?“
— „Да“.
— „Лицом вниз?“
— „Да“.
— „Он истекал кровью?“
— „Да“.
— „Он казался мертвым?“
— „Да“.
— „Вы, разумеется, были возбуждены и взволнованны?“
— „Да“.
— „Это правда, что вы не осмотрели покойного в ту же минуту, как вошли в дом?“
— „Да“.
— „Полицейский Смит приказал вам проверить кухню?“
— „Да“.
— „Чтобы посмотреть, нет ли в доме кого-нибудь еще?“
— „Да“.
— „А полицейский Смит сказал, что проверит спальню?“
— „Да“.
— „Вы убедились, что в кухне никого нет?“
— „Да“.
— „Потом вы вернулись в гостиную, где лежал покойный?“
— „Да“.
— „Вы не видели полицейского Смита, пока были на кухне?“
— „Нет“.
— „Когда вы вернулись из кухни, то посмотрели на покойного?“
— „Да“.
— „Вы увидели оружие, представленное вещественным доказательством номер двадцать три, именно в тот момент?“ (Вещественное доказательство представляет собой фотографию оружия, почти полностью скрытого телом покойного, с правой стороны, на месте, где он предположительно упал.)
„Нет, я увидел оружие, когда вошел через переднюю дверь“».
На перекрестном допросе этого свидетеля мы не можем доказать ничего больше в поддержку нашей версии, что полицейские застрелили безоружного человека и подбросили «лишний» пистолет туда, где он изображен на фотографии. Мы можем лишь поддержать свою версию дела, добавив еще пару вопросов:
«Вы знали, что полицейский Смит носит с собой „лишний“ пистолет, не правда ли?»
— «Нет, я этого не знал».
— «Вы ведь слышали, как он говорил об этом?»
— «Нет».
Другие свидетели уже показали, что Смит хвастался, будто носит с собой «лишний» пистолет — «на случай, если нужно будет застрелить какого-нибудь ублюдка», как он изящно выразился.
В этом случае контролируемый перекрестный допрос мешает свидетелю рассуждать и давать уклончивые ответы. Каждый тщательно сформулированный вопрос требует ответа «да» или «нет», и, даже если на последние два вопроса свидетель дал отрицательный ответ, присяжные будут решать, прикрывал ли он Смита и должен ли был в действительности дать положительный ответ.
2. Сочувственный перекрестный допрос. Но есть другой вид перекрестного допроса, который может быстрее раскрыть истину и послужить нашему делу. В этом случае мы излагаем свою историю с помощью наводящих вопросов, не пытаясь спорить со свидетелем и не слишком беспокоясь о его ответах. Полицейские — это наши партнеры. Против них возбудили иск заодно с городом. Их дальнейшая карьера зависит от исхода дела. Если они и подложили «лишний» пистолет под тело покойного, чтобы оправдать себя, никто из них не признается в этом под присягой или без присяги и никакой тщательно продуманный перекрестный допрос не заставит их прошептать в раскаянии: «Да, мы подложили пистолет под этого парня».
