Ознакомительная версия.
В последние годы особую остроту приобрела проблема взяточничества во взаимоотношениях между частными предприятиями, поскольку правительства начали приватизировать многие функции и услуги, которые ранее относились к сфере компетенции государственных учреждений.
Г. Присвоение собственности и легализация доходов, полученных в результате коррупции. С коррупцией тесно связаны присвоение финансовых активов и государственного имущества и их утечка за рубеж. Хотя данные, свидетельствующие о масштабе этого явления, весьма и весьма скудны, недавно произошедшие случаи показывают, что оно разрослось до такой степени, что способно подорвать устои национальной экономики и завести в тупик процесс развития.
По оценкам Международного валютного фонда, общий объем ежегодно отмываемых денежных средств эквивалентен 3–5 % общемирового валового внутреннего продукта. Как следует из Ньянгской декларации об изъятии и репатриации богатств Африки, общий объем похищенных и переведенных за рубеж средств оценивается в 20–40 млрд долларов США.
Указанные проблемы требуют принятия оперативных и решительных превентивных мер, которые предполагали бы строгое соблюдение международных правил борьбы с отмыванием денег, установление таких мер наказания, которые имели бы сдерживающий эффект, и помощь в преодолении трудностей в области международного сотрудничества. Присвоение собственности и легализация доходов, полученных в результате коррупции, имеют ряд серьезных последствий для затронутых этой проблемой стран: сбои в процессе оказания иностранной помощи, истощение запасов иностранной валюты, сокращение налоговой базы, подрыв конкуренции и свободной торговли, рост масштабов нищеты. Ущерб, причиняемый странам, огромен как в абсолютном, так и в относительном выражении. Так, бывший президент Республики Заир Мобуту Сесе Секо, по сообщениям, присвоил себе из государственной казны около 5 млрд долларов США – сумму, равную объему внешнего долга страны на тот момент. По данным правительства Перу, в период, когда у власти находилось правительство Альберто Фухимори, в стране было похищено и вывезено за рубеж около 227 млн долларов США. Бывший премьер-министр Украины Павел Лазаренко, как утверждается, похитил из государственной казны около 1 млрд долларов США. В настоящее время, находясь под арестом в Соединенных Штатах Америки по обвинению в «отмывании» суммы примерно в 114 млн долларов США, Лазаренко признал, что «отмыл» 5 млн долларов США через банковские счета в Швейцарии, которая вернула Украине почти 6 млн. Макроэкономические аспекты присвоения собственности и его последствия для экономического развития страны становятся очевидными, например, в случае с Нигерией, где покойный Сани Абаша и его приспешники присвоили себе, по оценкам, суммы до 5,5 млрд долларов США. Кроме того, по данным правительства Нигерии, за последние десятилетия из страны было нелегально вывезено 100 млрд долларов США, что вызывает особую тревогу, поскольку внешний долг страны составляет приблизительно 28 млрд долларов, а валовой внутренний продукт в 2003 г. оценивался примерно в 41,1 млрд долларов США.
Присвоение активов, как правило, является результатом двух действий – взяточничества и хищения государственного имущества. Взятки и выплаты «благодарности» зачастую, хотя и не всегда, остаются частным делом родственников и близких партнеров ведущих государственных деятелей. Ко второму типу крупной коррупции относится хищение государственного имущества – от прямого перевода средств из государственной казны на личные счета до физического хищения золотых запасов государства, а также природных ресурсов и присвоения средств займов, полученных от международных финансовых учреждений. Ключевую роль здесь играют международные банки. В конце 2000 и начале 2001 г. Британское управление финансовых служб и Швейцарская федеральная комиссия по банкам выявили серьезные нарушения в области надзора за деятельностью многих банков, на счетах которых хранились деньги, незаконно переведенные Сани Абашей и его партнерами[35].
Таковы основные современные тенденции общемировой преступности. А как обстоят дела с преступностью в России?
§ 2. Преступность в современной России: состояние и тенденции
Анализ особенностей современных криминальных российских реалий невозможен без хотя бы краткого обзора тех тенденций преступности в России, которые имели место в недалеком прошлом. Учет этих тенденций позволяет понять, как именно (и почему) эволюционирует российская преступность, чем объяснить ее современные масштабы, в силу каких причин криминогенная обстановка в стране в последние годы становится все более острой.
Исследование динамики преступности 60–90-х годов XX в. позволило А. И. Долговой выявить четыре тенденции, соответствующие четырем историческим периодам.
1. В советский период, с середины 60-х и до первой половины 80-х годов (1966–1985 гг.), шло нарастание преступности, причем каждые пять лет размер прироста средних коэффициентов преступности почти удваивался.
В целом показатели преступности свидетельствовали о том, что кризис общества нарастал, преступность увеличивалась и становилась все более общественно опасной, в ней усиливалась организованность.
2. Период перестройки характеризовался противоречивыми процессами: 1986–1987 гг. отмечены снижением ситуативной, зависимой от пьянства части преступности и одновременным ростом предумышленной, корыстной ее части, дальнейшим усугублением организованной преступности. С 1988 г. зарегистрированная и фактическая преступность стали интенсивно нарастать.
Процессы криминализации общества стали выходить из-под контроля государства. Криминологические исследования приводили к выводу о том, что уголовная статистика на рубеже 80-90-х годов XX в. все менее точно отражала реальное положение дел, а круг деяний, признаваемых преступными, все в меньшей мере совпадал с теми фактическими совершавшимися преступлениями, которые по своей общественной опасности не уступали запрещенным уголовным законом.
3. Период реформ начался с резкого нарастания зарегистрированной преступности (1991–1993 гг.) и со все более активным вовлечением населения в преступную деятельность. Одновременно все отчетливее проявляла себя структурная перестройка преступности, нарастала ее организованность, продолжали изменяться формы крайне общественно опасного поведения. Продолжалась декриминализация (юридическая и фактическая) ряда общественно опасных деяний.
Эти обстоятельства отразились на противоречивой статистической картине преступности, в частности снижении числа зарегистрированных преступлений в середине 90-х годов.
4. Середина 90-х годов (1994–1997 гг.) отмечена некоторой стабилизацией зарегистрированной преступности. Это отчасти стало следствием изменения уголовного законодательства и принятия нового Уголовного кодекса РФ. При этом, однако, общие статистические данные зафиксировали некоторое снижение уличной, бытовой преступности. Это указывало на то, что правоохранительные органы в новой ситуации стали более успешно реагировать на «традиционные» общеуголовные деяния. В то же время ослаблялся процесс социального контроля за многими тяжкими преступлениями, включая заказные убийства, экономические, должностные и иные.
Уголовная статистика адекватно не отражала фактические процессы структурной перестройки преступности. Увеличивалась ее латентность в целом.
Криминальная активность населения за пять лет реформ возросла вдвое. Усугублялись организованная преступность, коррупция, терроризм, которые отражались в уголовной статистике, как правило, в незначительных проявлениях.
Конец 90-х – начало 2000-х годов характеризуются усугублением криминальной ситуации в России на базе увеличения числа ранее не совершавшихся или редко совершавшихся преступлений.
В целом фиксировались следующие особенности: росло число зарегистрированных преступлений и выявленных лиц, их совершивших, а также численность осужденных и потерпевших; возрастала общественная опасность зарегистрированной преступности; отмечались отрицательные структурные изменения преступности; наблюдалась все более интенсивная криминализация различных сфер жизни общества, в том числе политической; в преступность все активнее втягивались те, кто ранее не совершал преступлений, особенно молодежь в возрасте 18–29 лет; статистическая картина преступности все менее точно отражала криминальные реалии[36].
Таковы истоки современного состояния преступности в России. Краткий анализ этого состояния позволяет обнаружить следующую картину.
В 2000–2005 гг. криминальная ситуация в стране продолжала усугубляться, что нашло отражение в официальной уголовной статистике. Так, если в 2002 г. общее количество зарегистрированных преступлений составило 2 526 305, в 2003 г. – 2 756 398, то в 2004 г. – 2893,8 тыс., а в 2005 г. – уже 3554,7 тыс. преступлений (рост по сравнению с 2004 г. на 22,8 %).
Ознакомительная версия.
