Ознакомительная версия.
485
Бюджетный процесс – регламентируемая законодательством Российской Федерации деятельность органов государственной власти, органов местного самоуправления и иных участников бюджетного процесса по составлению и рассмотрению проектов бюджетов, утверждению и исполнению бюджетов, контролю за их исполнением, осуществлению бюджетного учета, составлению, внешней проверке, рассмотрению и утверждению бюджетной отчетности (ст. 6 БК РФ).
В литературе, в частности, отмечается, что «экономической и правовой основами формирования и реализации государственных заказов на различных уровнях государственного управления являются формирование соответствующих бюджетов и установленные права федеральных органов и органов субъектов РФ в их составлении и расходовании» (Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: учебник. – М., 2001. – С. 383).
Яровой А.В. Поставка товаров для государственных нужд: дис. … канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2005. – С. 10.
Похожей позиции придерживается И.В. Дойников, включающий в процесс «обеспечения государственных нужд» этап «формирование и утверждение федеральных и межгосударственных целевых программ, в которых участвует Российская Федерация» (Дойников И.В. Государственное предпринимательство: учебник. – М., 2000. – С. 172). При этом автор при перечислении указанных этапов не пишет о формировании и утверждении собственно бюджета.
Заметим также, что в некоторых исследованиях при анализе вопросов, связанных с формированием государственных заказов, авторы, как правило, ограничиваются рассмотрением проблем разработки, утверждения государственных программ и иных связанных с ними вопросов (см., например: Гладков В.С. Государственный заказ в сфере государственного управления экономикой: дис. … канд. юрид. наук. – Ростов-н/Д, 2008. – С. 74—94).
Этот вопрос ставит, в частности, Е.П. Губин (см.: Губин Е.П. Государственное регулирование рыночной экономики и предпринимательства: правовые проблемы. – М., 2005. – С. 204).
Согласно п. 3 ст. 72 БК РФ в случае, если предметами государственного (муниципального) контракта являются поставка товаров в соответствии с государственной программой вооружения, утверждаемой Президентом РФ, а также выполнение работ, оказание услуг, длительность производственного цикла выполнения, оказания которых превышает срок действия утвержденных лимитов бюджетных обязательств, такие государственные (муниципальные) контракты могут заключаться в пределах средств, установленных на соответствующие цели долгосрочными целевыми программами (проектами) и государственной программой вооружения, утверждаемой Президентом РФ, на срок реализации указанных программ (проектов), а также в соответствии с решениями Правительства РФ, высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ, местной администрации, принимаемыми в порядке, определяемом Правительством РФ. Государственные или муниципальные заказчики вправе заключать государственные или муниципальные энергосервисные договоры (контракты), в которых цена определена как процент от стоимости сэкономленных энергетических ресурсов, на срок, превышающий срок действия утвержденных лимитов бюджетных обязательств. Расходы на оплату таких договоров (контрактов) планируются и осуществляются в составе расходов на оплату соответствующих энергетических ресурсов (услуг на их доставку).
В соответствии со ст. 190 БК РФ в случае, если закон (решение) о бюджете не вступил в силу с начала текущего финансового года, лимиты бюджетных обязательств до главных распорядителей бюджетных средств доводит финансовый орган (т. е. Минфин России, финансовые органы субъектов Российской Федерации, муниципальные финансовые органы; ст. 6 БК РФ).
Кодекс РСФСР об административных правонарушениях, утв. Верховным Советом РСФСР 20 июня 1984 г. (Ведомости ВС РСФСР. – 1984. – № 27. – Ст. 909), утратил силу с 1 июля 2002 г. в связи с введением в действие Кодекса РФ об административных правонарушениях (см. Федеральный закон от 30 декабря 2001 г. № 196-ФЗ «О введении в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // СЗ РФ. – 2002. – № 1 (ч. 1). – Ст. 2). В связи с этим ссылка в указанной статье на КоАП РСФСР представляется некорректной, особенно с учетом того, что в БК РФ содержатся ссылки также и на действующий КоАП РФ (ст. 289—291 и др.).
В действующем КоАП РФ не содержится указания на такое правонарушение, как «несвоевременное доведение уведомлений о бюджетных ассигнованиях и лимитах бюджетных обязательств до получателей бюджетных средств». Вместе с этим представляется возможным в данных случаях применять ст. 19.7 КоАП РФ, которой предусмотрена ответственность за «непредставление или несвоевременное представление в государственный орган (должностному лицу) сведений (информации), представление которых предусмотрено законом и необходимо для осуществления этим органом (должностным лицом) его законной деятельности, а равно представление в государственный орган (должностному лицу) таких сведений (информации) в неполном объеме или в искаженном виде…».
Отметим, что расхождения в нормах БК РФ и КоАП РФ, регулирующих вопросы ответственности за нарушения бюджетного законодательства, склонили некоторых специалистов к выводу о том, что «КоАП РФ установлена административная ответственность только за 3 из 18 нарушений бюджетного законодательства» (Комягин Д.Л. Основания для применения мер принуждения за нарушения бюджетного законодательства и правонарушения в бюджетной сфере // Финансовое право. – 2007. – № 2; СПС «КонсультантПлюс». – Абз. 13) или соответственно «трех из семнадцати» (см.: Ахмедова И.Ш. Вопросы правового регулирования деятельности органов государственного финансового контроля за расходами федерального бюджета на здравоохранение // Право и экономика. – 2011. – № 5. – С. 46). Указанные точки зрения представляются ошибочными в связи с тем, что отсутствие нормы КоАП РФ об ответственности за нарушение бюджетного законодательства, полностью совпадающей по названию с соответствующей нормой БК РФ, компенсируется иными нормами специальной части КоАП РФ.
В связи с этим представляется спорной точка зрения К.Б. Маркелова, по мнению которого, «формирование государственных расходов есть процесс определения государственных нужд» (см.: Маркелов К.Б. Вопросы соотношения правовых норм, регулирующих государственные и муниципальные закупки и государственные (местные) расходы // Финансовое право. – 2011. – № 2. – С. 4—8). Ведь формирование государственных расходов осуществляется при формировании бюджета, а определение государственных нужд – это их конкретизация, т. е. формирование государственного заказа. Формирование бюджета и формирование государственного заказа – это часто совпадающие процессы, но они не тождественны друг другу. Подчеркнем, что формирование государственного заказа (определение государственных нужд) возможно не только при составлении и утверждении бюджетов бюджетной системы РФ, но также и при финансировании нужд публично-правовых образований за счет внебюджетных источников финансирования.
См., например: Пономарева К.А. Бюджетно-правовая ответственность в Российской Федерации и Федеративной Республике Германия (сравнительно-правовое исследование) // Финансовое право. – 2010. – № 11. – С. 8—11; Гейхман О.М. Бюджетно-правовая ответственность в системе юридической ответственности // Финансовое право. – 2004. – № 5. – С. 13—17.
Заметим, что за финансирование расходов сверх утвержденных лимитов предусмотрена юридическая ответственность (ст. 283, 297 БК РФ) со ссылкой на утративший силу КоАП РСФСР. За финансирование расходов ниже утвержденных лимитов бюджетных обязательств такой ответственности не установлено. При этом КоАП РФ не содержит конкретных мер ответственности за финансирование расходов сверх утвержденных лимитов, в связи с чем напрашивается вывод об отсутствии принципиальной разницы в юридических последствия между финансированием расходов сверх утвержденных лимитов бюджетных обязательств или ниже этих лимитов.
Вместе с этим, представляет интерес точка зрения Е.П. Губина о соотношении экономической и юридической ответственности: «Экономическая ответственность не должна противопоставляться юридической ответственности. Она, представляя собой определенную группу отношений, опосредуется правом и выступает в форме юридической ответственности. Меры экономической ответственности также закреплены с помощью норм права. Представляется, что основной характерной чертой ответственности как элемента экономического механизма АПК является не государственное принуждение, а возможность воздействовать на экономические интересы предприятий, организаций, органов управления» (Губин Е.П. Правовое регулирование хозяйственного механизма АПК. – М., 1988. – С. 105).
Ознакомительная версия.
