Ознакомительная версия.
1) вред (как результат противоправного поведения причинителя вреда);
2) противоправность (нарушение законов и иных нормативно-правовых актов);
3) причинная связь между действиями причинителя вреда и наступившим вредом (непосредственная связь между действиями причинителя и его результатом);
4) вина причинителя (психическое отношение субъекта к своему противоправному поведению и его результату и осознание им своего противоправного поведения[75]).
Если в основе обязательства по возмещению вреда лежит полный состав гражданского правонарушения, то его следует отнести к мерам ответственности. Усеченный состав правонарушения исключает какой-либо элемент состава правонарушения. Например, владелец источника повышенной опасности за вред, причиненный потерпевшему, отвечает независимо от своей вины. Либо абз. 1 п. 3 ст. 1064 ГК РФ допускает в случаях, предусмотренных законом, возмещение вреда, причиненного правомерными действиями (например, ст. 16.1 ГК РФ предусматривает компенсацию ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления). Обязанность возмещения вреда, возникающую на основании усеченного состава правонарушения, следует относить к мерам гражданско-правовой защиты.
1. Вред – необходимое условие возникновения обязательств из причинения вреда. Подчеркивая значение данного условия, А. М. Белякова отмечает, что при отсутствии вреда вопрос о деликтной ответственности возникнуть не может[76]. Вред как одно из условий внедоговорной ответственности представляет собой неблагоприятные последствия нарушения принадлежащих потерпевшему как имущественных, так и неимущественных субъективных прав[77]. Вред может выражаться в уничтожении или повреждении наличного имущества, потере прибыли, лишении или уменьшении способности потерпевшего к труду, смерти кормильца и т. д.
В зависимости от вида нарушенных прав следует выделить имущественный и неимущественный вред. Имущественный вред состоит из реального ущерба и упущенной выгоды. Реальный ущерб – это расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества. Упущенная выгода – неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.
Неимущественный вред заключается в нарушении личных неимущественных прав. Наиболее распространенным способом защиты данных прав является компенсация морального вреда, но могут использоваться и иные способы защиты – в частности, признание авторства, опровержение порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений и др. В соответствии с п. 3 ст. 1099 ГК РФ компенсация морального вреда может осуществляться независимо от возмещения имущественного вреда.
Следует заметить, что ГК РФ не дает легального определения понятия «вред», но при этом использует его в различных частях кодекса. В ч. 1 ГК РФ данный термин обычно употребляется применительно к случаям, когда речь идет о причинении вреда жизни, здоровью или имуществу гражданина с отсылкой к правилам гл. 59 ГК РФ, например ст. 580, 640, 648, 929, а во второй – в рамках собственно гл. 59 ГК РФ. Помимо этого ГК оперирует категориями «ущерб» и «убытки». Данные термины законодателем используются в ч. 1 ГК РФ, где в ст. 15 убытки определяются через категории «ущерб» (реальный ущерб) и «упущенная выгода» (неполученные доходы). В то же время в ряде норм кодекса термин «ущерб» используется не как составляющая убытков, а как непременный элемент правонарушения. Такой ущерб не отождествляется с убытками, он подлежит возмещению в случае и порядке, предусмотренными законом, например, ст. 209, 262, 451 ГК РФ. Поэтому следует согласиться с позицией К. Б. Ярошенко о необходимости разграничения данных категорий по их функциональному назначению и расположению в структуре норм ГК РФ[78], поддержанной рядом ученых, в том числе М. И. Брагинским[79]. В силу ст. 15 ГК РФ «ущерб» и «убытки» являются взаимосвязанными категориями, в то время как сфера применения понятия «вред» должна быть ограничена нормами о деликтных обязательствах, при этом понятие «вред» используется в широком понимании: как последствие нарушения имущественных прав граждан и юридических лиц, а также неимущественных прав граждан.
Однако в юридической литературе высказаны неоднозначные мнения по поводу соотношения указанных понятий. Одни ученые полагают, что термины «вред» и «ущерб» являются синонимами, при этом под ущербом предлагается понимать вред только имущественного характера, убытками же называть денежное выражение ущерба[80]. В частности, Н. С. Малеин, отождествляя понятия «вред» и «убытки», указывает, что под вредом необходимо понимать нарушение имущественного интереса, выраженное в денежной форме, форме убытков[81]. Однако с этой позици ей не согласны цивилисты, которые полагают, что под вредом (ущербом) понимается всякое умаление личного или имущественного блага[82]. Другие ученые считают, что указанные понятия имеют различное значение[83]. Так, О. С. Иоффе утверждает, что термин «убытки» является самостоятельным понятием по отношению к категории «вред», поэтому ошибочно определять убытки через категорию «вред»[84]. Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что рассматриваемые понятия всегда связываются с правонарушением.
В то же время в литературе предлагается различать понятие «убытки» в экономическом и в юридическом смыслах. В первом случае – это вред, выраженный в денежной форме и понесенный собственником по его вине, во втором – убытки представляют собой расходы, понесенные потерпевшим в результате незаконных действий третьих лиц, утрата или повреждение имущества и неполученные доходы[85].
Определение понятия «убытки» и разграничение его от категории «вред» впервые было сформулировано М. М. Агарковым. Он утверждал, что «вред, нанесенный имуществу и выраженный в денежной сумме, называется убытком»[86]. Эта точка зрения была поддержана большинством ученых в гражданско-правовой литературе[87].
Но существуют и иные мнения в отношении определения понятия «убытки». Например, О. С. Иоффе приходит к выводу, что, «строго говоря, правонарушитель причи няет именно убытки, которые иногда могут быть также и формой причиненного им ущерба»[88]. Сообразно этому «неполучение плановой прибыли» и есть убытки, которые возникают при отсутствии ущерба, то есть лицо не выполняет свои обязательства, и в последующем другая сторона понесет определенные убытки.
Такую позицию резко критиковали Б. С. Антимонов и Г. К. Матвеев. В частности, Б. С. Антимонов полагал, что вред в натуральном выражении – это, по существу, означает убытки, то есть вред в момент своего возникновения уже имеет денежное выражение[89]. Иначе говоря, он так же, как и М. М. Агарков, различает эти два понятия, но только момент их возникновения он считает одновременным. Наверное, это справедливо, ибо вред имеет, безусловно, стоимост ное выражение независимо от того, установлено оно или нет.
Несколько иную точку зрения высказал Г. К. Матвеев, который полагает, что «имущественный ущерб является последствием наруше ния имущественных прав граждан и юридических лиц. Под убытка ми же в самом широком смысле этого слова в гражданском праве понимают такое причинение вреда, которому обычно соответствует обязанность лица, причинившего вред, возместить нанесенный ущерб, загладить вредные последствия, своих противоправных дей ствий»[90].
Более обоснованной представляется позиция тех цивилистов, которые понятия «вред» и «ущерб» рассматривают как тождественные категории в смысле всякого умаления охраняемого правом блага, а убытки определяют как форму денежного выражения вреда. При этом возникновение самого ущерба в плане динамики обязательств по его возмещению непременно должно быть связано с поведением того или иного лица. Характер же вредоносного действия (противоправность или правомерность деяния) лишь обуславливает формирование того или иного вида (разновидности) указанного типа обязательства – обязательство вследствие причинения вреда противоправными действиями или обязательство вследствие причинения вреда правомерными действиями (более конкретно – обязательство вследствие причинения вреда в состоянии необходимой обороны и т. д. и т. п.). Очевидно, именно с учетом этого обстоятельства и можно объяснить правовые модели построения отдельных видов обязательств по возмещению вреда, представленных законодателем в гл. 59 ГК РФ[91].
Ознакомительная версия.
