Юлия Матийченко - Звони́м русисту

Каждый из нас с детства знаком с поговоркой «по одежке встречают, по уму провожают», и если вспомнить, то мы не раз наблюдали в жизни такую картину: хорошо одетый человек, сидя молча в компании, кажется образцом благородства, ума и воспитания. Но вот он начинает ковырять еду вилкой, игнорируя нож, говорит с полным ртом, громко смеется, при этом демонстрирует свое неумение правильно говорить. Последнее — тот самый ум, по которому провожают.

Однажды к Сократу привели человека в богатых одеждах, и попросили высказать о нем свое мнение. Сократ долго смотрел на человека, но потом сказал: «Да заговори же ты, наконец, чтобы я мог тебя узнать!». Речь — это то, что «выдает» нашу культуру, образование, образ мышления. И об этом не следует забывать, особенно тем, кто работает с аудиторией и чья работа связана с общением.

Те знания о культуре речи, полученные нами в школе, безусловно, полезны, но язык развивается, меняются нормы ударения и употребления слов, поэтому наше образование продолжается всегда. Если у нас есть время на ежедневный просмотр телевизионных программ, то должно быть несколько часов и на самообразование.

О чем эта книга? Она о русском языке, о правилах речи, которыми мы часто пренебрегаем в повседневном общении, потому что без них легче и проще, но проще — не значит лучше. Если реверансы письменной речи мы соблюдаем, то в устной допускаем вольности в ущерб ее правильности, красоте звучания. Устная речь возникла раньше письменной, ее материальной формой являются звуки. Для устной речи важны интонация, темп, логическое ударение, наличие или отсутствие пауз и степень четкости произношения.

Одним из показателей культуры речи является правильность произношения слова, несмотря на то, что орфоэпические нормы свойственны только устной речи, это не умаляет их важности, они имеют эстетическое значение.

Грубую речь неприятно слышать, она сразу сигнализирует нам о собеседнике — «как думает, так и говорит». А какое впечатление от человека, говорящего «это, типа, опа»?

Жаргонизмы, арго, «йезык падонкафф» стали чем-то обычным, уместным почти в любой ситуации, и говорящему все равно, что он сознательно обделяет себя, выбрасывает из словарного запаса красивые, емкие слова, звучащие убедительно, обладающие большей силой, нежели мат. В литературной речи не нашлось места для последнего, поскольку он говорит о низком культурном уровне человека.

Литературному произношению когда-то учило телевидение и радио, школа, хорошие книги и словари. Теперь все изменилось, и уже только от нас зависит, насколько культурной будет наша речь и речь наших детей. Чтобы освоить литературный язык, нужно заниматься самообразованием, набравшись терпения.

В первой главе этой книги рассмотрены слова, которые чаще всего произносят неправильно, а во второй мы рассмотрим слова, чаще всего употребляемые в повседневной речи с ошибками. Помимо этого вы прочтете в третьей главе о новом «олбанском йезыге», об альтернативе нецензурной брани, об искусстве красиво и культурно ругаться.

Вас ожидает не академическое чтение, а путешествие в мир исправления ошибок, в которых нет ничего ужасного, если они вовремя будут исправлены. Улыбнитесь тому, чего не знали, но готовы понять.

Легкое дело — тяжело писать

и говорить, но легко писать и

говорить — тяжелое дело, у кого

это не делается как-то само собою.

Сложно передать словами, какую гамму чувств переживает грамотный человек, когда слышит, что кто-то перезвОнит подруге, покупает золотую цЕпочку или любит тортЫ. Возможно, некоторым такие «неточности» покажутся мелочью, недостойной внимания, но из таких мелочей складывается образ собеседника. И чем больше он ошибается в постановке ударения в словах, тем больше шансов у него оставить о себе не самое приятное впечатление именно там, где следовало бы запомниться грамотным собеседником и хорошим специалистом. Можно только искренне посочувствовать тем, кто не умеет различать стили речи, не умеет чувствовать обстановку и обходиться минимумом слов, чтоб изъясняться с окружающими. Причем, грамотность в таких случаях стоит на последнем месте.

Некоторые из нас еще помнят те недалекие времена, когда существительное «кофе» было мужского рода, и сейчас вы можете испытывать трудности в его употреблении в среднем роде: «мое кофе». Такова судьба динозавров. Это тот случай, когда грамотное меньшинство склоняют принять неграмотность большинства, и если вы начнете употреблять слова по новым правилам, то столкнетесь с непониманием тех, кто прекрасно знает правила литературного языка и ни за какие орехи с мармеладом без боя не сдаст любимые «договОры», «тУфлю» и «понялА». Как говорил один пират, «боритесь за то, что считаете правым делом, даже если сторонников у вас все меньше».

Нормы ударения в нашем великом и могучем русском языке — один из самых сложных вопросов, потому что ударения в словах «скачут», кувыркаются, прыгают и вытворяют всевозможные непотребства в устной речи, осложняя жизнь не только иностранцам, но и носителям русского языка. Сейчас мы говорим «лампа дневнОго света», а в XIX веке говорили по-другому. А.С. Пушкин, например, утверждал, что «погасло днЕвное светило». Примечательно, что в русском языке наблюдается тенденция к переносу ударения на конец прилагательного.

В XIX веке ударение в прилагательном «Английский» падало на первый слог. А.С. Пушкин, один из родоначальников русского литературного языка, давал такую характеристику Евгению Онегину: «Недуг, которому причину, Давно бы отыскать пора, Подобный Английскому сплину, Кзроче: русская хандра Им овладела понемногу…». Сейчас мы произносим это прилагательное с ударением в середине слова — англИйский костюм.

Но, как ни парадоксально, в русском языке все подчинено правилам — грамматическим и орфоэпическим. Первые мы изучаем в школе, и, если нас на корпоративе начальник вдруг спросит, как правильно пишется «жИ» или «жЫ», мы безошибочно выберем первый вариант, просто потому что помним его, потому что он является правильным, и нам это объяснили еще в школе, когда наше сознание не скорректировали компьютеры и СМИ. А вот с орфоэпическими нормами не все обстоит гладко, ведь в орфоэпии, в отличие орфографии, нет строгих норм, т. е. орфоэпические нормы могут быть рекомендательными, например, для тех, чья профессия не требует их строгого соблюдения. Дикторы на телевидении, журналисты, диджеи и корреспонденты обязаны говорить правильно, специально для них издают профессиональные словари, доступные и тем, кто хочет говорить правильно. И если в 60-х годах XX века дикторы не считали зазорным заглянуть в картотеку для работников ТВ и в специальные словари, то теперь все меньше журналистов утруждают себя этим занятием, ведь нужен экспромт, это так оживляет эфир! Не зря же преподаватели говорят, что 90 % выпускников факультетов кино и телевидения профессионально непригодны. На тех, кто вещает с экранов ТВ и на волнах радио, лежит огромная ответственность, ведь ошибочное произношение слышит огромная аудитория, позже эти ошибки тиражируются в речи населения, закрепляются и размывают представление населения о чистоте и правильности речи. Наше внимание так устроено, что, в первую очередь, мы воспринимаем информацию и не контролируем ее звучание, она фиксируется в памяти, а потом мы внезапно замечаем, что говорим неправильно какие-то слова. Мы, если знаем правила орфоэпии, слыша ошибки в речи других, испытываем чувство психологического дискомфорта и протеста. Умение правильно и выразительно говорить, оформлять свою речь по правилам русского литературного языка — сейчас скорее потребность общества, чем прихоть моды, как когда-то все повально увлеклись историей Средних веков.

Но мы не будем фыркать: «Вот, какая молодежь» и т. д., чтобы не уподобляться ворчунам, а начнем работу над своей речью.

Орфоэпические ошибки, как правило, мы совершаем в словах, которыми редко пользуемся в повседневной речи, и мало кто поймет, что значит наше умное ругательство: «панспермия» (для справки — это гипотеза о появлении жизни на Земле в результате переноса с других планет каких-либо «зародышей жизни»). И даже если мы написали не один труд по механике, биологии или истории, нам будет сложно произнести написанное слово правильно, просто потому что мы его раньше не слышали в речи окружающих. Но и с окружением не все так просто.

Так уж вышло, что литературное произношение в русском языке формировалось на базе московского произношения, впоследствии оно частично смешалось с петербургским, и теперь у нас в речи есть «поребрик» и «парадная».