Ознакомительная версия.
Скажите пожалуйста, разве голова, лицо, грудь, рука, ухо или какая другая часть тела из тех, что слывут добропорядочными, производит на свет богов и людей? Нет, умножает род человеческий совсем иная часть, до того глупая, до того смешная, что и поименовать-то ее нельзя не вызвав общего хохота. Таков, однако, источник более священный, нежели числа Пифагоровы, и из него всё живущее получает свое начало.[28]
Глуп как лошадь, как сивый мерин, например в Ревизоре, как осёл, ср. врет как сивый мерин, упрям как осел; глуп как осетр/ осетровая башка, глуп как гусь у Достоевского, как индейский петух, т. е. индюк, при вероятном фольклорном произведении имени Индия, индейский от úн-де «в некотором другом месте, в некоторое другое место» (например, клюевская Индия в красном углу, Индия в русской светелке, избяная Индия, Белая Индия), глуп как хлуп, т. е. птичья гузка; усиление глуп ты как свиной пуп у Л. Толстого, еще ср. «по образу как я, а по уму свинья», «ростом с тебя, а умом с теля», «знать, тебя разумный пырин» — индюк — «высидел», «гусиный разум да свиное хрюкальце», «обычай бычий, а ум телячий» (ППЗ, с. 50, 75 и 122; Ревизор, 5.8; ПРН, с. 436 и 438; Униженные и оскорбленные, 2.5, и Абракадабра; Власть тьмы, 5.10). Эти животные сравнения выражают ина-кость дурака, таковы и сказочные герои Буря-богатырь Иван коровий сын, Иван Быкович, Иван Сученко, т. е. сукин сын, Ивашко или Иванко Медведко; дурак — нéлюдь, нéрусь «неумелый, бестолковый человек», отсюда у Достоевского «ксенофобские» Ламберт, ты — ребенок и глуп как француз, он же глуп как палец, «Ничего нет глупее глупого француза», глуп как бабий пуп про русского немца фон Лембке — «задумываться ему было вредно и запрещено докторами», ср. Гуго Пекторалиса в лесковской Железной воле, «А китайцы-дураки русского языка не знают —» в сказке, немец: немой, глуп как осетр и нем как рыба; шуточное, но и почетное прозвание немцев или калмыков Иван Иванович при Иван-дурак (НРС, 136 сл., 139,141,152 и 431; СРНГ 21, с. 76 и 147; Подросток, 3.9.3, Братья Карамазовы, 10.3, и Бесы, 2.4.3; СВРЯ, ст. Иван). Поклонение животным и «низкопоклонство перед Западом» или Востоком тоже от их инакости.
Умен как поп Семен, т. е. глуп (: книги продал, да/а карты купил), умница — как попова курица, глуп как архирейской хуй, ср. «Поп пьяной книги продал да карты купил», читать книжку/часослов в пятьдесят два листа — шутовское обозначение игры в карты, «Ему говоришь про попа, а он про Емелю-дурака» — поп и дурак здесь не антонимы, а синонимы, как Иван и болван в «Я (говорю) про Ивана, а ты про болвана» или Фома и Ерема в «Один про Фому, другой про Ерему»; «Попа да дурака в передний/красный угол сажают», блажной «дурной»: брахман «жрец», «Смелого ищи в тюрьме, глупого в попах», поп толоконный лоб, загадка про овин Стоит поп, разинувши рот — как дурак, поп — «выбитая из кона чушка, ставшая опять торчком; стоячее положенье бабки» в играх, ставить/стать на попа «стоймя, торчком» (ППЗ, с. 133 и 33; ПРН, с. 256, 438, 436, 825, 457, 449, 441, 268 и 961; Завет., с. 489 и 500; Лесков, Маленькая ошибка, 2 и 6; Кн. посл., с. 50; СВРЯ, ст. Поп), сближение поп и пуп, может быть даже смягченное насмешкой пóпа «зад» < грубое жóпа «зад — противоположность головы, лица» × поп.
Люди-растения. К растительному росту на месте: «Растение, вырванное из почвы, засыхает. Человек свободно движется по лицу земли. Но русский человек всё еще слишком похож на растение.» — Георгий Федотов (Тяга в Россию, статья конца 1937 против русского «возвращенчества») вслед за Кюстином, который сравнивал русских крепостных крестьян с растениями, — Россия в 1839-ом, 10,17, 32 и 35. Но вот другая оценка людей-растений в Разговорах с Ив. Моисея Альтмана (под 26.1.1921):
— Растения обречены, — сказал я, — на сравнительную недвижность (если и движутся они, обращаясь к солнцу и отвращаясь от него, то это движение весьма ограниченно), но зато их рост, подобно человеческому и в противность животному, вертикальный, не горизонтальный, и они милей нам, чем животные. Такими вот недвижными растениями были старосветские помещики Гоголя Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна, и мы их именно любим как растения (и за то, что они растения — не животные).
Поднимать вверх и вниз и подобные сочетания
«Вверх, вниз. — Часто говорят: поднял вверх, опустил вниз. Так как нельзя поднять вниз и опустить вверх, то и не должно прибавлять к словам поднял и опустил ни вверх, ни вниз.» — находим уже в Справ. месте, 1839 года (с. 13, так и во втором издании, с. 14 сл.); это «нечто вроде сборника ходячих стилистических ошибок», пояснил В. Виноградов, Очерки ист., 8.5. Что значит «нельзя поднять вниз и опустить вверх»? Только то, что так нельзя сказать. Но так говорят! Мой сын с двух лет одного месяца иногда говорил поднимать вниз и даже спускать вверх, причем и позже, до двух лет восьми месяцев приблизительно, он путал поднимать и спускать. Однажды меня спросил на улице знакомый: Вы наверх поднимаетесь или вниз? — т. е. в какую мне сторону, и я ответил ему с улыбкой Вниз и больше ничего, настолько естественно прозвучал вопрос. Пример из лекций Ольги Фрейденберг Введение в теорию античного фольклора, 13:
Не просто поют или мимируют, а ходят, едят за столом, стоят на столе, завешиваются, покрывают голову, сидят на земле, поворачиваются влево или вправо от средины, поднимают руку вверх или вниз, взбираются на что-нибудь или ложатся, кричат или шепчут, убыстряют темпы или замедляют, плачут или смеются.
Перед вниз вставлено опускают в квадратных скобках, потому что поднимают вниз для составителя Миф лит. древн. Нины Брагинской явная ошибка, которую нужно исправить (с. 76/101 и 532/763); «написала нечаянно, но оставляю», могла бы повторить сама Фрейденберг сказанное в письме Пастернаку от 11.4.1954: «--раскрытие всего смыслового смысла (написала нечаянно, но оставляю)», ср. «Ее особенность какая-то особая (тавтология нечаянная)--» в письме ему же от 29.11.1948. Записка на дверях лифта Лифт вниз не поднимает — одесская шутка (Почти серьезно Ю. Никулина, с. 179), но правдивая, лифт по-русски и будет подъемник.
Мнение об избыточности «поднимать(ся) наверх». Те же сочетания поднять вверх и опустить вниз невпопад сочтены примером порчи русского языка «сегодня» в трескучей газетной статье Язык мой — враг мой?.. Т. Очировой (Литературная Россия, 16.6.1989):
Сегодня и русский язык — «язык межнационального общения» — находится в состоянии оскудения и засорения. Так, к примеру, появление в нем словесных дубликатов типа «поднять вверх», «опустить вниз» — это не что иное, как «оманкурчивание» языка, забывающего о том, что лексический смысл слова «поднять» и заключается в «движении вверх».
Но и Шарль Балли в Общ. франц. языкозн., § 234, определил monter en haut как «порочный» плеоназм.
Мнимая избыточность. Да, легко прийти к мнению, что подниматься) вверх/наверх и подобные сочетания избыточны; подъем вниз — contradictio in adjecto, поднимать значит, скажем, двигать вверх. Это словосочетания с повтором видового отличия. Но вот другое мнение: Поднимать вверх значит то же, что поднимать, поэтому вверх здесь ничего не значит; как если х + у = х, то у = 0. Но при внимательном разборе оказывается мнимой и избыточность таких сочетаний и пустота их зависимого слова. — С мнения об избыточности сочетаний вроде подниматься наверх, высказанного в студенческой заметке (май 1970), начались мои занятия толкованием слов. Я начал с того, что принял изменчивое главное значение слова за единственное, неизменное. Через вверх толкуется поднимать «само по себе», а в сочетании с отличием собственного значения у него уже несобственное значение. Повтора внутреннего отличия вовне нет и не может быть, чтó вышло наружу и стало при слове, того уже нет внутри слова (ср. о таких повторах Аристотель, О софистических опровержениях, 13 и 31). Второе мнение, будто вверх ничего не значит, которое я тоже обдумывал, тоже предполагает неизменность значения слова в сочетании с собственным отличием. Но в таком сочетании полнозначно не поднимать, а вышедшее из него для усиления вверх (этому не противоречит странное место у Пильняка: аэропланы будут снабжены вторым пропеллером на спине, при помощи которого они будут подниматься и опускаться ввысь, без всякого разбега — О'кэй, 31, где, скорее всего, и опускаться— небрежная вставка); «ничего не значит», как и «chntradictio in adjecto», имеет оценочный смысл, арифметическая теорема тут ни при чем. Это был для меня хороший урок.
Ознакомительная версия.
