Мы можем поступить по-другому. Мы можем увеличить жалованье преподавателей другим способом. Как высказался сенатор Кеннеди на той же пресс-конференции в январе, чтобы обеспечить повышение зарплат учителям, необходимо поддерживать строительство школ. В итоге, все местные школы сохранят часть денег, которые и смогут потратить на увеличение жалованья преподавателям.
Я должен также подчеркнуть следующее: как только ответственность о зарплате учителям возьмет на себя федеральное правительство, местные организации и руководство штата тотчас же перестанут этим заниматься. Другими словами, я считаю, что отвечать за это должны все-таки местные власти. Зарплаты учителям за прошедшие восемь лет повысились, однако, на 50%. Но этого все равно недостаточно. Необходимо делать больше. Но я не верю, что нет иного способа достичь этого, кроме как перепоручить ответственность за зарплату учителей федеральному правительству с его массивной программой.
Я возражаю тут не из соображения денег. Я возражаю против контроля федерального правительства за образованием и, в конечном счете, за свободой американцев, так как в контроле над образованием во многом заключается и сила правительства.
Г-н Смит. Комментарий сенатора Кеннеди.
Г-н Кеннеди. Вице-президент цитирует мои слова, произнесенные в январе 1960-го, и я правда не считал разумными выплаты жалованья преподавателям из федерального бюджета. Но в феврале в Сенате обсуждался другой вопрос.
Вопрос обсуждался такой: деньги будут отдаваться в штаты, которые сами определят, на что их тратить — на строительство новых школ или на выплату жалованья учителям.
В этом вопросе наши с вице-президентом мнения разошлись. Я голосовал в пользу этого предложения (и в дальнейшем поддержал его настоятельно), потому что думаю, что это обеспечило материальную помощь нашим преподавателям безо всякого федерального контроля. Г-н Никсон же считал иначе. И именно из-за его голоса мое предложение проиграло[3].
Я не хочу, чтобы федеральное правительство выплачивало жалованье преподавателям непосредственно; но если деньги будут идти в штаты и сами штаты смогут определить, пойдут ли они на строительство школ или на материальную поддержку учителей, по моему мнению, будет обеспечена защита и местным властям, и школьным комитетам. Отсюда следует, что мое предложение базируется на здравом смысле, и именно поэтому я так старался пролоббировать его в Сенате. Очень жаль, что не получилось.
Во-вторых, были сделаны заявления, что демократическая платформа потребует огромных средств из бюджета и что я якобы буду ратовать за его дисбаланс.
Это абсолютно неверно, полностью ошибочно.
Я не высказываю вам здесь свою личную точку зрения. Все очевидно из отчетов.
Моя точка зрения — можно провести все эти программы, о которых мы только что говорили, но растянув их во времени. Тогда мы останемся в пределах сбалансированного бюджета, а наша экономика продвинется вперед.
Г-н Смит. Следующий вопрос сенатору Кеннеди от г-на Ванокера.
Г-н Ванокер. Сенатор, вы обещали избирателям, что, если станете президентом, вы будете стараться протолкнуть в Конгрессе законопроекты о медицинской помощи пенсионерам, введении повсеместно минимального размера оплаты труда, федеральной помощи образованию.
Теперь, на августовской сессии в Конгрессе — когда вы, по крайней мере, рассматривали возможность того, что станете президентом, и когда, в частности, у вас было подавляющее большинство в Сенате — вы все равно не смогли сдвинуть эти законопроекты с мертвой точки.
Как же вы теперь можете быть уверены в том, что будете способны протолкнуть их в январе...
Г-н Кеннеди. Давайте рассмотрим законопроекты...
Г-н Ванокер (продолжает) ...Если вы не были способны сделать это в августе?
Г-н Кеннеди. Давайте возьмем законопроекты.
Во-первых, мы действительно продвигали в Сенате закон, обеспечивающий минимальную зарплату в размере 1,25 доллара в час. Он потерпел неудачу, потому что его не поддержал парламент и 11 голосов. На самом деле две трети республиканцев в парламенте голосовали против минимальной заработной платы в размере доллара и двадцати пяти центов, но большинство демократов поддержало закон. Почти две трети из них голосовало за доллар двадцать пять. Однако нам угрожало бы вето, если бы мы все-таки установили такой минимальный размер оплаты труда.
Чрезвычайно трудно продвинуть какой-либо законопроект, когда ему противостоит такой человек как президент, имеющий огромную власть.
Президенту требовалась лишь поддержка его вето на любой закон одной третью голосов или в Сенате, или в парламенте.
Во-вторых, мы и правда пытались продвинуть закон «О федеральной помощи образованию» в Сенате. Но он также потерпел неудачу, провалился из-за Палаты представителей. Закон был задушен и Правовым комитетом. И это факт, что во время августовской сессии четверо членов комитета от Республиканской партии объединились с двумя демократами и не дали возможности закону «О федеральной помощи образованию» даже пройти в парламент.
Четыре демократа голосовали за это. Каждый республиканец в Правовом комитете голосовал против посылки того законопроекта в Палату представителей.
В-третьих, что касается медобслуживания пенсионеров, здесь была та же самая борьба, которая продолжалась в течение 25 лет в секторе социального обеспечения.
Мы хотели связать это с социальным обеспечением. Мы предложили поправку, чтобы сделать так. 44 демократа голосовали за; 1 республиканец голосовал за! Но мы сразу были информированы о том, что если закон будет нами одобрен, сам Президент Соединенных Штатов наложит на него вето.
В моем представлении, энергичный президент-демократ, поддержанный демократическим большинством в парламенте и Сенате, способен провести все эти программы в жизнь. Но если вы — демократическое большинство при республиканском президенте, то угроза вето постоянно висит над вами. Если все так и останется, нас ждет такое же столкновение сторон и отсюда бездействие, как во время августовской сессии.
Г-н Смит. Г-н Никсон, комментарий?
Г-н Никсон. Думаю, очевидно, что мои взгляды несколько другие.
Я хотел бы добавить, что, когда сенатор Кеннеди апеллирует к Правовому комитету, он упускает деталь, что там вообще-то восемь демократов и всего четыре республиканца. И снова я сказал бы, что как-то нелогично винить этих четырех республиканцев, когда, даже будучи в большинстве, демократы не могут пролоббировать что-то через этот комитет.
Я сказал бы далее, что обвинение президента в его власти наложить вето из-за неспособности сенатора и его коллег реально действовать во время специальных сессий даже не стоит комментировать.
Когда президент использует свое право вето, он должен иметь сторонников не только среди трети Конгресса, но и среди обычных людей. Поэтому давайте рассмотрим следующее.
Если большинство членов Конгресса чувствовало, что эти специфические предложения могли бы разрешить некоторые проблемы, почему же тогда это самое большинство — представленное демократами, — почему же они не принимали те законы, а оставляли решение их судьбы за президентом, который и накладывал вето?
Причина, по которой эти упомянутые конкретные законы не прошли, не в том, что президент был против них, а а том, что народ был против них. Потому что они были чересчур экстремальные; и я убежден, что те альтернативные пути решения проблем в области здравоохранения, в области образования и в области благосостояния, которые предлагаю я вместе с республиканцами, пройдут в Конгрессе, так как они не такие экстремальные и не будут стоить американцам денег или свободы.
Г-н Смит. Следующий вопрос вице-президенту Никсону от г-на Флеминга.
Г-н Флеминг. Г-н вице-президент, а как вы считаете, сможете ли вы лучше работать с демократическим большинством в парламенте и Сенате, чем это делал сенатор Кеннеди?
Г-н Никсон. Я бы вот что сказал: мы, конечно, ожидаем обеспечить себе еще несколько мест и в парламенте, и в Сенате.
Мы надеемся контролировать парламент, получив на грядущих выборах большинство мест в нем, однако мы, конечно, понимаем, что не сможем управлять Сенатом.
Я сказал бы, что президент способен править! Президент способен провести свою программу в жизнь, если он будет обладать поддержкой страны, поддержкой людей.
Иногда мы ошибочно считаем, что проведение тех или иных законов в Сенате или парламенте зависит лишь от законодательного большинства и всего в этом роде.
На самом деле все не так. Всякий раз, когда большинство людей за программу, парламент и Сенат вторят этому. И не важно, будет ли парламент или Сенат демократическим или республиканским! Если страна голосует за кандидата в президенты и за те предложения, что он делает, я полагаю, вы обнаружите, что даже президент-республиканец (как в моем случае) сумеет провести свою программу через Конгресс.
