В Аугсбурге в 1391 году было не менее 8 борделей, которые все вместе выплачивали годовой налог в 53 фунта 18 шиллингов.
В Бамберге хозяин борделя должен был выплачивать городу ежегодную арендную плату в 71 фунт 12 пф;, но только за 51 неделю, потому что на страстной неделе он должен был закрывать бордель.
В Бейруте в 1480 г. бордель дал 12 фунтов годового налога, кроме того он должен был ежегодно выплачивать фогту известную сумму в год, так называемый «Hurenhaber», сохранившийся до 18 века. В Баллеэтот «промысел» находился в аренде у так называемой «Frauenmeisterin», которая в 1456 г. заплатила за первые три месяца 4 фунта; в следующий срок, по ее просьбе, ей в виде исключение сделали уступку в 18 крейцеров, заявивши ей при этом, что впредь этого не будет, и что она должна вносить по 6 крейцеров в неделю. Весьма обстоятельную статистику доходов Гамбурга от «bodae meretricum», небольших борделей, дает для 1450–1531 г. Шенфельдт. Из нее видно, что годовой налог («hura») на такие бордели в Нейштрассе составляли в 1490 г. 2 фунта 8 пфеннигов. Кроме того, всегда еще отмечается налог, который должны были вносить сами проститутки). Лишь с 1494 г. устанавливается определенная плата в 9 фунтов 12 пфен., независимо от числа проституток. В Любекеналог на обитательниц борделя назывался «Finkengeld». В Франкфурте и Оберегетейме доход с налогов делился: в первом городе между духовными учреждениями и городом, а во втором – между дворянством и буржуазией.
В французских городах различали обыкновенно, собственно, доход с борделей, «loyer, louyer du bourdel» или «cmolument du bourdel», от налога на проституток, с profit des bonnes dames publiques» или «recptes des filles».
Аналогичное разделение этого налога на две части можно также доказать для многих испанских городов.
В некоторых итальянских городах, например, в Неаполе, налог на проституток связан был с судом для них и с налогом на игроков Главные арендаторы нередко передавали от себя этот налог в аренду другим лицам, так что с 1400 г. – с этого года впервые можно достоверно установить, что налог, о котором речь, сдавался в Неаполе в аренду – арендаторы очень часто менялись. Заведывание налогом на проституток тем самым настолько усложнилось, что для него построено было собственное, отдельное здание. Так как проститутки и игроки всегда находились вместе в борделях и трактирах, то этим именно и объясняется упомянутая выше связь между налогами на проституток и игроков.
Во многих местах профессиональный налог должны были платить также вольные проститутка, не окавшие в домах терпимости, и так называемые бродячие женщины. В Франкфурте-на-Майне, например, местные проститутки – одиночки должны были платить во время ярмарки один шиллинг, а приезжие – один гульден в неделю, если они жили в квартале для проституток. Если же они жили в другой части города, они должны были платить больше за более далекое расстояние от дома тюремщика, которому они вносили налог. Благородный рыцарь Бетизи налагал на всякую странницу, вступившую на его землю, налог в четыре динария. Их бывало часто так много, что годовой доход с них доходил до 10 соль, но в 1376 г. он дал только половину. В Монлюсоне каждая проститутка, вступая в город, должна была отдавать на мосту четыре динария налога или «facere unum bombum». В других французских уездных городах проститутка должна была либо уплачивать известную сумму, либо отдаться хозяину города. Так было в Сулуаре и Пуазаке.
В некоторых городах часть дохода с проституток, как мы увидим ниже, снова обращалась в их пользу, так как употреблялась на лечение больных обитательниц борделя.
Руководительство и управление борделями находилось в руках либо городских чиновников, либо частного предпринимателя, так называемого бордельного хозяина или хозяйки, под наблюдением городского начальства. В большинстве случаев надзор поручался служителю магистрата, часто также – палачу или тюремщику. Они же получали от бордельных хозяев и проституток еженедельный взнос, в то время как высший надзор лежал обыкновенно на бюргермейстере или на представителях «совета, пользовавшихся в этом случае неограниченной властью. Назначенных советом городских служащих та к называемых «Frauenmeister» нередко нужно отличать от подчиненных им собственно «хозяев» или «хозяек».
Так было, например, в Гамбурге, где «mester» (magister, strucfurarius) и «mesirin» (magistra) несомненно занимали более высокое положение, чем хозяева и хозяйки, арендовавшие под их надзором один или несколько небольших борделей. В Вене «Frauenmeisterin» также занимала более высокое место, чем «Frauenwirtin» (хозяйка). Первая наблюдала за чистотой и порядком во всех борделях, вторая же управляла финансовой, экономической стороной отдельного дома. Кроме того, существовал еще особый «Fra ü enrichter» (судья), на которого возлагались судейские обязанности по отношению к проституткам; его назначал двор и он в свою очередь был подчинен гофмаршалу. Последний считался собственно фогтом и защитником публичного дома. Как это видно из одного документа от 19 июня 1422 г., ему именно приносили овес (в виде так называемого «Vogthaber» («Hurenhaber»). Тоже самое можно доказать и относительно других городов. Во второй половине 12 века, при короле ГенрихеII, надзор за домом терпимости в Руане принадлежал некоему Балдврику, который носил титул «гофмаршала»; в то же время он состоял комендантом тюрьмы и дворца. Дело идет здесь, по-видимому, о тех же функциях, которые лежали на знаменитом «Roy des Mibauds». Существование его исторически впервые доказано лишь со времени битвы при Бувинь (1214), но служебное положение его, несмотря на многочисленные критические исследование, еще в значительной степени не выяснено даже и теперь. Установлено только, что этот «король бродяг» первоначально был чиновником королевского или герцогского двора (у французских королей, у нормандских и бургундских герцогов), но что впоследствии этот титул встречается и у городских чиновников (например, в Метце, Камбрэ, Лаоне, Масоне, Бордо) и, благодаря носителям его, постепенно падает. В Тулузе он принадлежит, например, палачу. На настоящем «Roi des Ribauds», на придворном чиновнике, лежала обязанность надзора за игорными домами и борделями поблизости от дворца и за бродячими элементами, сопровождавшими двор. В качестве такого надзирателя, он получал от борделей и бродячих проституток еженедельную дань. Существование такого поста можно доказать еще для 16 века при дворе короля Франца I. В то время это место занимали одна за другой две женщины. они получали от короля известную сумму, «pour lui aider et aux-dites filles vivre et supporter les depenses quil leur convient faire a suivre ordinairement la court. Отсюда видно, что дело идет здесь о действительном дворцовом борделе, быть может для пользование самого короля В 1558 г., 13 июля, Генрих II издал указ об урегулировании прав «Dame des filles de la cour», в котором вполне определенно говорится о дворцовых проститутках и запрещается проституткам, не принадлежащим ко двору, переступать порог дворца. Это последний документ, в котором говорится о должности «Roi des Ribauds» при французском дворе.
В Испании мы находим «Roi des Ribauds» под именем «L еу Arlot» в эдикте короля Педро IV от 7 марта 1337 г, которым уничтожается эта должность в Валенции. Здесь «rex Arloti» был своего рода шефом, директором публичных женщин, который сопровождал их, когда они сообща отправлялись в церковь и в общественные учреждение и проявлял по отношению к ним строгую власть, связанную с такими «onerosos tributos», что проститутки вынуждены были жаловаться на чрезмерную требовательность его. По Carboneres, «Rey Arlot» означает «король проституток и жуликов».
Непосредственное управление большей частью средневековых борделей находилось в руках хозяина (Frauenwirt, также Hurenwirt в Страсбурге, Freinwirt в Нёрдлингене, Tochterwirt в Шлеттштадте, «Freihat», Knecht des Frauenhauses в Винтертуре, leno, ruffian) или хозяйки (также «meisterssen иш stoghouse» в Франкфурте, hushelterin в Страсбурге, шадistra в Ниме, abbesse, abbatissa в Бокере и Ниме, prieure в Сент-Ивор в Оверни, mayorala в Испании, в Женеве и пр.). Вступая в должность, они должны были обыкновенно принимать присягу.
Оне обязывались под присягой честно содержать дом, снабжать женщин пищей, одеждой и всеми другими предметами «in gebühlicher Ziemlichkeit» (в подобающем количестве); при уходе из борделя возвратить весь домовый инвентарь, в особенности кровати; не допускать в борделе азартных игр и вообще не предпринимать ничего нового без одобрения, ведома и желание бюргермейстера и городского совета. Для примера мы приведем присягу бордельного хозяина Брандта в Винтертуре от 1468 г.
«М. Н. Herrn Schultheiss und Rat zu Winterthur hand zu einem Knecht des Frauenamptes ufgenommen Brandt von Flawil; und hat geschworen M. H. Herrn von Zurich und Winterthur Truw und Warheit und kein falsch Spil ze tund lassen und sich sonst erbarlich ze halten gegen Burgers Kind, die nit zu iren Tagen kommen sind, nit uberfaren ze lassen in keinem Argen.
За нарушение присяги хозяева борделя подвергались строгому наказанию. К удивлению, оно чаще наблюдалось у хозяек, чем у хозяев. Не имея хорошей рекомендации, невозможно было получить места хозяина борделя. Такое рекомендательное письмо выдал, например, в 1481 г. Лауренц Гутмахерг «Frowenwirt zu Constenz», своему слуге Ошзалтеру из Нердлингена к городскому совету Винтертура. Он свидетельствует в письме, что в Констанцком борделе Ошвалтер всегда был прекрасного поведение и что честность его вне всякого сомнения. Должность бордельного хозяина иногда переходит по наследству от отца к сыну, например, в Монпеллье некий Лапв завещал двум своим сыновьям, как своим заместителям, управлять борделем. Хозяин и хозяйка борделей часто сменяли друг друга, например, в Винтертуре.
