Старина Кох. Почему чахотка занимает наши умы, сердца и легкие - Антон Сергеевич Винокуров

музей или Третьяковку, да и Кинешемская картинная галерея тоже подойдет. То-то рады будут смотрители, когда обнаружат в галереях пытливые умы, длительно разглядывающие все картины с сюжетом а-ля «у кровати больного», пытаясь понять – чахотка или нет?

Пожалуй, самым типичным воплощением чахотки как болезни низших слоев общества стали работы Кристобаля Рохаса – самого знаменитого венесуэльского художника. Его картину «Бедность» нередко используют для оформления статей о туберкулезе в газетах и журналах, но Рохас был талантлив, и его талант однозначно не исчерпывается одним полотном.

Кристобаль Рохас родился в семье врача в венесуэльской провинции. Страна к тому моменту лишь недавно получила независимость, и раннее детство Кристобаля пришлось на страшные годы гражданской войны. Интерес к искусству у мальчика проявился рано, рисовать он начал под руководством деда – резчика по дереву. В 13 лет Рохасу пришлось забыть о рисовании и пойти работать на табачную фабрику: отец его умер, и семья стала ощутимо нуждаться.

Когда Кристобалю было 20, семью вновь постигла утрата: сильнейшее землетрясение разрушило город, не пощадив и дом Рохасов, что заставило их переехать в столицу – Каракас. Там Рохас продолжил трудиться в табачной лавке: семья всё еще еле сводила концы с концами. Но переезд в столицу принес и перемены к лучшему: Кристобаль поступил в Академию и стал учиться рисованию под руководством художника Хосе Мануэля Мауко, имя которого вам, конечно, ни о чем не скажет. Рохас стал первым значимым художником свободной Венесуэлы, первым, чьи работы узнал весь мир. Можно долго спорить о том, стали ли все тяготы, выпавшие на долю художника, препятствием для его творчества или, напротив, послужили толчком для развития, ведь настоящий талант не сдержишь… Но совершенно точно можно сказать одно: судьба наложила отпечаток на творчество Кристобаля Рохаса. Как выглядело бы его творчество, будь автор сыт и богат, остается лишь догадываться. Сюжетом первых его картин маслом был город после землетрясения. Дальше – успех на художественной выставке, посвященной столетию лидера-освободителя Симона Боливара (еще одной знаменитой жертвы туберкулеза). Здесь Рохас представил «Смерть Жирардо», портрет героя войны за независимость, и получил поддержку государства: картину купили для музея, а художник получил стипендию на обучение в Европе. В возрасте 25 лет Кристобаль совершает вполне типичный поступок для многих художников до и после него: он едет в Париж. И здесь он возвращается от темы войны и природных катаклизмов к простым людям. Обучение его продолжилось в Академии Джулиана – престижной парижской художественной школе. И снова выставка, на сей раз в Салоне французских художников, и снова успех – с тем самым полотном «Бедность». Судя по всему, художник писал эту картину, будучи уже больным туберкулезом.

По описанию современников, Рохас принадлежал как раз к тому типу людей, которые часто бывают склонны к туберкулезу, – бледный, худой, меланхоличный. Большинство биографов склоняются к тому, что по натуре Рохас был человеком страстным, но скрытным – он держал дистанцию с коллегами и друзьями, когда учился и творил. Как и многие художники Монмартра того времени, Рохас работал без устали в весьма аскетичных условиях. В то же время головокружительная парижская богемная жизнь не могла обойти Рохаса стороной: из его писем мы узнаём, что он с удовольствием посещал танцы и любил выпить вина. Он не был успешен в финансовом отношении – стипендии едва хватало на жизнь, а популярностью среди частных заказчиков он не пользовался.

Исследователи, опираясь на представление о меланхоличном характере художника, пишут, что в Париже он чувствовал себя чужим: поначалу мешал языковой барьер, да и разлука с матерью, к которой он был очень привязан, не давала ему покоя. Несмотря на эти обстоятельства, Рохас желал остаться в Париже и лишь через 7 лет покинул его (хотя первоначально планировал пробыть здесь несколько месяцев, а основное обучение пройти в Риме). Отъезд Рохаса из Парижа в Каракас был связан с прекращением выплаты стипендии от венесуэльского правительства – так президент Бланко хотел стимулировать возвращение художников на родину для ее прославления. Вот только в Венесуэле Рохас ничего более создать уже не успел.

То, как давно он болел, как давно узнал, что у него туберкулез, остается загадкой. Но тема чахотки действительно перекликается со многими полотнами Рохаса. Взять уже упомянутую нами La Miseria – в различных переводах «Бедность», «Страдание» или «Мучение». Рохас изображает темный, страшный мир, суженный до размеров жалкой комнатушки. Женщина на кровати – полураздетая, грязная, судя по всему, уже отстрадавшая… Ее муж – тот остался жить, одинокий, нуждающийся. Возможно, и его постигнет участь жены – щеки его впали, черты заострены. К теме болезни и смерти Рохас возвращается не раз: с ней связаны картины «Больной скрипач», «Первое и последнее причастие». Да и тема нищеты также занимает в его работах важное место («Выселение», «Нищий»). Героев своих картин он встречает, очевидно, в той реальности, что окружает его самого. Страшные события, которые показывает Рохас, затрагивают совсем юных людей, как и чахотка. Этим объясняется и отсутствие частных заказов: бедняки никогда не закажут портрет, но именно они интересуют художника прежде всего. В то же время Рохас работал и с запросами общества – художники всегда стремились выставлять свои работы в Салоне, где их могло оценивать авторитетное жюри, и, по мнению Рохаса, именно такие остросоциальные темы могли произвести наиболее сильное впечатление как на жюри, так и на простых посетителей.

За 13 лет активного творчества стиль и сюжеты Рохаса несколько раз меняются: мы видим и классические портреты современников, позирующих в креслах, и натюрморты, и совершенно потусторонние, религиозно-фантастические сюжеты – Данте и Беатриче, Чистилище. Словно предчувствуя или даже зная, что его творческий путь не будет долгим, Рохас стремится попробовать себя во всем и во что бы то ни стало снискать славу.

В 1890 году Кристобаль Рохас едет в Венесуэлу – пишет, что хочет набраться сил в объятиях матери и закончить следующую работу для представления в Салоне. Но болезнь распоряжается иначе. В том же году художника не стало.

Мы не любим магниты на холодильник, купленные по случаю в туристических поездках. Они редко бывают красивыми и оригинальными, да и в качестве объекта коллекционирования можно выбрать что-то более необычное. Однако пара магнитов все-таки обременяет конкретно наш холодильник. На одном из них, совсем простеньком, росчерком руки Амедео Модильяни изображена лежащая на диване женщина, профиль узнаваем – это Анна