Ознакомительная версия.
В простом русском крестьянине поэт разглядел величие души народа. А вот что писал А.С. Пушкин: «Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского унижения в его поступке и речи? О его смелости и смышлености и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость удивительны. Никогда не встретите вы в нашем народе того, что французы называют un badaud [фр. ротозей], никогда не заметите в нём ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому!» Так наш великий поэт писал о русском народе сто пятьдесят лет назад.
Каким же кощунством выглядит в наше время изображение русского народа некоторыми западными писателями как грубого и невежественного народа, которому якобы чужда человечность, который ничем как только пьянством и развратом не отличается.
Желая намеренно оклеветать советских людей, умалить их роль в победе над фашистской Германией, сейчас многие западные писатели стремятся представить образ советского воина в превратном свете: изображают его бесчинства на территории других стран, жестокость, склонность к насилию, разврату. Клеветы более чудовищной нельзя и вообразить. Весь мир знает о благородстве советских людей, совершивших великий подвиг во время Отечественной войны, заслонивших грудью не только свою землю, но и принесших освобождение многим странам Европы. Никому не удастся ни умалить, ни тем более очернить наш подвиг в годы Великой Отечественной войны.
…Василий Васильевич был истинно русским человеком. Он до последнего часа писал статьи, деловые бумаги, просьбы — отстаивал всё, что дорого каждому патриоту нашей Родины, — и умер на посту, как солдат.
Жена его пришла в клинику через много дней после смерти Василия Васильевича. В первый и последний раз. Потребовались какие-то документы.
Мне было трудно разговаривать с ней спокойно.
2
Хочется мне рассказать и другую историю.
…Я знаю эту женщину давно, ещё с довоенных лет. Во время блокады погибла почти вся её большая семья. Чудом остались живы она сама, маленький сын и бабушка.
У мальчика Сашки ещё долго было одутловатое лицо и восково-бледная кожа — следы перенесенной дистрофии. Возможно, в блокаду он простудился. У него так и остался кашель.
Елена Аркадьевна ко мне пришла с Сашей и попросила его посмотреть. Мы нашли у него полное поражение левого лёгкого, в котором под влиянием хронической пневмонии развились расширения бронхов. В этих расширенных бронхах, бронхоэктазах, как мы их называем, мокрота скапливается, нагнаивается и плохо откачивается, что создаёт постоянный очаг интоксикации. При этом заболевании человек всё время чувствует недомогание: слабость, субфебрильную температуру, плохой аппетит, отсутствие работоспособности.
Все эти явления были у мальчика давно, и он бы, наверное, уже погиб, если бы не самоотверженный труд бабушки, которая в нём души не чаяла и всю себя посвятила внуку.
И на этот раз вместе с Еленой Аркадьевной и Сашей пришла его бабушка. Она не хотела оставлять внука у нас, и нам пришлось уговаривать её.
— Я бы давно его привела к вам, — говорила Елена Аркадьевна, — но, как только я упомяну о хирурге, бабушка дрожит от страха.
Когда были установлены бронхоэктазы, захватившие все лёгкое, я позвал маму и бабушку, показал им бронхограммы и сказал, что ничем, кроме операции, Саше помочь нельзя.
Бабушка ударилась в слёзы и заявила, что согласия на операцию не даст и об этом напишет письменное заявление. Мать, конечно, тоже была убита горем, но согласилась на операцию. И мы уже вместе стали уговаривать бабушку.
Сошлись на том, что мы будем пока лечить Сашу терапевтически, улучшим его состояние и, когда подготовим к операции, вернёмся к этому вопросу снова. Более месяца мы лечили парня и добились хороших результатов. У него исчезла мокрота, появился аппетит, улучшился состав крови. Он прибавил в весе и за много лет впервые почувствовал себя здоровым.
Основным методом лечения, давшим такой результат, был так называемый постуральный дренаж, то есть дренаж положением тела. Несколько раз в день мы укладывали Сашу то на живот, то на бок поперек кушетки, заставляя его опускаться с неё вниз головой и кашлять. Мокрота, которая, как в мешках, находилась в расширенных бронхах, стекала вниз, и больной её легко откашливал. Освободившись от неё, он сразу же испытывал облегчение. У него исчезла слабость, появился интерес к жизни.
Такое состояние Саши лишний раз убеждало, что если удалить больное лёгкое, то парень будет чувствовать себя совсем здоровым. Но бабушка расценивала иначе. Она сказала: «Так, как вы его лечите, я тоже сумею его лечить — и не надо подвергать мальчика риску операции».
Как мы ни бились, пришлось отпустить Сашу. Он окончил среднюю школу, затем институт, стал инженером, но по-прежнему, как в бытность мальчиком, всецело находился под покровительством бабушки.
Елена Аркадьевна, много лет пробыв без мужа, погибшего на войне, вышла замуж, переехала в Москву. Бабушка Сашу не отпустила, и он стал в ещё большей от неё зависимости. Но Саша не тяготился этой опекой. Ему было приятно ни о чём не думать, ни о чём не заботиться. Он и женился на девушке Люсе, кажется, потому только, что Люся нравилась бабушке. Люся и сама, выйдя замуж без любви, оставалась к нему равнодушной. Постепенно для Саши создалась ситуация, от которой он тяжело страдал морально. Жена явно им пренебрегала, так как у него дурно пахло изо рта. Она стыдилась, что её муж больной, и ни за что не хотела пойти с ним ни в кино, ни в театр. Когда же он пытался опуститься вниз головой, чтобы откашлять мокроту, она над ним посмеивалась. Он старался при ней этого не делать, отчего состояние его ухудшалось.
Прошло несколько лет. К заболеванию лёгких у него присоединились боли в сердце. Врачи признали стенокардию. Настойчиво рекомендовали поехать на курорт. Он звал с собой Люсю. Та отказывалась, а он без неё ехать не хотел.
Наконец, когда боли стали нестерпимы, он поехал один. Там он ходил как отрешенный, ни о чём не хотел думать, ему не хотелось жить.
Курорт ему не помог.
Вернувшись, он узнал, что Люся подала на развод. Александр равнодушно отнёсся к уходу жены.
В свои тридцать пять лет он чувствовал себя стариком и не хотел думать ни о жене, ни о семье. Он углубился в себя, думал только о болезни. Однако лечиться к врачам по-прежнему не шел. Не обращал внимания на окружающих его женщин.
Впрочем, одна из сотрудниц, Анюта, понравилась ему. Как-то шли с работы пешком, и он узнал историю Анюты. Семнадцатилетней девушкой она полюбила одного парня. Он долго обманывал её, а затем женился на другой. После такого удара Анюта на какое-то время возненавидела всех мужчин.
— Теперь я к вашему брату потеплела, — сказала Анюта, смеясь, — и вот, как видите, иду с вами рядом.
Рассказ Анюты произвёл на Александра сильное впечатление.
— Вы не должны ожесточаться, — говорил он ей. — Такие мужчины скорее исключение, чем правило. Да и какой это мужчина?..
Он горячо говорил об этом ещё и потому, что сам был предан женщиной. И он тоже рассказал свою историю Анюте.
С того вечера началась их дружба, а потом и любовь. Они поженились. В течение нескольких лет предавались счастью, ни о чём не задумываясь. Жена знала о его болезни, заботилась о нём, поощряла все виды борьбы с нею — и он чувствовал себя неплохо. Но у них не было детей. И со временем это стало тревожить Александра. Он подозревал в бесплодии жену. Однажды сказал ей:
— У нас нет детей, это плохо. Ты бы сходила к врачам.
— Я ходила, — спокойно возразила Анюта. — У меня все в порядке. Дело за тобой.
И тихо, боясь обидеть мужа, проговорила:
— Может быть, твоя болезнь лёгких сказывается. Саша был поражён. У него никогда и не являлась подобная мысль.
Тут же отправился к врачу. Ему сказали: постоянная интоксикация со стороны лёгких угнетает гормональную функцию. Весь организм к этому адаптировался, но зародившиеся клетки не могут сопротивляться.
— Надо убрать лёгкое, — заявили ему.
Так, спустя двадцать лет Александр, Елена Аркадьевна вновь явились в мой кабинет. С ними была и Анюта.
С того времени хирургия лёгких сделала большие успехи. Но и болезнь Саши не стояла на месте. Сделав анализы, я пригласил Елену Аркадьевну и Анюту.
— Видите эти снимки? В левом легком нет здоровых участков. Оно все состоит из рубцов и полостей, в которых застаивается и нагнаивается мокрота. Она всасывается в кровь и, как яд, отравляет все клетки организма. Ни один орган в теле такого больного не может работать нормально, так как все они отравлены. Однако хуже всего приходится мозгу и сердцу. Эти два органа, по весу составляющие сравнительно небольшую часть веса человека, потребляют почти половину всей крови, исходящей из сердца. А раз они получают больше крови, то им достаётся и больше токсинов. По существу, они всегда находятся в состоянии интоксикации.
Ознакомительная версия.
