Ознакомительная версия.
26. Jackson, M., Tarnopolsky, A. Borderline Personality. In R. Bluglass and P. Bowden (Eds.) Principles and Practice of Forensic Psychiatry. New York, Churchill Livingstone, 1990.
27. Kagan, J. Galen's Prophecy: Temperament in Human Nature. New York, 1994.
28. Kernberg, O. Aggression in Personality Disorders and Perversions. London, Yale University Press, 1992.
29. Kessler, R. et al. Lifetime and 12-month Prevalence of DSM-III-R Psychiatric Disorders in the United States. Archives of General Psychiatry, 1994, 51, 8-19 p.
30. Kohut, H. The Restoration of the Self. New York. International Universities Press, 1977.
31. Lesage, A. et al. Suicide and Mental Disorders: A Case Control Study of Young Men. American Journal of Psychiatry, 1994, 151, 1063–1068 p.
32. Lewis, M. The Development of Anger and Rage. In R. Glick an d S. Roose (Eds.) Rage, Power, and Aggression London. Yale University Press, 1993.
33. Livesley, W., Schroeder, M., Jackson, k., Jung, K. Categorical Distinctions in the Study of Personality Disorders, 1994, 5, 296–306 p.
34. Main, M., Kaplan, N., Cassidy, J. Security in Infancy, Children, and Adulthood: A Move to the Level of Representation. In J. Bretherton, E. Waters (Eds.) Growing Points in Attachment Theory and Research. Monograph for the Society for Research i Child Development. Chicago University of Chicago Press, 1985, 66-104 p.
35. Main, M., Solomon, J. Procedures for Identifying Infants as Disorganized/ Disoriented During the Ainsworth Strange Situation. In M. Greenberg, D. Cicchetti, E. Cummings (Eds). Attachment in the Preschool Years: Theory, Research and Intervention. Chicago, University of Chicago Press, 1990, 121–160 p.
36. Main, M., Hesse, E. Parents' Unresolved Traumatic Experiences are Related to Infant Disorganized Attachment Status: Is Frightened and/or Frightening Parental Behavios the Linking Mechanism. In M. Greenberg, D. Cicchetti, E. Cummings (Eds.) Attachment in the Preschool Years: Theory, Research, and Intervention. Chicago, University of Chicago Press, 1990, 161–182 p.
37. Magnavita, J. Toward a Unified Model of Treatment for Personality Dysfunction In J. Magnavita (Ed.) Handbook of Personality Disorders. Hobohen, NJ. John Wiley, 2004, 528–554 p.
38. McCann, I., Pearlman, L. Vicarious Traumatization A Framework for Understanding the Psychological Effects of Working with Victims. Journal of Traumatic Stress, 1990, 3, 131–150 p.
39. Meloy, J. Violent Attachments. London, Jason Aronson, 1992.
40. Menninger, K. Theory of Psychoanalytic Technique. New York. Basic Books, 1958.
41. Michaels, W. You Who Newer Was There? Slavery and the New Historicism, Deconstruction and the Holocaust. Narrative, 1996, 4, 8.
42. Millon, T. Borderline Personality Disorder: A Psychosocial Epidemic. In J. Paris (Ed.) Borderline Personality Disorder: Etiology and Treatment Washington, DC. American Psychiatric Press, 1993.
43. Parens, H. Rage Toward Self and Other in Early Childhood. In R. Glick and S. Roose (Eds.) Rage, Power, and Aggression London. Yale University Press, 1993.
44. Paris, J., Zweig-Frank, H. A Critical Review of the Role of Childhood Sexual Abuse in the Etiology of Borderline Personalite Disorder. Canadian Journal of Psychiatry, 1992, 37, 125–128 p.
45. Paris, J. Social Factors in the Personality Disorders. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1996.
46. Paris, J. Working with Traits. Northvale, NJ: Aronson, 1997.
47. Paris, J. Sociocultural Factors in the Treatment of Personality Disorders. In J. Magnavita (Ed.). Handbook of Personality Disorders Hoboken, NJ. John Wiley, 2004, 135–147 p.
48. Reich, J. Clinical Correlates of Stress-Induced Personality Disorders. Psychiatric Annals, 2002, 32 (10). 551–588 p.
49. Robins, L. Deviant Children Grown Up. Baltimore, Williams, Wilkins, 1966.
50. Sato, T., Takeichi, M. Lifetime Prevalence of Specific Psychiatric Disorders in a General Medicine Clinic. General Hospital Psychiatry, 1993, 15, 224–233 p.
51. Schlosser, E. Fast Food Nation. New York Perennial Houghton Mifflin, 2002.
52. Shafer, R. Tradition and Change in Psychoanalysis. London, Karnac Books, 1997.
53. Shafer, R. Bad Fellows. New York, Other Press, 2003.
54. Solursh, L Combat Addiction: Overview of Implication in Symptom Maintenance and Treatment Planning: Journal of Traumatic Stress, 1989. 2, 451–460 p.
55. Stout, M. The Myth of Sanity New York, Penguin Books, 2001.
56. Textbook of Personality Disorders. Hoboken. NJ. Iohn Wiley. 467–497 p.
57. Van der Kolk, B., Greenberg, M., Boyd, H., Kryitel, J. Inescapable Shock, Neurotransmitters and Addiction to Trauma: Toward a Psychobiology of Post-Traumatic Stress, Biological Psychiatry, 1985, 20, 318 p.
58. Winnicott, D. The Maturational Processes and the Facilitating Environment London, Hogarth Press, 1965.
59. Winnicott, D. Home is When We Start From London, Pelican, 1986.
60. Yalom, I. Love's Executioner and Other Tales of Psychotherapy. New York, Basic Books, 1989.
61. Zanarini, M., Frankenburg, F. Pathways to the Development of Borderline Personality Disorder, 1997, 11, 93-104 p.
Часть II. Терапия личностных расстройств
Терапия пограничного личностного расстройства (ПЛР)
В течение длительного времени пациенты/пациентки с ПЛР относились к категории «неанализируемых», чрезвычайно трудных для психотерапии. В последнее десятилетие ситуация изменилась, в связи с появлением новых подходов, подготовленных исследованиями M. Балинта об «основной недостаточности» (имеются в виду широкоизвестные исследования М. Балинта о базальной недостаточности взрослых, получивших серьезную психотравму в детстве, вызванную покиданием и/или отвержением ребенка матерью или другим значимым лицом, осуществлявшим). X. Кенигсберг, О. Кернберг, М. Стоун [26] подчеркивают реальную возможность оказания этим лицам психотерапевтической помощи. Авторы акцентируют способность индивидуумов с ПЛР, несмотря на тяжесть симптомов, их драматический и «турбулентный» характер, хорошо функционировать, использовать свои интеллектуальные способности в зонах, свободных от конфликтов. Представляется реальным использование в терапии их выраженной сенситивности в межличностных отношениях и развитой эмпатии. В то же время психотерапевты, работающие с такими лицами, всегда должны проявлять настороженность по поводу риска суицида (около 10 % лиц с ПЛР совершают завершенный суицид), следует обращать особое внимание на попытки самоубийства в прошлом и агрессивные, угрожающие жизни действия по отношению к другим, наличие выраженных депрессивных эпизодов.
Терапевтический оптимизм обусловлен расширением терапевтических возможностей, развитием новых подходов, таких как: модифицированная психодинамическая психотерапия, подчеркивающая психотерапия А. Роклэнд (A. Rockland), различные варианты когнитивно-бихевиоральной терапии, в особенности диалектическая поведенческая терапия [29, 30, 31].
Одновременно расширились возможности психофармакологической терапии, связанные с использованием современных антидепрессантов и нейролептиков. X. Кенигсберг и М. Стоун [26] разработали форму психодинамической психотерапии, предназначенную специально для лиц с ПЛР, которая получила название «психотерапия, фокусированная на переносе». Пациентов/пациенток побуждают к оживлению в сознании главных интернализированных объектных отношений прошлого, которые оказывали и оказывают влияние на их отношения с собой и окружающим миром.
По данным опыта, полученного в Институте личностных нарушений Корнуэльского университета и Нью-Йоркского Пресвитерианского госпиталя [13], пациентки/пациенты с ПЛР по-разному реагируют на лечение: некоторые принимают участие в терапии с большим трудом, другие после начального, казалось бы, успешного периода входят в патовое состояние отсутствия какого-либо прогресса. Часть пациентов/пациенток вообще выпадают из терапии на раннем этапе; у отдельных лиц наблюдается отчетливый психологический регресс. Авторы проекта показывают, что во многих случаях фокусированная на переносе психотерапия оказывалась эффективной для ранее терапевтически резистентных индивидуумов.
Фокусированная на переносе психотерапия концептуально основывается на понятии пограничной личностной организации (ПЛО), развитом О. Кернбергом [25]. ПЛО отличается от ПЛР и характеризуется: 1) механизмами примитивной психологической защиты; 2) диффузией идентичности; 3) в целом ненарушенной оценкой реальности. Следует обратить внимание на то, что примитивные защиты, как и диффузная идентичность, типичны для лиц с ПЛО, что отличает их от лиц с невротической личностной организацией (НЛО). Ненарушенная оценка реальности отличает лиц с ПЛО от индивидуумов с расстройствами психотического уровня. Концепция ПЛО относится не только к ПЛР и приближающимся к нему нарушениям меньшей выраженности, но охватывает также антисоциальное, нарциссическое, параноидное и шизоидное расстройства, а также близкие к ним нарушения. Концепция позволяет использовать модель объектных отношений в ряду нарушений психологического функционирования, которые могут корригироваться с помощью психодинамически ориентированной психотерапии, фокусированной на переносе.
Основанная на особенном внимании к переносу психотерапия исходит из положения, что индивидуумы переживают внешнюю реальность через структуру своего внутреннего мира — интернализированных диад объектных отношений. При нормальном развитии человек в его раннем периоде воспринимает других людей как объекты, обладающие как положительными, так и отрицательными свойствами, т. е. как более или менее реалистическую смесь хороших и плохих черт (с возможным преобладанием тех или иных в каждом конкретном случае). Это позволяет справляться со сложностью и неоднозначностью окружающего мира.
При ПЛР (или в меньшей степени при ПЛО) такая интеграция не происходит. Внутренний мир оказывается разделенным в результате расщепления. Диадические противоположные друг другу репрезентации сосуществуют безо всякого соответствия друг другу, но в то же время, имея большой потенциал психической энергии положительного или отрицательного содержания. В результате эмоциональное отношение к другому/другим зависит от конкретной ситуации, конкретного момента и не может прогнозироваться.
Особенно значимым в терапевтическом отношении оказывается переживание пациентами терапевта как «другого» в каждый момент сессии. Идентифицируется внутреннее «Я» и объектные репрезентации, возникающие в процессе их возникновения при терапевтическом общении. Пациенты достигают осознания этих диадных прошлых ситуаций и пытаются разобраться в их глубинных причинах. Терапевт помогает интегрировать их в более сложные внутренние репрезентации. Процесс встречает сопротивление, т. к. разрушает прежнюю привычную структуру, в которой присутствуют имиджи идеальных объектов.
Ознакомительная версия.
