Разве все это — лишь детские забавы? Нет, это и подлинная жизнь, иносказание, и фантазия, и реальность одновременно. Воспитательница и дети обретают в игре свое жизненное пространство. В процессе юры можно разговаривать, при этом возникают живые воспитательные моменты, позволяющие взрослому, когда это необходимо, вмешаться, уладить конфликт, кого-то подбодрить, усмирить, по-доброму призвать к порядку.
Если дети смотрят телевизор
Если дома дети подолгу смотрят телевизор, они часто с большим трудом включаются в игровую деятельность.
Томасу всегда разрешали смотреть телевизор — все подряд и сколько он хочет. Его отец — торговец оружием. Само собой разумеется , что Томас хочет избрать ту же профессию, но мать против этого. Томас комментирует: «Нигде мне не разрешают стрелять — ни дома, ни во дворе, ни в детском саду. Где же мне тоща стрелять?» Ему не хватает уверенности, за агрессивностью он прячет, как это часто бывает, изрядную долю слабости. Он недостаточно смел, чтобы спрыгнуть с больших камней во дворе детского сада. Впервые ему довелось заняться творческой деятельностью, когда в детском саду ему дали пчелиный воск. Вначале, конечно, воск был твердым, но потом, когда он размял его в своей теплой руке, на некоторое время сделался мягким, послушным. И вот Томас стал лепить из воска корзину и другие «мирные» предметы. То, что происходило с материалом, определенным образом отражало и его собственную внутреннюю ситуацию.
На первый взгляд Штефан представлял собой исключение. Хотя он довольно часто смотрел телепрограммы, но и получал достаточно импульсов от непосредственного человеческого общения. Отец его, ремесленник, уделял много времени занятиям с сыном. Он учил его кататься на коньках и на лыжах и разрешал наблюдать за своей работой. Штефан оказался весьма изобретательным и часто вовлекал других детей в свой замысел, будь то игра в Дикий Запад или приключения Дональда Дака. Он знал эти сюжеты из программ телевидения, он был захвачен ими. Посте года пребывания в детском саду в голову Штефана стали приходить и другие фантазии; в рисунках начал появляться то один, то другой сказочный мотив. Теперь ему было о чем поговорить с родителями, и телевидение потеряло для него свое прежнее значение. Малыши, редко или почти никогда не имеющие доступа к телевизору, легче сохраняют способность фантазировать и могут найти неподражаемо детские варианты решения проблем. Они сами могут сделать собственный «телевизор» из картонной рамки и подвижных фигурок, которые перемещают из одного места в другое и очень довольны этим.
Что же становится с детьми, посещающими такой детский сад? Как правило, достаточно часто повторяется одна и та же сцена.
После того как ребенок некоторое время походил сюда, звонит довольная мать и сообщает, что она начал играть совершенно иначе, чем прежде, — и это не такой уж малосущественный результат, поскольку по многим причинам все острее становится проблема осмысления детских занятий.
На собраниях в детском саду родители обмениваются подобным опытом. Может быть, важнейший результат работы — постепенный «переход» из детского сада в родительский дом для того, чтобы отмечать праздники: дни рождения, христианские праздники, праздники времен года, даже маленький праздник, ежедневно «отмечаемый» застольным приветствием перед трапезой. В результате у детей на всю жизнь останутся привычки, которые свяжут их с добрыми и прекрасными традициями нашей культуры, причем в радостной, ненавязчивой форме.
«Внутреннее телесное ощущение» и рисунки маленьких детей
Одна из важнейших рекомендаций по воспитанию маленьких детей, данная Рудольфом Штейнером, основана на особенностях детского рисования.
Известно, что малыши, рисуя карандашом или красками человека, часто изображают непропорционально гротесковые части тела — огромные носы, гигантские ладони и т. д. В одном из педагогических курсов, прочитанном весной 1920 г. в Базеле перед учителями государственных школ, Штейнер продемонстрировал, чему могут научить нас такие рисунки. «Соберите побольше детских рисунков и попытайтесь разобраться, как ребенок изображает руки и ноги. Вы увидите, что он руководствуется внутренним чувством. Можно предположить, что, рисуя профиль, ребенок берет за основу его внешний вид; Но здесь налицо слияние воедино двух источников душевного переживания: маленькие изображают не интеллектуальное, а душевное; примитивные зрительные впечатления слиты у них с внутренним ощущением органов, тела. Мне кажется, всегда можно различить, что ребенок прочувствовал. Например, рисуя рот, он смотрит на его очертание, но добавляет еще и зубы, а это уже каким-то образом исходит из внутреннего ощущенияэтой части лица» (Доклад 28.04.1920). Далее Рудольф Штейнер раскрыл содержание этой особой способности человека чувствовать изнутри части своего тела. В прежние времена она была свойственна большому числу людей, например, она очень сильно выражена в произведениях древнегреческих скульпторов, которые создавались, в первую очередь не вследствие изучения ими модели, а по внутреннему ощущению собственных частей тела. Если дети начинают рисовать красками лишь в возрасте девяти-десяти лет, то в картинах, создаваемых ими по воображению, а не под непосредственным впечатлением, лежат в основе придуманные образы, т. е. все боль шее влияние на их деятельность уже оказывает рассудок. Штейнер считал важным, чтобы дети как можно раньше начинали пользоваться разноцветными мелками и красками, что способствует развитию в душе особых переживаний, наполненных фантазией, прежде чем эти переживания заглушит рост интеллекта. Если нам удается дать детям возможность пережить в такой форме ощущения частей собственного тела, то тем самым мы помогаем установлению у них гармонии между душевными переживаниями и физической деятельностью, что важно для всего их существования. Исходным импульсом такой живописи могут послужить сказки, и тогда, в зависимости от их содержания, в ней найдет свое отражение юмористическое, грустное, спокойное или напряженное настроение, а передано оно будет простыми цветовыми сочетаниями. Чудесный пример такого необычного ощущения частей человеческого тела мы находим в шведской сказке «Три великанши», где ярко и трогательно описываются три странные, но необычайно проворные женщины, которые помогают принцессе найти выход из трудного положения («Матушка Большой Палец» с могучим большим пальцем, «Матушка Большая Нога» с огромной ногой и «Матушка Толстый Зад» с громадным задом).
Переживание руки выражается в рисунках, где у человечков чрезмерно огромные руки с многочисленными пальцами. В изображении дома также может участвовать восприятие организма: один из таких рисунков передает, насколько ребенок в своем теле чувствует себя как дома.
Эвритмия для маленьких детей
Ритмическое движение принадлежит к числу наиболее адекватных для маленького ребенка средств выражения фантастических переживаний, когда он хочет придать им какую-то внешнюю форму.
Свободная игра почти без переходов превращается в законченное движение. Возьмем пример из нашей повседневной работы. Дети только что прослушали норвежскую сказку о трех козликах Брузе, которым удалось сообща обвести вокруг пальца большого и опасного тролля. Воспитательница садится в центре группы и превращается в тролля. Дети становятся вокруг нее, разделившись на три группы. Самые маленькие — маленький козлик Брузе, который послушно и очаровательно семенит ножками. Те, кто чуть постарше, изображают «среднего братца Брузе», походка которого кажется уже значительно более уверенной. Самые старшие превратились в большого козла, топающего тяжелыми, сильными ногами. Теперь им всем нужно перейти через мост под аркой которого лежит, спрятавшись, тролль. С музыкальным сопровождением или без него каждая группа должна сейчас идти в своей особой манере и в своем особом ритме. После того, как первым двум группам удается обмануть тролля, он готовится напасть на третью; теперь большому козлу предстоит толкнуть его рогами, так чтобы он покатился кубарем прочь и никогда в жизни не захотел бы даже видеть какого-нибудь козла. Дети торжествуют.
