Не только для собственной будущей судьбы, но и для всего будущего культуры важно суметь передать детям чувство языка, а с ним и способность к душевным переживаниям, научить их точному выражению своих мыслей. Если мы не сможем общаться друг с другом с помощью языка, то не сможем и создать достойной человека жизни.
Поэтому учителя родной речи и иностранных языков действуют сообща: они читают детям стихи, совершенствуют их произношение; настаивают на том, чтобы дети говорили полными предложениями, а не отдельными словами, не заменяли бы речь нечленораздельными, как у животных, звуками; исправляют контрольные работы, сочинения, тетради по эпохам и т. д. Конечно, это повседневная трудоемкая работа порой кажется непреодолимо сложной. Однако она ведется ради того очень важного, что кроется и в мире школы, и в самом нашем бытии.
Типы темперамента
Учение о типах темперамента восходит еще к античности. Многими современными психологами оно считается устаревшим, хотя в свое время к нему обращались, между прочим Кант, а после него Вильгельм Вундт. И все же недавно оно вновь привлекло к себе внимание благодаря результатам разносторонних исследований, в которых очень по-разному показали себя пары противоположных по складу людей (холериков и флегматиков, сангвиников и меланхоликов), проявивших себя в полном соответствии с присущими им наклонностями. (См. работу «Факты и предрассудки в психологии» известного английского психолога X. Дж. Айзенка). В своем учении о человеке Рудольф Штейнер привлекает знания о темпераменте в неожиданно новом свете. Он полагал, что одна из безусловных задач учителя — разобраться в темпераментах своих учеников. Итак, давайте представим, как действуют обладатели всех четырех типов в характерных для школьной жизни ситуациях. Большая часть темпераментных проявлений легко узнаваема.
Холерики, как правило, любят опасность. Вот урок эвритмии в первом классе. Дети должны взять друг друга за руки и молча образовать круг. Внутри круга безраздельно царит солнечный свет, а снаружи скопились большие, темные тучи, которые нужно прогнать (все это должно быть выражено в движениях). Учительнице никак не удается полностью успокоить детей, а образуемый ими круг постоянно теряет форму. Приходится прибегнуть к помощи фантазии: сейчас из страшных черных облаков грянет гром и засверкает молния. Наступает наполненная ожиданием пауза. Холерик с восторгом нарушает тишину: «Вот здорово — ну давай же!»
Флегматики принимают в основном все спокойно, даже если по обычным меркам им следовало бы разозлиться. Один из флегматиков — ученик младшего класса занят рисованием. Какой-то мальчик стащил у него ящичек с мелками. Тот продолжает рисовать, комментируя происшедшее лишь долгим и кротким: «Фу, черт». Учительница в ужасе: «Что ты такое говоришь?» Следует такой же протяжный и мирный ответ: «Я сказал — тьфу, черт; но ведь он же спер мои мелки».
Настоящие меланхолики часто реагируют на происходящее совершенно иначе. Будучи чувствительными и эгоцентричными, они нередко освобождаются от собственных мрачных мыслей, если например принимают участие в трагическом событии, не имеющем никакого отношения к их собственной судьбе.
Ни одни из учителей второго класса никогда не слышал, как смеется Йоханн. Он всегда выглядит грустным. Однажды учительница стала рассказывать, как святой Франциск лечил прокаженных. Она описывала страдания, которые приходилось вынести больным. Во время этого рассказа глаза Йоханна вдруг разгорелись, он начал улыбаться. Мальчик узнал о существовании людей, которым еще тяжелее, чем ему самому.
Сангвиники принимают жизнь, по большей части, очень легко. Проходя по зданию школы, в одном из темных уголков учитель обнаруживает забившихся туда двух маленьких шаловливых четвероклассниц. Он спрашивает, что они здесь делают во время урока, и узнает, что их выгнали из класса. «Но почему же вас выгнали?» «Хм, да у нашего учителя сегодня плохое настроение». Далее учитель узнает, что они здесь уже довольно давно, он предлагает им снова пойти в класс. Ответ девочек сопровождается хихиканьем: «Ох, да. Но пока его настроение еще не стало настолько хорошим».
Отличить детей-сангвиников от других не так-то просто. Сангвинический тип, если учесть состояние темперамента на определенной возрастной ступени — это собственно, признак детства. Благодаря своему стремлению совершенно непосредственно и без всяких переходов идти вперед, от впечатления к впечатлению, дети являются прирожденными импрессионистами, и как раз эта склонность придает их письмам и сочинениям то очарование, перед которым нельзя устоять. Так, одни ученик седьмого класса написал в своем сочинении: «У Мартина Лютера было много детей. Он говорил: На том стою и не могу иначе».
В том, что четыре темперамента действительно существуют, учителю приходится убеждаться каждый день. Именно темперамент дает во многих случаях истинный ключ к пониманию и работе с невероятнейшими односторонностями ребенка. Т емперамент проявляется в выборе и композиции красок, размере цветовых пятен, а также в характере мазка (резкие или плывущие).
Цветовое упражнение холерика.
Цветовое упражнение флегматика.
Цветовое упражнение меланхолика.
Цветовое упражнение сангвиника.
Четверо подростков
Однако есть и такие проявления темперамента, которые вызывают серьезное беспокойство. Чтобы более четко обрисовать суть проблемы, расскажем о четырех молодых людях, в характере и поведении которых гипертрофированно выразилась однобокость темпераментных свойств. Остановимся на этом случае, поскольку он показателен для постановки диагноза; не будем описывать предпринимаемые терапевтические меры.
Сангвиник. Эсси пятнадцать лет, она стройна и высока, с круглым детским личиком, светлыми волосами и карими глазами, которые находятся в постоянном движении, пока не найдут, за что зацепиться. Она любит воду и плавает как русалка. На занятиях ведет себя неровно: то полна энтузиазма (задает вопросы, выкрикивает с места, отпускает замечания, взмахивает руками), то совершенно апатична. Если Эсси в подавленном состоянии, взгляд устремлен прямо перед собой без всякого выражения; однако это настроение у нее быстро проходит, как только на горизонте появляется новый мальчик, который становится «одним-единственным в целом свете». И такое потрясающее событие повторяется довольно часто.
Когда ей было лет одиннадцать, ее мальчику было восемнадцать; когда исполнилось двенадцать, другу было семнадцать лет (созрела она чрезвычайно рано). Теперь, встречаясь во дворе школы с последней своей «великой любовью», она буквально пожирает его глазами. Мальчик, которым она увлечена, играет в джазовом ансамбле, и Эсси — завсегдатай репетиций, нередко затягивающихся до позднего вечера. Родители Эсси — милые и приличные люди, но не слишком уверенные в себе. Временами они отчаянно пытались быть строгими, но не добились особого успеха. Когда они спрашивают у дочери, как проходят репетиции, та отвечает дружелюбно, но уклончиво: «Все ужасно мило». Однажды родители попробовали помешать Эсси пойти на репетицию, но она закатила такую сцену, что они были вынуждены навсегда отказаться от любых попыток удержать ее.
