И все же «выдумка» Сирано о полете в космос на ракете — только ли порождение его воображения? Может быть, он знал о летательных устройствах древних китайцев? Их снаряды действовали по принципу современной ракеты: ядро, снабженное крыльями, имело два спаренных пороховых заряда. Силой выхлопных газов, образующихся при сгорании, такой снаряд, поднятый в воздух особой катапультой, двигался к цели.
Возможно, ему было известно о попытке китайца Ван Ху в 1500 году подняться в воздух с помощью ракет. Смелый эксперимент кончился неудачно — все 47 фейерверочных ракет, размещенных под сиденьем летательного аппарата, подожженные одновременно 47 слугами, взорвались разом. Изобретатель погиб. И, может быть, неслучайно Сирано, зная о трагической попытке Ван Ху, расположил свои ракеты в несколько рядов, которые сгорали последовательно один за другим. Благодаря этому он «избежал опасности погибнуть от взрыва всех ракет одновременно», — пишет Сирано.
Вполне могли быть известны Сирано и попытки европейцев применять ракеты, в частности, итальянца Дж. Фонтана. Он предложил в 1420 году с помощью ракеты поднимать в воздух снаряды в виде зайцев и птиц для устрашения неприятеля.
Вероятно, знал он и о своем современнике, выдающемся польском инженере и изобретателе Казимеже Семеновиче. И не только знал, но и читал его знаменитую книгу «Великое искусство артиллерии». Написанная на латыни и изданная в Амстердаме, она вскоре была переведена на французский язык и вышла в Париже. В ней на основе изучения большого числа трудов (более чем двухсот), а также собственного научного опыта и экспериментов, автор в одном из разделов писал о ракетной технике той эпохи. В частности, приводил эскизы и описания тогдашних ракет.
Идея использования ракеты в качестве транспортного средства придет в голову русскому народовольцу Кибальчичу двести лет спустя в казематах Петропавловской крепости.
Тем удивительнее пророчество Сирано, хотя и выраженное в полузабавной форме. И, возможно, именно Сирано де Бержерака и его способ путешествия на Луну имеет в виду современный английский историк С. Лилли, когда пишет в своей книге «Люди, машины и история», что «идея многоступенчатой ракеты высказывалась начиная с 1650 года неоднократно». Другой автор, немец Г. Мильке в книге «Путь в космос» прямо указывает, что Сирано де Бержерак «первый заговорил о применении ракет для подъёма «летающего экипажа»!
В числе диковинок, обнаруженных Сирано на Луне, его особенно поразили странные «книги». Нас же, живущих триста лет спустя в век электричества, радио и электроники, удивляет другое. Ведь Сирано описал прибор, очень напоминающий наш радиоприемник, описал таким, каким он предстает нашему глазу. Сирано пишет: «Это действительно книга, но книга чудесная; в ней не было ни страниц, ни букв; одним словом — это такая книга, что для изучения ее совершенно бесполезны глаза, нужны только уши».
Как же устроена эта «книга для слуха»? Она состоит из ящика, в котором находится какое-то неведомое устройство из металла, довольно похожее на часы; внутри также масса каких-то невиданных пружин и едва заметных механизмов.
Чтобы «прочитать» такую книгу, надо лишь поставить стрелку на ту главу, которую желаете прослушать, «И тотчас из книги, как из уст человека или из музыкального инструмента», выходят самые разнообразные звуки. Эти изумительные изобретения жители Луны берут с собой в путешествия, пользуются или во время прогулок, привешивая к луке седла либо просто помещая в карман платья.
Не меньше, чем «говорящий ящик», Сирано поражают на Луне стеклянные «блестящие огненные шары», «неугасимые светочи», то есть источники искусственного освещения.
Снова фантазия, которая не может не удивить нас, более столетия пользующихся электричеством. Однако здесь эти источники света только упоминаются. Подробнее Сирано опишет их в своем втором фантастическом романе о путешествии в космос, который назовет: «Комическая история государств и империй Солнца».
Писать эту книгу он начал, когда первая не была еще закончена. В это же время работал он и над «Историей Искры», сочинением, до нас не дошедшим.
В «Космической истории государств и империй Солнца» говорится о том, как Сирано из страны невежд и тюремщиков попадает в государства Солнца: царства живых деревьев, мудрых говорящих птиц, в страну философов, где, кстати говоря, встречает Кампанеллу. Однако книга эта, так и оставшаяся незавершенной, получилась менее сатирически острой. Нет в ней и того просветительного пафоса, который отличал его рассказ о путешествии на Луну. И все-таки что же говорит Сирано в своей книге о «неугасимых светочах»? «Вы могли бы их счесть за два маленьких солнца», — пишет он. В другом месте называет их «раскаленными лампами, которые подвешивают» и которые светят, не расходуя никакого горючего.
Какой источник энергии питает этот заключенный «в прозрачные оболочки» огонь (который тут же гаснет, стоит лишь разрушить эти оболочки)? И Сирано поясняет. Свет этих ламп и молния имеют одинаковое происхождение. Дает он ответ и на то, как возникает электричество: благодаря борьбе холода с теплом. Сирано образно описывает борьбу «огненного» и «ледяного» зверя. «Каждый удар, который наносят они друг другу, порождает удар грома».
Борьба тепла с холодом, энергия как функция разности температур, постепенное уменьшение этой разности и в конце концов победа холода. Не в этом ли состоит основной принцип термодинамики, числовое выражение которого лишь через два столетия определил французский физик Никола Карно?
Как-то листая книгу писательницы-гуманистки Марии де Гурне (она являлась названной дочерью Монтеня и была современницей Сирано), он отметил для себя место, где говорилось о миссии поэта: открывать перед читателем новые перспективы, неведомые дали, прозревать будущее. Слова запали в памяти. Для того чтобы вонзать в современников «кинжалы новых мыслей», надо было быть решительным и смелым. Сирано сквозь годы отважно прозревал будущее, отстаивал право поэта объяснять тайны Вселенной.
В фантазиях Сирано де Бержерака находил отражение изобретательский дух его эпохи — времени многих замечательных открытий в физике, математике, механике: в них живет великая вера в человеческий разум, идея неисчерпаемости человеческих возможностей, вера в грядущий научно-технический прогресс.
К счастью для Сирано, рукопись его космического романа была известна немногим. Будь она издана при жизни писателя, трудно сказать, что ожидало бы вольнодумца: тюрьма или костер. Впрочем, святые отцы, внимательно следившие за творчеством опасного литератора, были осведомлены о труде Сирано. В их руках несомненно побывали ходившие по Парижу рукописные отрывки его книги.
На что мог рассчитывать богоборец, дерзнувший бросить вызов всесильной церкви, бунтарь, вознамерившийся, говоря словами Данте, «неугодным правдам поучать»?
Как ни пытался Сирано отстоять личную свободу, ему все же пришлось искать знатного покровителя. На этот унизительный шаг его вынудили тяжёлые обстоятельства.
Со смертью отца кончилась последняя материальная поддержка. Нужда стала неизменным спутником Сирано, преследовала. Прогрессировала болезнь. Вот тогда-то он и решился изменить себе и выбрать покровителя.
Скрепя сердце, преодолев, как говорит его друг Лебре, «великую любовь к свободе», он посвящает свои сочинения герцогу д'Арпажону, который был способен лишь на то, чтобы запоминать их названия. И вскоре непризнанный поэт переезжает в квартал Марэ во дворец герцога. Под его кровом живет и кормится.
Казалось, наконец-то фортуна улыбнулась ему. (К этому времени были опубликованы и некоторые из его старых произведений.) Надо быть благоразумным, оставить браваду, угождать — и спокойная, сытая жизнь обеспечена.
Но Сирано не смог быть «благоразумным». К этому времени он закончил новую пьесу — трагедию «Смерть Агриппины». Театр «Бургундский отель» принял ее к постановке. Автор готов был ликовать: теперь он добьется признания. Но торжествовать было рано. Слава лишь поманила его. Сирано мог, в конце концов, изменить себе, обуздать свой нрав, но изменить таланту было не в его власти.
Трагедия, написанная в стихах, с соблюдением всех канонов классицизма, отчего по литературным достоинствам ее сравнивают с творениями Пьера Корнеля, была пьесой политической. И хотя в ней, по мнению Лебре, были самые поэтические выражения, роли прекрасны, чувства — римские по мощи, и в целом пьеса могла считаться «образцом драматической поэмы», — она содержала прямые выпады против религии, Сирано оставался верен себе.
В основу сюжета своей трагедии Сирано положил эпизод времени правления римского императора Тиберия. Когда в Сирии, во время похода умер, а скорее всего был (по приказу Тиберия) отравлен его племянник, популярный полководец Германик, сенаторы, противники императора, стали демонстративно выражать сочувствие его вдове Агриппине. Это не понравилось подозрительному и мстительному Тиберию. Агриппину, мать девяти детей, не скрывавшую своего отношения к тирану, сослали на остров Пандатерию. Здесь она и погибла от голодной смерти в 33 году нашей эры. Жестоко расправился Тиберий и с другими оппозиционерами. Погубил он и двух сыновей Германика. В этом ему помогал префект преторианской гвардии Элий Сеян, которого Тиберий приблизил к себе.
