Игорь Шумейко - Вторая мировая. Перезагрузка

Сознаюсь читателю, что первые страницы книги вызвали определенное недоверие. Мне, генералу и доктору исторических наук, довелось ох как много перечитать о прошедшей мировой войне. Здесь и многотомные истории войны, и монографические исследования, причем как наших, так и зарубежных авторов, и подлинные документы той эпохи, и мемуары военачальников, политиков, дипломатов, и пр., и пр. Да и моя собственная кандидатская диссертация — тоже о ней, хоть и с военно-техническим уклоном.

А тут вдруг — то ли пространный памфлет, то ли эссе, то ли большой фельетон. В общем, совершенно не военно-литературный жанр. Но мало-помалу возникало желание читать дальше, а потом, «проглотив» книгу, испытал разочарование от того, что прочитана последняя страница.

Как же автору удалось вызвать неподдельный интерес к событиям и фактам, казалось бы, многократно изъезженным и всесторонне описанным в тоннах исторической литературы? Суть — в новом ракурсе их прочтения, в новой оценке их значимости для хода и исхода войны. Автор, проникая внутрь события, вытаскивает наружу его сущность, скрытую под исторической пылью, и предъявляет читателю: нате, мол, смотрите, осмысливайте.

Так, он становится обвинителем Чехословакии, которую все историки и общественность мира считали жертвой, этаким беззащитным агнцем, отданным в результате мюнхенского сговора на растерзание германскому хищнику. Но когда сравниваешь соотношение военных сил Германии и Чехословакии, размышляешь о военно-промышленном потенциале последней, об удивительно благоприятном для обороны характере местности, отчетливо понимаешь, что Бенеш и его правительство фактически добровольно капитулировали перед Гитлером. А далее Игорь Шумейко добавляет цитату У. Черчилля, которая дорисовывает картину: «И кроме того, в руки противника (немцев. — Л.И.) попали заводы «Шкода» — второй по значению арсенал Европы, который с августа 38-го по сентябрь 39-го выпустил столько же продукции, что и все английские заводы за этот же период».

И вот эта огромная «европейская мастерская» (заводы «Шкода» и «ЧКД») до Второй мировой и в течении всей войны исправно работала на вермахт без единой забастовки или диверсии. То есть чехи, по сути дела, воевали против СССР, а к 60-летию Победы объявили себя страной, оккупированной Советским Союзом, и разрушают символы освобождения Праги нашими войсками.

То же самое — и по прибалтам, полякам и другим «жертвам» советской «оккупации». Игорь Шумейко посредством глубокого анализа «мелочей» и частностей выводит читателя на понимание довольно крупных проблем, показывает истинное лицо действующих игроков Второй мировой… И связывает те, уже далекие события с современностью, убедительно показывая трансформацию взглядов, выводов и оценок военных событий. Пророческая фраза И.В. Сталина, сказанная им еще в 1945 году: «В этой войне мы потеряли самых лучших. И это еще непременно скажется», получает у автора развитие и приобретает современное звучание. Особенно на фоне нынешней сплошной властно-элитной бездарности, предательства и ненависти к СССР и к России.

Автор, вводя в оборот малоизвестные документы, изобличает не только нынешнюю антиэлиту, но и тех «не лучших», которые пришли к властному горнилу после Сталина и пытались очернить и его, и Победу, и народ. Например, я впервые увидел новую послевоенную программу Сталина, долженствующую изменить сущность нашего государства и общества. Вот ее контуры:

— разрядка международной напряженности,

— гласность,

— ограниченная демократия, прежде всего в партии,

— улучшение жизни населения,

— децентрализация экономики.

Здесь же — подготовка отстранения слоя партноменклатуры от вмешательства во все сферы жизни общества, содействие инициативе и творчеству, повышение роли теоретических знаний («Без теории мы погибнем»).

Весьма интересна связь событий минувшей мировой войны на Балканах с современной ситуацией на просторах бывшей Югославии. Давайте подумаем над словами: «100-процентное совпадение симпатий и антипатий «объединенной (Гитлером) Европы» в 1941–1944 годах и «объединенной (Клинтоном) Европы» в 1992–1999 годах… У хорват и мусульман осудили дюжину полевых командиров, у сербов — все государство». Познакомившись с тем, как развивалась предвоенная и военная обстановка на Балканах, приходишь к следующему выводу: та война, которая велась против сербов в 1941–1944 годах, продолжилась в 90-е годы в чуть измененной конфигурации противостоящих сил. Союзники Гитлера — хорваты, албанцы, боснийцы — стали верными союзниками НАТО, а сам альянс — не что иное, как обновленная модель большого вермахта, нацеленного на славянский мир и Россию.

Свой труд Игорь Шумейко завершает удивительным обобщающим выводом: «И сегодня версия Большой войны (вне всяких пактов и временных рамок. — Л.И.) как бы возвращает «на линию фронта» некоторых участников, напоминая им, на какой именно стороне они действовали».

В общем, читатель найдет в этой книге много нового и интересного.

Генерал-полковник Л.Г. Ивашов,

вице-президент Академии геополитических проблем

По сложившейся традиции, в Европе широко празднуются годовщины (кратные десяти) — открытия Второго фронта. В 2004 году на 60-летие Россия была приглашена… Очень сложная гамма чувств вынуждает все же напомнить о коллизиях предыдущего юбилея, 50-летия. Тогда, в 1994-м, Россию не пригласили. СМИ захлестывала пена полемики. Франция, распорядитель торжеств, включая парад войск союзников, отвечала дипломатично и хитро: «Но ведь вы, русские, не высаживались в июне 44 года в Нормандии, не освобождали Париж». Наши кипятились: «Но общеизвестно, что в тот момент в России сражалось 80 % немецких частей, лучших по составу». Французы (европарламентарии, правозащитники и т. д.): «Но вы и сами, изгоняя немцев, устанавливали господство не лучше… опять же — Чехия, 68-й год… танки»…

Упрека я ожидаю примерно такого: «Какая же это сложная гамма чувств? — просто обида на французов, не позвавших тогда-то на парад».

Но все силлогизмы этой книги заострены отнюдь не только против французского лицемерия.

Взглянем на карту Европы в начале решающего периода той войны (июнь 1941 года). Все замазано, в буквальном смысле, коричневой краской. И, главное, замазан, затушеван один принципиальный вопрос. Оттенок потемнее — Германия и союзники: Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, Болгария. Посветлее — страны захваченные: Франция, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция. Непокоренный остров— Великобритания, и… розовый восточный океан — СССР.

1. Неравенство «равнозакрашенных» стран.

Один цвет Польши и Чехословакии — это ложь. Поляки — дрались, оставили немцам руины. Чехи передали всех себя в целости. Только заводы «Шкода» и «ЧКД» — почти удвоили мощность фашистского танкостроения! Факт наверняка малоизвестный: в тридцатые годы первое место и 40 % мировой продажи оружия и военной техники — принадлежало Чехии. Об этом подробнее в главе «Главные «Мюнхены» чешской истории».

Один цвет Франции и Югославии — тоже ложь. Дело не только во французской капитуляции, передавшей Гитлеру в трастовое (доверительное) управление весь военно-промышленный потенциал в целости. Это сегодня поощряется эдакое политкорректное, всех равняющее восприятие: «Ну…Франция, Чехия, Греция, Венгрия — все одно, все — Европа! Все в конкурсе «Евровидения» участвуют»!

Но во Второй мировой войне, на балансе «Объединенной (Гитлером) Европы»: Польша, Югославия — это были захваченные хутора (сгоревшие), а Чехия, Франция — промышленные мегаполисы, доставшиеся целиком.

2. В любой истории Второй мировой войны зафиксировано:

«… во всех оккупированных странах развернулось движение Сопротивления». То есть по многим политическим причинам важно было подчеркнуть, что «все народы поднялись…» Только, вы в курсе? Самое мощное по нанесенному Гитлеру урону Сопротивление — было в Германии… Об этом — в главе «Измерение «Сопротивлений»».