Ознакомительная версия.
2. Территория
Есть предположение, что в ряды ИГ вступили десятки тысяч мусульман из-за рубежа. Рекруты приезжают из Франции, Британии, Бельгии, Германии, Голландии, Австралии, Индонезии, США и многих других стран. Многие приезжают туда воевать, и многие намереваются там погибнуть.
Профессор Королевского колледжа в Лондоне Петер Нойман (Peter Neumann) рассказал мне, что голоса в онлайне играют важную роль в распространении пропаганды, делая так, чтобы новички знали, во что надо верить. Вербовка через интернет расширила демографию джихадистского сообщества, позволив консервативным мусульманским женщинам, практически запертым в своих домах, общаться с вербовщиками, в результате чего они подвергаются радикализации и направляются в Сирию. Распространяя свой призыв на оба пола, «Исламское государство» надеется построить полноценное общество.
В ноябре я отправился в Австралию, чтобы встретиться с 30-летним Мусой Серантонио (Musa Cerantonio), которого Нойман и другие ученые называют одним из двух самых важных «новых духовных авторитетов», призывающих иностранцев вступать в ИГИЛ. На протяжении трех лет он работал телепроповедником на канале Iqraa TV в Каире, однако ушел оттуда, когда руководство канала стало возражать против его частых призывов к созданию халифата. Сейчас он проповедует на страницах Facebook и Twitter.
Серантонио крупный и дружелюбный мужчина с манерами книжного червя. Он сказал мне, что его ужасают видеозаписи казней. Он ненавидит насилие, хотя сторонники ИГ должны им заниматься. (Среди джихадистов он выступает против взрывов с участием смертников на том основании, что Всевышний запрещает самоубийство, вызывая тем самым противоречия. В его взглядах есть и другие отличия от позиций ИГ.) У него такая же запущенная растительность на лице, какую можно увидеть у некоторых великовозрастных фанатов «Властелина колец». А его одержимость апокалиптическими исламистскими идеями кажется знакомой. Похоже, он оживотворяет ту драму, которая человеку со стороны кажется средневековой фантазией, но только с настоящей кровью.
В июне прошлого года Серантонио с женой попытался эмигрировать (он не говорит куда, однако с хитрецой замечает, что «ездить в Сирию противозаконно»), однако их перехватили в пути на Филиппинах и депортировали обратно в Австралию на том основании, что у них была просрочена виза. Австралия объявила противозаконными попытки вступить в «Исламское государство» или уехать на его территорию, а поэтому конфисковала паспорт Серантонио. Он застрял в Мельбурне, где его хорошо знает местная полиция. Если Серантонио поймают, когда он будет помогать людям с переездом на территорию ИГИЛ, он сядет в тюрьму. Однако пока он на свободе – этот формально независимый идеолог, ставший весомым авторитетом для других джихадистов в вопросах доктрины «Исламского государства».
Мы встретились в обеденное время в густонаселенном и мультикультурном районе Мельбурна Фуктскрей, где находится штаб-квартира издательства путеводителей Lonely Planet. Серантонио вырос здесь. Один из его родителей родом из Ирландии, а второй из итальянской Калабрии. На типичной для этого района улице можно найти африканские рестораны, вьетнамские магазины и увидеть молодых арабов, разгуливающих в салафитской униформе, состоящей из всклокоченной бороды, длинной рубахи и коротких штанов.
Серантонио описал ту радость, которую он испытал, когда Багдади 29 июня был провозглашен халифом. Месопотамия внезапно стала оказывать прямо-таки магнетическое воздействие на него и его друзей. «Я был в гостинице (на Филиппинах) и вдруг увидел заявление на телевидении, – сказал он мне. – Я был изумлен, и сразу подумал – почему я застрял здесь, в этой чертовой комнате?»
Последним халифатом была Османская империя, которая достигла пика своего развития в 16‑м веке, а затем пережила длительный упадок, пока основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк не подверг ее в 1924 году эвтаназии. Однако Серантонио, как и многие другие сторонники ИГИЛ, не считает тот халифат законным, потому что там не исполнялись в полной мере исламские законы, требующие забивания камнями, рабства и отрубания конечностей, и потому что халифы там не были выходцами из племени пророка курайш.
Багдади во время своей проповеди в Мосуле пространно говорил о важности халифата. Он заявил, что возрождение халифата, который не функционировал около 1 000 лет (разве что номинально), является общей обязанностью мусульман. Он со своими преданными сподвижниками «поспешил провозгласить халифат и назначить имама» во главе нового образования. Багдади заявил: «Это долг мусульман, долг, который был утрачен на многие столетия… Мусульмане грешат, не исполняя его, но они должны постоянно стремиться к установлению халифата». Как и бен Ладен до него, Багдади выражался витиевато, часто ссылаясь на священные тексты и переходя на классическую риторику. Но он, в отличие от бен Ладена и фальшивых халифов Османской империи, курайшит.
Халифат, сказал мне Серантонио, это не только политическое образование, но и путь к спасению. Пропаганда ИГИЛ часто сообщает о том, как джихадистские группировки со всего мусульманского мира приносят ему клятву верности. Серантонио процитировал высказывание пророка о том, что умереть без клятвы верности, значит умереть как джахиль (невежда) «смертью безверия». А теперь подумайте, что мусульмане (да и христиане, раз уж на то пошло) думают о том, как бог поступает с душами людей, которые умирают, не познав единственную истинную веру. Они не найдут спасения, но и прокляты тоже не будут. Точно так же, сказал Серантонио, признающий единого всемогущего Бога и совершающий намаз мусульманин не считается прожившим истинно мусульманскую жизнь, если он не даст клятву верности полноправному халифу и не исполнит обязательства этой клятвы. Я заметил, что в таком случае подавляющее большинство мусульман в истории и все, кто ушел из жизни в период с 1924 по 2014 год, умерли смертью безверия. Серантонио мрачно кивнул: «Я бы даже осмелился сказать, что халифат восстановил ислам».
Я спросил Серантонио о его собственной клятве, и он быстро поправил меня: «Я не говорил, что дал клятву верности». Он напомнил мне, что в соответствии с австралийским законодательством давать клятву верности ИГ противозаконно. «Но я согласен с тем, что Багдади отвечает требованиям, – продолжил он. – Я просто подмигну вам, а вы уже сами понимайте это, как хотите».
Чтобы стать халифом, надо соответствовать условиям, изложенным в суннитском законе: быть взрослым мусульманином мужского пола родом из племени курайш, показывать образец нравственной добродетели и честности, обладать физической и умственной полноценностью, а также авторитетом и властью («амр»). Соответствовать последнему критерию, заявил Серантонио, труднее всего. Для этого халиф должен обладать территорией, на которой он может вводить исламский закон. «Исламское государство» Багдади добилось этого задолго до 29 июня, заявил Серантонио. И как только оно сделало это, один новообращенный мусульманин с Запада (Серантонио назвал его «одним из лидеров ИГ») начал разговоры о моральном обязательстве провозгласить халифат. Он и другие люди тихо разговаривали с членами руководства и убеждали их, что дальнейшие проволочки это грех.
По словам Серантонио, возникла целая фракция, готовая объявить войну группировке Багдади, если та и дальше будет тянуть время. Она подготовила письма на имя влиятельных членов ИГИЛ, выражая свое недовольство отказом назначить халифа. Но их примирил отвечающий за внешние связи Аднани, который по секрету рассказал этим людям, что халифат уже был провозглашен задолго до публичного заявления об этом. У них был полноправный халиф, и в тот момент имелся только один вариант. «Если он законный халиф, – сказал Серантонио, – люди должны принести ему клятву верности».
После июльской проповеди Багдади джихадисты, у которых появилась новая мотивация, начали ежедневно прибывать в Сирию в массовом порядке. Немецкий публицист и бывший политик Юрген Тоденхефер (Jürgen Todenhöfer), побывавший в декабре в «Исламском государстве», сообщал о том, что всего за два дня на один из вербовочных пунктов на турецкой границе прибыло 100 боевиков. Его репортаж, как и материалы других авторов, свидетельствуют об устойчивом наплыве иностранцев, готовых отказаться от всего, что у них есть дома, ради рая в худшем месте на земле.
За неделю до обеда с Серантонио я встретился в Лондоне с тремя бывшими членами запрещенной исламистской группировки «Аль-Мухаджирун» («Эмигранты»): Анджемом Чаудари (Anjem Choudary), Абу Бараа (Abu Baraa) и Абдулом Мухидом (Abdul Muhid). Все они выразили желание эмигрировать в «Исламское государство», что уже сделали многие их коллеги, однако власти конфисковали их паспорта. Подобно Серантонио, они считают халифат единственным праведным государством на земле, хотя ни один из них не признался, что принес ему клятву верности. Главная цель встречи для них состояла в разъяснении того, за что выступает ИГ, и как его политика отражает закон Всевышнего.
Ознакомительная версия.
