В этих условиях дипломатические представители Антанты в Яссах 21 февраля поручили итальянскому посланнику в Румынии К. Фашиотти направить советскому правительству официальную ноту от их имени, которая гласила, что интервенция в Бессарабии «представляет военную операцию без какого-либо политического характера, предпринятую, несомненно, с гуманитарной целью — гарантировать снабжение провиантом русских и румынских войск и гражданского населения»[110], и предложили румынскому командованию и советским властям начать в Одессе при их посредничестве переговоры.
24 февраля СНК Одесской области сообщил представителям военных союзных миссий в Одессе свои условия:
1. Румынское правительство сделает формальное заявление, что румынская армия очистит Бессарабию, и в первую очередь Бендеры и Жебрианы; что оккупационная румынская армия будет в течение двух месяцев сокращена до 10 тыс. человек, которые будут заниматься охраной румынских складов и железнодорожных путей сообщения; что полицейская охрана в городах и местечках перейдет в руки милиции из местных жителей; что по мере эвакуации румынских войск их место займут «русские военные силы»; что румынское командование откажется от всякого вмешательства во внутреннюю политическую жизнь Бессарабии и не будет производить арестов и выполнять функции, принадлежащие местным выборным властям. «Румыния обязуется не предпринимать военных или других враждебных действий и не поддерживать таковые по отношению к Российской Федерации Советов».
2. Весь остаток продуктов в Бессарабии после удовлетворения нужд местного населения и военных русских частей будет предназначаться исключительно для Румынии.
3. Будет образована комиссия из представителей России, Румынии, Франции, Англии и Соединенных Штатов для разрешения всех спорных вопросов между русскими и румынами. В случае отступления румынской армии на русскую территорию «она там найдет убежище и продовольствие». Если же начнутся параллельные действия против Четверного союза, то будет установлен «непосредственный контакт между Высшим военным командованием русской советской армии и румынским командованием»[111].
Румынская сторона в целом приняла это советское предложение, но внесла в него некоторые изменения. Пожелания румынского правительства сводились к следующему:
1. Все статьи вышеприведенного предложения приняты, исключая условие, помещенное в статье 1, требующее немедленной эвакуации Бендер.
2. Румынское правительство предлагало произвести полный обмен «всех русских пленных в Румынии на румын, находящихся в России», и освободить всех русских, интернированных в Румынии, а румын — в России.
3. Предложение о создании международной комиссии принималось, но из нее исключались русские и румыны. Комиссии должны были действовать в Одессе, Киеве, Москве, Петрограде, Яссах и Галаце.
4. Румынское правительство требовало возвращения всех фондов и продовольствия, забранных у межсоюзных закупочных комиссий в России, и направления продовольствия в Румынию. Оно также добивалось разрешения союзным закупочным комиссиям продолжать в России закупку для румынского населения продовольствия, которое нельзя было закупить в Бессарабии[112].
Советская сторона согласилась с этими предложениями, и 5 марта 1918 г. в Одессе была подписана следующая декларация: «Условия Правительства Румынии, вносящие некоторые изменения в наши мирные предложения, приняты. С момента подтверждения Румынским Правительством получения настоящего документа мы будем считать, что мир между Россией и Румынией восстановлен»[113]. Вместе с советскими представителями декларацию подписал действовавший в качестве посредника полковник канадской армии Д.В. Бойль, который вместе с капитаном Хиллом по поручению румынского посла в Петрограде смог в ноябре 1917 г. вывезти из Москвы в Яссы часть румынского золотого фонда[114]. Кроме того, в тот же день был подписан протокол: «Высшая Автономная Коллегия, Румчерод, Совет Народных Комиссаров Одесской области, Исполнительный Комитет Советов объявляют, что считают военный конфликт между Россией и Румынией улаженным на основе условий, предложенных нами в нашем ответе от 24 февраля 1918 года, и на основе изменений, внесенных Румынским Правительством, согласно декларации, подписанной ген. Авереску — Председателем Совета Министров Румынского Королевства. Мы в то же самое время принимаем к сведению декларацию г-на полковника Бойля, что обмен русских пленных на румынских распространяется на всех пленных без исключения, в силу чего мы и подписываем настоящий протокол»[115].
В тот же день румынское правительство в Яссах подписало «Соглашение между Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой и Румынией», в котором обязалось «очистить Бессарабию в течение двух месяцев» и содержались все условия, указанные выше. 8 марта соглашение было через посредников передано советской стороне, и 9 марта советские представители также подписали его[116]. Согласно телеграмме Авереску от 8 марта, «Румынское Правительство принимает во внимание коллективную декларацию Высшей Автономной Коллегии, Румчерода, Совета Народных Комиссаров Одесской области, Исполнительного Комитета Советов и Высшего командования революционной армией южно-русского фронта от 5 марта 1918 г. […] и считает с сегодняшнего дня конфликт улаженным»[117]. Соответственно, 12 марта советские войска на Днестре получили приказ прекратить военные действия и ожидать ухода румынских войск из Бессарабии[118].
Договор имел большое значение для Советской России, так как являлся вторым после Брест-Литовского договора международным актом, в котором она была признана как суверенная держава, и первым договором со страной, входившей в Антанту. Объясняя свое решение подписать договор с РСФСР, Авереску в июне 1918 г. говорил в парламенте: «Россия больна, без сомнения, она очень больна, но Россия не исчезла, и она выздоровеет. Нам, маленькой державе, не пристало пользоваться этим состоянием паралича, в котором находится сосед»[119]. Однако, по мнению министра иностранных дел М. Ариона, Авереску просто боялся России, но она «не возродится снова», а большевиков не следует бояться[120].
Захват Украины германо-австрийскими войсками создал перевес на стороне румынских интервентов в Бессарабии. Оккупация германо-австрийскими войсками левобережья Днестра и занятие 14–15 марта 1918 г. Одессы отрезало Бессарабию от РСФСР. Советские войска, красногвардейские и партизанские отряды вынуждены были отступить[121]. В этих условиях Румыния не собиралась выполнять договор, заключенный 5–9 марта 1918 г., а предпринимала дальнейшие шаги к закреплению этого края за собой. Из всего советско-румынского договора был выполнен лишь пункт об обмене пленными и интернированными. 19–24 марта 1918 г. в Сулине 92 румынских сенатора, депутата парламента и офицера были обменяны на 73 офицеров и солдат русской армии из румынских лагерей. Как вспоминал позднее бывший выборный командующий 4-й армией И. Кондурушкин, «достаточно было взглянуть при нашем обмене в Сулине на румынских сенаторов, привезенных из России: круглые сдобные морды, цилиндры, тросточки, манишки, горы багажа, и сравнить с ними нас: грязные, оборванные, обовшивевшие, обросшие волосами, обобранные до последней лишней пары солдатских портянок, три месяца не видевшие бани и свежего белья, чтобы сказать: “Какие звери большевики и какие просвещенные европейцы румынские бояре!”»[122]
Аннексия Бессарабии и Бухарестский договор
Тем временем 6 марта возобновились переговоры о мире между Румынией и странами Четверного союза. 9 марта румынской делегации был вручен список требований стран Четверного союза. Для того чтобы сделать румын более сговорчивыми, им была обещана поддержка в вопросе о присоединении Бессарабии. «Мы готовы оказать Румынии нашу дипломатическую поддержку для получения Бессарабии, и в этом случае Румыния сможет гораздо больше выиграть, чем потерять», — говорил еще 27 февраля министр иностранных дел Австро-Венгрии О. Чернин румынскому королю Фердинанду. О том же говорил Маргиломану в ходе переговоров представитель австровенгерского штаба Хорстман: «Мы поможем, в случае надобности, даже войсками, чтобы вы захватили Бессарабию. Вы боритесь против большевиков в Бессарабии, а мы будем бороться против них на Украине. У нас те же интересы»[123].
За согласие на аннексию Бессарабии Румынией германское командование требовало добровольной передачи Германии всей румынской артиллерии. В беседе с германскими дипломатами 29 марта 1918 г. Маргиломан «сказал Юольману: сейчас дайте нам свободу действий в Бессарабии. Он ответил, улыбаясь, движением руки, означающим: я ничего не имею против. Я предложил Чернину предоставить наши миноносцы, находящиеся на Дунае, в распоряжение адмирала Гофмана, который просил их для взаимного действия у Очакова против большевиков. Чернин был в восторге от этого предложения»[124]. При обсуждении вопроса об оккупации Бессарабии была достигнута договоренность о том, что Хотинский уезд будет оставаться занятым не румынскими, а австрийскими войсками и что австро-германские заготовительные органы получат возможность изымать хлеб у крестьян той части Бессарабии, которая была оккупирована Румынией.
