Моя первая встреча с Хо Ши Мином состоялась в июле 1955 года, когда он в качестве президента Демократической Республики Вьетнам посетил с визитом СССР. Вьетнамский народ тогда уже одержал победу над французскими колонизаторами и под руководством партии коммунистов Вьетнама встал на путь социалистического строительства. Хо Ши Мин прибыл в Москву, чтобы обсудить насущные проблемы своей страны, вопросы советско-вьетнамского сотрудничества.
Со времени первого официального визита в Советский Союз главы вьетнамского государства прошло более трех десятилетий. Отношения между нашими странами достигли расцвета. Но мы помним, что первый практический шаг в сотрудничестве двух стран сделал Хо Ши Мин в те памятные июльские дни 1955 года.
Хо Ши Мин подчеркивал:
— Советская помощь и поддержка, опора на опыт социалистического строительства в вашей стране имеют важное значение для Вьетнама. Советский Союз в этот трудный для Вьетнама период пришел нам на помощь, выделил необходимые средства и ресурсы для решения самых неотложных проблем.
Он учил своих соратников, партию, народ, что помощь СССР, братских стран, как бы она ни была велика, — это лишь только своего рода дополнительный капитал, который надо умело использовать. Главное же — решать задачи социалистического строительства, мобилизуя собственные усилия и ресурсы.
Не могу не вспомнить и встречу с президентом Хо Ши Мином летом 1957 года, когда он останавливался в Москве по пути в европейские социалистические страны. В ходе встречи были подведены итоги двухлетнего сотрудничества между Советским Союзом и Вьетнамом.
— Вьетнамская сторона весьма удовлетворена итогами встречи, — об этом Хо Ши Мин говорил с теплотой К. Е. Ворошилову во время беседы, в которой принял участие и я.
Видеть свою родину свободной и единой — такой была мечта Хо Ши Мина. Ее осуществлению он посвятил всю свою жизнь.
Хо Ши Мин не дожил до светлого дня, когда весь вьетнамский народ собрался под одной кровлей. Его не стало 3 сентября 1969 года. Но его верные ученики и последователи, воспитанные им партия, армия и народ довели начатое дело освобождения страны до конца. И не случайно, что заключительная операция по освобождению Южного Вьетнама носила его имя, а город Сайгон переименовали в Хошимин.
Все, кто встречался с Хо Ши Мином, а я один их них, обращали внимание на то, что в нем сочетались революционный энтузиазм, мудрость государственного деятеля, человеческая душевность и простота.
В любых, даже самых сложных, ситуациях Хо Ши Мин сохранял оптимизм, народный юмор, умел подбодрить собеседника, вовремя пошутить. В дружеских беседах он чем-то напоминал сказочного мудреца, глубоко понимающего жизнь и питающего неистребимое доброе чувство к людям. И в преклонном возрасте он оставался энергичным человеком, живым, быстрым в движениях.
Отличительной чертой Хо Ши Мина всегда являлась скромность во всем, в том числе и в быту. Одевался он просто, любил традиционную вьетнамскую одежду.
Таким Хо Ши Мин и остался в моей памяти.
Встречался я и с Генеральным секретарем ЦК КПВ Ле Зуаном. В годы борьбы против империалистической агрессии США Ле Зуан не раз приезжал в Москву для обсуждения важнейших вопросов советско-вьетнамского сотрудничества. Эта традиция сохраняется и сегодня, когда воссоединенный Вьетнам идет по пути строительства социализма. Не могу без волнения вспоминать, как на XXVII съезде КПСС овацией встретили участники и гости съезда его слова:
— Да здравствует братская дружба, боевая солидарность и всестороннее сотрудничество между коммунистическими партиями и народами Вьетнама и Советского Союза!
С теплотой и волнением прошла встреча М. С. Горбачева с Ле Зуаном в ходе съезда.
Ле Зуан умер в июле 1986 года. Вместе с М. С. Горбачевым и другими руководителями мы посетили вьетнамское посольство и в скорбном молчании почтили память этого выдающегося сына своего народа. Советская делегация во главе с Председателем Совета Министров СССР Н. И. Рыжковым приняла участие в его похоронах в Ханое.
В настоящее время Генеральным секретарем ЦК КПВ является товарищ Нгуен Ван Линь, широко известный в своей стране и заслуженный деятель Компартии Вьетнама. Член партии с 1936 года, прошедший через подпольную работу и застенки колонизаторов, он после победы августовской революции работал в Южном Вьетнаме. На VI съезде КПВ вошел в состав Политбюро ЦК КПВ, а с июня 1985 года стал еще и секретарем ЦК КПВ. В декабре 1986 года на первом пленуме после VI съезда КПВ Нгуен Ван Линь избран Генеральным секретарем ЦК КПВ.
Как крупный деятель Социалистической Республики Вьетнам известен Фам Ван Донг. Часто встречался я с ним в те годы, когда он был министром иностранных дел Вьетнама, и позже, когда возглавил правительство СРВ. Особо хотелось бы сказать о его деятельности во главе вьетнамской делегации на Женевском совещании по Индокитаю 1954 года.
Женевское совещание стало первым международным форумом, в котором участвовали представители нового Вьетнама. Мы, советские делегаты, отмечали, с каким мастерством, верой в правоту своей позиции вела дела вьетнамская делегация.
Работники внешнеполитических организаций СРВ — это хорошо подготовленные специалисты, вносящие активный вклад в общие усилия вьетнамского народа, направленные на решение задач социалистического строительства, укрепление международных позиций СРВ. Об этом свидетельствуют и выступления вьетнамской делегации в ООН, и большая работа, которую проводят вьетнамские друзья в целях установления добрососедских отношений между государствами Юго-Восточной Азии.
Раск не любил «паблисити»[22]
Вопросы, связанные с положением в Индокитае, урегулированием карибского кризиса, другие актуальные проблемы международной жизни неоднократно рассматривались во время моих встреч и бесед с государственным секретарем США Дином Раском, о котором я уже упоминал.
Говорится и пишется о Раске не так много, хотя он на протяжении восьми лет при президентах Кеннеди и Джонсоне стоял вместе с ними у пульта управления внешней политикой США. Причины здесь могут быть разные. Одна из них, видимо, кроется в том, что он не любил «паблисити», можно сказать, не переносил ее, предпочитал действовать незаметно — там, где идет реальное обсуждение и решение вопросов. Это его качество, правда, нисколько не мешало Раску уметь ладить с конгрессом и печатью, вовремя уходить от критики со стороны оппозиции и средств массовой информации.
Раска в его политической деятельности отличали энергия и работоспособность. При этом он хорошо знал, чего хочет и добивается администрация. Имея немалый опыт ведения «трудных» переговоров, Раск как собеседник отличался завидной настойчивостью. Если у него имелась какая-нибудь запасная позиция по тому или иному вопросу, то он раскрывал ее лишь тогда, когда партнер по переговорам уже собирался встать из-за стола, чтобы закончить беседу. Выдержка и пунктуальность у него были отменные.
Некоторые моменты наших встреч с Раском заслуживают быть отмеченными особо. Именно с ним довелось нам начинать переговоры по вопросам прекращения испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой, которые завершились подписанием 5 августа 1963 года в Москве договора о запрещении ядерных испытаний в трех средах. Раск участвовал в этой торжественной церемонии.
Он считался в США крупным специалистом по проблемам Азии, Африки и Латинской Америки, чему, видимо, способствовало его пребывание ранее на посту президента фонда Рокфеллера. В том, что касается Азии, он считал ключевыми вопросы, относящиеся к обстановке в странах Индокитая, причем не только во Вьетнаме, но и в Лаосе, который Вашингтон рассматривал как свою важную опорную базу в Юго-Восточной Азии.
В течение длительного времени, даже когда США явно начали втягиваться во вьетнамскую авантюру и стала открыто осуществляться агрессия против социалистического Вьетнама, Раск все еще пытался доказывать, что США вовсе не собираются вмешиваться военной силой во внутренние дела индокитайских государств, а тем более предпринимать против них вооруженную интервенцию. В ответ на приводившиеся с нашей стороны факты, опровергавшие его утверждения, он просто отмалчивался. Остается неясным, шел ли Раск сознательно на искажение действительного положения или принимал на веру проникнутые фальшью утверждения военных кругов США, которые, как известно, скрыли правду о подстроенной ими провокации в Тонкинском заливе от американского народа и даже от законодателей на Капитолийском холме.
Некоторые политики и социологи США пытаются утверждать, что агрессия означает не только нападение одного государства на другое, но и классовую борьбу внутри страны. Агрессор — тот класс, по их логике, который развертывает борьбу против другого класса. Иными словами, агрессор — рабочий класс, а буржуазия — жертва агрессии. Это — вульгарная, не имеющая ничего общего с действительностью антинаучная концепция. Раск является одним из ее видных сторонников, и он, к сожалению, присоединил свой голос к хору тех, кто встал на путь фальсификации истинного положения вещей в угоду крупному монополистическому капиталу, для которого высший закон — нажива.
