Ознакомительная версия.
Большую роль Яковлева в деле взращивания прибалтийских сепаратистских движений неизменно отмечают как ветераны антисоветского движения, так и их противники. Особенно большие усилия он приложил в Литве. Вообще, в отличие от других советских республик в Литве компартия стояла пусть и не во главе сепаратистского движения, но действовала заодно с „Саюдисом“. 20 декабря 1989 г. КПЛ заявила о своем разрыве с КПСС. Бывший первый секретарь Бразаускас, сумевший вовремя изменить свои взгляды на 180 градусов, даже стал первым избранным президентом посткоммунистической Литовской республики. Надо отдать ему должное — глупым идеалистом он не был, и жизнь свою посвятил не борьбе за утверждение эфемерных демократических ценностей. Его больше привлекали ценности материальные. В 2005 г., когда Бразаускас уже был премьер-министром, находящаяся в оппозиции фракция консерваторов („Союз Отечества“) начала сбор подписей за создание парламентской комиссии по расследованию некоторых аспектов предпринимательской деятельности жены Бразаускаса — Кристины Бутримене-Бразауске-не. В частности, депутатов заинтересовал факт приобретения ею 38 % акций элитной вильнюсской гостиницы „Crowne Plaza“ (принадлежавшей ранее Совету министров Литовской ССР и ЦК КПЛ). Глава правительства отверг обвинения в коррупции, но признал, что его супруга владеет 51 % акций гостиницы, а ещё 48 % принадлежат его сыну. Идее создания парламентской комиссии он категорически воспротивился, чем разочаровал даже президента республики Адамкуса.
В Литве западные спецслужбы, прежде всего ЦРУ действовали предельно нагло, чуть ли не открыто. Вот что рассказал в интервью журналу „Наш современник“ (№ 5,2006 г.) последний первый секретарь ЦК КПЛ (КПСС) Миколас Бурокявичус:
„Я знаю, что в толпе было много людей с зелеными повязками — это боевики Буткявичюса, близкого соратника Ландсбергиса. Они провоцировали войска. Ситуацию в Литве подогревали и американские инструкторы. Их засылали из Польши. К примеру, Андрюс Эйве. Он имел опыт диверсионной работы во Вьетнаме и Афганистане. Был специалистом по боям в городских условиях. Эйве появился в Вильнюсе накануне январских событий. Позднее Ландсбергис прямо признал, что американский разведчик занимался инструктажем оппозиционеров и сыграл „положительную роль“.
А мы узнали о появлении Эйве так: на улице Гядиминаса в центре Вильнюса с ним нос к носу столкнулся Каспеаравичюс, наш заведующий орготделом, бывший полковник. Они встречались в Афганистане. И сразу стало ясно, кто здесь присутствует и чего можно ждать. Эйве мы не дали натворить бед. И, тем не менее, январские события произошли“.
Одно я знаю твердо, кровью готов подписаться: никто не отдавал приказа стрелять по толпе — ни Язов, ни Крючков, ни Пуго, ни люди, их здесь представлявшие.[181]
Об известном диверсанте Андрюсе Эйве (он же Эндрю Эйва, Андриус Эйтавичюс) вспоминают многие. Вот что пишет бывший генерал КГБ Вячеслав Широнин в своей книге „ЦРУ — КГБ: скрытые пружины перестройки“: „По данным бывшего КГБ Литвы, именно в тот период консультантом департамента охраны края по вопросам обучения партизанской войне и проведения терактов был гражданин США литовского происхождения Эйве Андрюс, специально подготовленный террорист с большой практикой! В прошлом военный разведчик, инструктор афганских моджахедов.
Контрразведчики Литвы показали мне и другие материалы. После января Эйве был инициатором серии взрывов в местах дислокации и проживания советских военнослужащих и их семей, лично руководил действиями боевиков в их столкновениях с подразделениями советской армии. В качестве консультанта правительства он изучал возможности организации „партизанского движения“, намеревался открыть курсы „рейнджеров“, выезжал в районы, закрытые для посещения иностранными гражданами. За эти и другие нарушения ему в апреле 1990 года был закрыт въезд в СССР.
Однако в декабре 1990 года он вновь прибыл в Вильнюс. Это поистине знаменательный факт“.[182]
В США Эйве, совершенно не стесняясь, давал интервью о том, чем он занимается в Литве. Майор Казаков в своей статье „Национальные армии: явное и тайное“ газете „Красная звезда“ 16 марта 1991 г. цитирует его интервью корреспонденту газеты „Филадельфия инкуайер“, озаглавленное „Ветеран“ крестового похода»: «Сегодня вскрываются старые партизанские тайники с оружием, и возможность партизанской войны с каждым днем становится все более реальной». А пока, по свидетельству газеты, он «обучает снайперов стрельбе по хвостовым лопастям советских вертолетов, поясняет, как пользоваться бутылками с зажигательной смесью».[183]
В статье «Национальные армии: явное и тайное» автор дает короткую сводку о творящемся в Прибалтике насилии:
«Литва: ночью в городе Тельшяй были облиты горючим и подожжены входные двери в двадцати одной квартире военнослужащих. В Вильнюсе жестоко избит бывший военный комиссар рес публики генерал-майор в отставке Мицкевичус, который спустя несколько часов от полученных травм скончался (примечательно, что генерал до этого дважды отверг предложенный ему пост „военного советника“ департамента охраны края).
Эстония: в поселке Ягале убит на посту часовой, похищены автомат и патроны. В г. Тапа осквернен памятник погибшим советским воинам, на н`м были сделаны надписи: „Коммунисты, скоро вы будете здесь“, „Русские! Увозите свои трупы домой!“, „Ваше время прошло. Пришло наше время“.
Латвия: в почтовый ящик полковника в отставке Ю.Пономарева была опущена листовка следующего содержания „Коммунистическая свинья. Оккупант! Вон из Латвии! Ты на учете у службы „СД“ Латвии. Даем тебе два месяца на то, чтобы ты убрался! Иначе смерть!“ В Риге было подложено взрывное устройство под дверь участника Великой Отечественной войны П.Чумакова. Квартира разрушена. Взрывы продолжают звучать в Риге и сегодня.
За прошлый год в Прибалтике совершено только в отношении военнослужащих и членов их семей более пятисот подобных акций».[184]
Да, террористические акты, убийства и провокации происходили не только в Литве. Взрывы гремели, например, в районах компактного проживания лиц «оккупационной национальности» в Риге. Маврик Вульфсон в своих мемуарах дошел до того, что обвинил в этом русских: мол, они сами себя взрывали, дабы дестабилизировать обстановку и подтолкнуть Москву к наведению порядка в республике с помощью силы. В Литве же кровь в борьбе между сепаратистами и их противниками лилась, если и не рекой, то весьма внушительным ручейком. 31 июля 1991 г. на таможенном посту Медининкай на границе с Латвией неизвестными лицами были убиты семь литовских таможенников и один тяжело ранен. Расследование не дало никаких результатов, однако СМИ приписали преступление рижским омоновцам.
В 2008 г. один из бывших омоновцев Константин Никулин был арестован в Риге и передан литовским властям. Ещё ранее в Литве был задержан омоновец Игорь Горбань, которого якобы опознал единственный оставшийся в живых таможенник Томас Шярнас. Однако на самом деле Шярнас отказался подписать протокол опознания и Горбань был отпущен восвояси. Не опознал Шярнас и Никулина, против которого у литовских властей нет вообще никаких улик, да и срок давности (10 лет) по данному преступлению давно истек. Но литовское правосудие, когда дело касается проклятых русских «оккупантов» (пусть даже и полноправных граждан Латвии) отличается изощренным демократическим гуманизмом. Основные следственные действия, предпринимаемые в отношении бывшего советского милиционера, современное право квалифицирует как пытки. Скорее всего, литовцы пытаются убить его или довести до самоубийства, спрятав таким образом концы в воду, ибо освободить его — значит в очередной раз показать варварскую сущность нынешнего режима, царящего в стране, входящей в ЕС.
Витаутас Ландсбергис в интервью петербургской газете «Дело» от 2 июня 2008 г. злобно брызжа слюной в адрес «бешеных собак» из ОМОНа, представляет литовских силовиков чистыми толстовцами-непротивленцами:
«Мы постановили, что будем вооружать наших служащих, наших пограничников. Период несопротивления, пока их лишь избивали и следовало терпеть, не отвечая на силовую провокацию, закончился. Мы вытерпели».[185]
Ландсбергис брешет. Литовские полицейские, пограничники, таможенники и боевики из Департамента охраны края «Саюдиса» не только имели оружие, но и не стеснялись пускать его в ход. Вот что сообщала в мае 1991 г. газета «КоммерсантЪ», отнюдь не симпатизирующая советской власти:
Ознакомительная версия.
