Отнимите у Галиции 50 лет советской («москальськойи») власти, и вы увидите заброшенную, труднопроходимую «дыру», без экономики и инфраструктуры, с забитым, неграмотным, полудиким населением, «подвинувшемся» на почве ксенофобии и национализма.
Тот очевидный факт, что современная Галиция не имеет никакого отношения к Европе, и не может даже теоретически претендовать на некую «субцивилизационную» сопричастность к Западной цивилизации, позволяет задать вопрос, раскрывающий действительную суть «украинского Пьемонта».
Если Галиция не является частью Русской цивилизации и не имеет никакого отношения к Западному миру, то, что она собой представляет?
Ответ однозначен. Современная Галиция - это лимитроф, территория, находящаяся между сопредельными цивилизационными пластами (Русским Миром и Европой/Западом). При этом данный лимитроф в плане экономики, государственности и культуры представляет собой некую «мёртвую зону», «чёрную дыру» межцивилизационного разлома. Иначе говоря, современная Галиция – это русско-европейская украйна, отделяющая Русский Мир от Западной цивилизации.
Об этом, кстати говоря, свидетельствует и тот факт, что понятие «украйна» [30] (пограничная территория, на которой размещались заградительные казацкие отряды) является смысловым аналогом понятия «лимитроф». Этимология данного слова восходит к поздне-латинскому «limitrophus» - «граничащий с», буквально, обеспечивающий проживание пограничных войск. То есть, говоря «Украина» мы непосредственно подразумеваем «Лимитроф», говоря «Лимитроф», мы имеем ввиду - «Украина».
Именно поэтому, отказавшись от своего исторического названия «Русь» и навесив на своё коллективное «Я» кличку «Украина», мы закрепили за собой уже в самоназвании функцию лимитрофа – пограничной территории, где непрерывно происходит столкновение двух культурных и цивилизационных миров. Лимитроф/Украина – это пространство столкновения, поле боя. А, как известно, на поле боя если и живут, то в блиндажах, под обстрелом, среди руин и недолго.
Что такое «украинскость»?
Здесь возникает следующий фактор, делающий «Большой диалог» Галиции и Малороссии невозможным. А с кем, собственно говоря, нам, жителям Малой Руси, вести этот диалог? С культурно разложившейся, ожлобившейся массой бывших крестьян, заполонивших старые польские города Галиции и помешавшихся на русофобском «свидомизме»? Хотя, быть может, мы просто не видим в них чего-то важного? Не видим чего-то такого, что может одарить нас в случае удачного диалога, чем-то уникальным и неповторимым? Что такое эти «справжни украйинци»? Чем вообще является «украинство» Галиции? Каковы его отличительные черты, придающие ему неповторимую индивидуальность? Чем они, галицийцы («украинцы»), могут быть так привлекательны для нас «неукраинцев», чтобы мы вдруг захотели отказаться от своей «русскости», от своего тысячелетнего русского наследия, чтобы мы возжелали «убить в себе русского» и преобразиться в галицийца («украинца»)?
Недавно это попытался для себя выяснить Борис Акунин. [31] Он даже специально приехал для этого во Львов. Но, побродив по улицам немецко-польско-еврейского Лемберга, он с удивлением констатировал, что данный город не является украинским. Тренированная интуиция писателя уловила полнейшее несоответствие и диссонанс между духом сегодняшнего львовского населения и духом древнего города, нынешние жители которого в нём являются массой флуктуирующих инородных тел, не складывающихся в коллективную душу.
«С самого начала мне привиделась в старом Львове какая-то трудно дефинируемая странность, - признался Акунин, - к тому же смутно знакомая. Побродив по улицам и поглазев на людей, я понял, в чём дело. Этот город построен не предками нынешних жителей. Его строили не для тех, кто там сегодня обитает. Львовяне, которых я видел, – дети и внуки западноукраинских крестьян из окрестных сел и приезжих с востока. А выстроили эту обветшалую, но прекрасную габсбургско-пилсудскую фантазию немцы, поляки и евреи. Их никого здесь больше нет. Одних убили, других выслали, кто-то сам уехал. Осталась только ностальгия по прошлому, которой Львов переполнен до краев – на мой вкус, даже слишком, во вред дню сегодняшнему».
Не менее чётко и точно Борис Акунин сформулировал главную проблему проекта «Ukraina» - отсутствие в этом проекте самой «Украины» и «украинцев». ОН ПРОСТО НЕ СМОГ УВИДЕТЬ НА ТЕРРИТОРИИ СТРАНЫ ПОД НАЗВАНИЕМ «УКРАИНА» УКРАИНУ КАК ТАКОВУЮ. ТО ЕСТЬ ОН НЕ СМОГ ОБНАРУЖИТЬ «УКРАИНСКИЙ» НАРОД КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ ОТЛИЧНЫЙ ОТ НАРОДА РУССКОГО.
«Три месяца назад я был в Севастополе и её [Украину] там не увидел. Зато я слышал, что настоящую украинскость нужно искать именно во Львове. Мне очень хотелось понять или хотя бы ощутить, что это такое.
Ни черта я не понял и мало что ощутил – слишком короток был срок. Мне показалось, что украинцы похожи на россиян, как однояйцевые близнецы: тот же культурный багаж, те же книжки в детстве читали, те же фильмы смотрели, даже телепередачи у нас (вздох) те же самые».
Не обнаружив «Украину» и «украинцев» ни в Севастополе, ни во Львове, российских писатель с удивлением был вынужден констатировать что «главная… проблема Украины, по-моему, состоит в том, что эта большая страна не объяснила ни миру, ни самой себе, чем она, собственно, является. Понимаете, к России можно относиться как угодно, но объяснять, что такое Россия и русскость, никому не нужно; набор клише и легко опознаваемых символов отлично известен. А вот что такое «украинскость», что объединяет людей, живущих на этой территории, и куда они все вместе хотят двигаться, внешнему миру пока неясно».
С момента появления первых «украинцев» в австрийской Галиции прошло сто лет, уже двадцать лет существует «нэзалэжна Украйина», но даже «свидоми украйинци» до сих пор не могут сказать ЧТО ТАКОЕ «УКРАИНСКОСТЬ», «УКРАИНА» и КТО ТАКИЕ «УКРАИНЦЫ».
Чтобы это выяснить, Акунин обратился с вопросом «что такое Украина?» к «очень симпатичной львовской профессуре, которая… слывёт рассадником украинского национализма». И он «был удивлен, когда убедился, что вопрос о национальной украинской идее погружает их в задумчивость. А ведь новой, только зарождающейся стране без ясности в государственной и культурной самоидентификации обойтись невозможно. Подумав, один из львовян сказал: мы – страна, возникшая на перекрестке культур и стыке империй, поэтому наш лозунг должен быть «мультикультурализм и терпимость».
И ведь не только Борис Акунин не смог понять что такое «Украина» и кто такие «украинцы» с их «украинскостью». Эта тайна до сих пор никем не раскрыта. А может потому и не раскрыта, что всё это – выдуманные фикции? А на самом деле, вместо «украинцев» существуют лишь правнуки австрийских лакеев, кухарок, денщиков, дворников и прочих «эуропэйцив», чья внутренняя сущность осталась прежней, но которые сейчас пытаются играть роль ума, чести и совести «украинской нации»? Однако, право слово, какие могут быть ум, честь и совесть у лакеев и денщиков? Даже если они европейские.
Так с кем же тогда, нам, «неукраинцам», вести т.н. «Большой диалог» в Галиции? Где то, что уже 20 лет нам так расхваливает эта власть? Что представляет то, чем все мы, по мнению «свидомых», должны стать?
В том-то и дело, что, как было сказано в самом начале, «Украины» и «украинцев» как таковых не существовало, не существует и главное - существовать никогда не будет. Всё это – фикция галицийского лимитрофа, который пытается с её помощью существовать как «солитер», высасывая соки из организма Малой Руси. Ради этого и думает думу интеллигенция Галиции о «Большом диалоге», который никогда не состоится.
Андрей Ваджра, специально для alternatio.org
Впервые опубликовано 03 Октября 2011 на сайте http://alternatio.org/articles/item/558-
Тупик Виктора Януковича: Тимошенко посадить нельзя помиловать
Первый сезон реал-шоу «Посади Юлю» закончился, оттеснив на второй план в сознании жаждущих хлеба и зрелищ народных масс всех пляшущих и поющих на украинских телевизионных каналах. Организовать финальную массовку, соизмеримую по своей режиссуре, масштабу и зрелищности с «Майдансом» у приближённых Тимошенко не получилось. Даже «тёлки» потрясавшие голыми сиськами на козырьке ЦУМа не спасли запланированное мероприятие. ОМОН упаковал «буйных» быстро и чётко.
Суд дал Юлии Владимировне семь лет. Вся журналистская братия уже вторые сутки до хрипоты описывает детали последнего судебного заседания: от выражения лиц сатрапов Фемиды, до нечеловеческих страданий «лидэрки» БЮТ. Вся национально-демократическая общественность бьётся в затяжной истерике. Кто-то кричит с разворотов газет и интернет-страниц о надвигающейся диктатуре. Кто-то отпевает заупокойную по евроинтеграционным устремлениям Украины. А кто-то просто безо всякого контента бьётся в пароксизмах ненависти.
