– Здорово! Уже третий день из воды не вылезаю, а только интересней становится.
Сима понимающе хмыкнула и жестом указала на соседний стул.
– Айн момент, – покачал головой Геннадий. – Я сначала снаряжение на место положу да в душе ополоснусь. Надо соль смыть. Она мне уже кожу проела в тех местах, где маска лица касается. Видок еще тот…. – Он направился к ангару, а Сима сделала еще глоток сока. – Давай, я подожду.
Геннадий вернулся минут через пятнадцать, плюхнулся на стул рядом с ней и потянулся за стаканом.
– А ты где была? Исчезла, как корова языком слизнула. Даже до свидания не сказала.
Сима ответила не сразу. С минуту она любовалась закатом, а потом сказала. – Искала пути, которые позволят решить проблему перенаселения планеты.
– Хм, и каковы успехи в этом благородном деле?
– Есть неплохой вариантик, – неопределенно сообщила она. – Только он еще сыроват. Много времени требует.
– А конкретнее? – заинтриговано спросил Геннадий.
Сима отрицательно замотала головой. – Рано говорить. Я хочу сделать сюрприз людям. Но на это нужны годы.
Геннадий разочарованно промычал. – И сколько лет потребуется на подготовку этого сюрприза?
– Лет пятьдесят! Что-то вроде этого.
– Да уж…. Масштабы у тебя….
– По Сеньке и шапка. Мы феи живем долго. Кстати о времени. Сегодня у нас последний отпускной вечер. Отдохнули маленько, и хватит. Труба завет.
– В Германию возвращаемся? – понимающе хмыкнул Геннадий.
– Вовсе нет. Нам там пока делать нечего. В Южную Америку отправимся. Там у моей подружки проблемы возникли. Окажем ей интернациональную помощь.
– А что за подружка? Еще одна фея? – поинтересовался Геннадий.
– Естественно! Да ты с ней уже знаком. Помнишь мой день рождения в Миассе? Она еще в бриллиантовом гарнитуре была….
– Светлана? Так это настоящие бриллианты были, а не стразы? А я-то подумал…. Обалдеть!
– Как ты мог такое подумать? – с делано оскорбленным видом спросила Сима. – Чтобы истинная фея да надела на себя простые стекляшки? Кошмар!
– Ну, ты-то ведь бриллиантов не носишь. И других драгоценностей тоже.
– А я урод! Недостойный выродок из славного семейства благородных фей.
– Ладно тебе прибедняться! Ни одному слову не верю. Врешь и не краснеешь! Лучше скажи, что мы в этой Америке делать будем?
– Скажу, но не сейчас.
– А что сейчас?
– Экий ты недогадливый. Я же тебе русским языком сказала, что у нас с тобой последний спокойный вечер и соответственно последняя спокойная ночь. Дошло?
В Рио-де-Жанейро они высадились не на Светкиной вилле, а в одном из помещений железнодорожного вокзала имени Дона Педро II, в коем местные правоохранители пока не сподобились установить видеокамеры.
– Сначала надо вжиться в обстановку, – объяснила Сима свои действия. – Первым делом полюбуемся фасадом, потом осмотрим изнанку, а там видно будет. Пошли, прокатимся на автобусе по «памятным местам», тут на площади должны формироваться сборные туристские группы из «дикарей» вроде нас.
Геннадий не стал спорить, кивнул и молча пошел за ней. На осмотр достопримечательностей города-мечты Остапа Бендера ушел практически целый день. Поглядели на небоскребы и колониальную архитектуру, на церковь Конделярия, которая является точной копией собора в Риме. На самый большой в мире стадион Маракана. Свершили путешествие на трамвайчике по джунглям парка Тижука. С вершины горы Корковадо полюбовались панорамой города и залива Гуанабара. Посмотрели и знаменитые пляжи. Только высаживаться там не стали: сами только что с Тихого океана. В обед перекусили в местной шашлычной – шурашкарии. Приятной особенностью этого заведения было то, что мясо в нем всегда естся горячим. На столах лежали таблицы с разбитыми на сектора изображениями бренных тел свиньи, коровы, барана и курицы. Все сектора были снабжены названиями соответствующих частей на испанском и португальском языках, а для неграмотных туристов еще и цифрами. По залу постоянно сновали халдеи со свежеснятыми с углей шампурами и предлагали их клиентам с указанием номера и названия. Если клиенты желали, то им немедленно отхватывали нужный кусок. Путем многочисленных экспериментов и последующего жаркого спора решено было считать, что самый вкусный говяжий шашлык получается из загривка, а бараний – из вырезки с поясницы. Вопрос со свининой и курятиной остался открытым – емкость желудков не позволила продолжить исследования.
А к вечеру они закатились в отель Шератон, где было решено провести ночь.
– Странный тут нынче туристский контингент, – сообщил Геннадий, когда они устроились за столиком шикарного гостиничного ресторана и осторожно приступили к дегустации сомнительных творений аборигенных кулинаров. – Одни узкоглазые. Я еще в городе заметил. Суетятся, фотоаппаратами щелкают….
– Угу, – подтвердила Сима. – А кого ты тут ожидал увидеть? Штатовцам кранты, у наших нет денег, остаткам Европы тоже не до трансатлантического туризма. А гражданам халифата сюда ездить запрещено. Специальная фетва была, в смысле постановление ихнего религиозного авторитета. Мол, местные свободные нравы отрицательно влияют на моральный облик истинного мусульманина и все такое.
– Понятно. А у этих, получается, деньги есть? – Геннадий мрачно посмотрел на соседний столик, за которым устроилось семейство явных японцев.
– Ничего, – утешила его Сима, – будет и на нашей улице праздник. – Знойные мулаточки ждут с большим нетерпением. Они большей частью кобылы здоровые и их внешние данные обостряют у малорослых гостей с востока застарелый комплекс неполноценности. Вот и приходится горемычным покидать привычную сферу экзотических услуг и идти работать на фабрики и заводы. Кошмар! А если серьезно, то с туристским бизнесом тут сейчас серьезные проблемы. Отели заполнены едва на четверть. Цены сбиты, туристские компании несут серьезные убытки. Такие вот дела.
Геннадий хмыкнул. – Да уж…. Кстати, в городе довольно спокойно. И не скажешь, что несколько дней назад имел место быть дворцовый переворот. Ты слышала? Местные деятели свергли своего короля, а на его место посадили какую-то ба… в смысле, женщину. Чуть ли не из русских эмигранток.
– Чушь, – спокойно ответила Сима. – Никаких русских эмигрантов не бывает в природе.
– А какие бывают? – живо поинтересовался Геннадий.
– Любые другие. За пределами России бывают русские туристы, русские дипломаты, шпионы, военные, командированные и тому подобное, а еще бывают эмигранты из России. Но никаких РУССКИХ эмигрантов нет и быть не может.
– Почему это?
– Особенности национальной самоидентификации. В отличие от прочих народов у русских она замыкается не на прочих русских, а на Россию и олицетворяющее ее Российское Государство непосредственно. Это немец или китаец, покинув родину и приняв подданство другой страны, может продолжать считать себя немцем или китайцем. Его потомки частенько сохраняют эту связь в течение нескольких столетий, землячества организуют, своих поддерживают. С русскими иначе. Покинув Россию и приняв чужое гражданство, они обычно полностью ассимилируются в течение одного, двух поколений, а на своих «земляков» смотрят волком. И это не удивительно, ведь однажды разорвав связь с собственным государством, они уже тогда перестали быть русскими.
– А откуда такая разница?
– Без сильного государства русский народ просто не смог бы выжить в тех ситуациях, в которые его поставила судьба. Это один из базовых стереотипов поведения нашего этноса. Поэтому любая атака на российскую государственность является одновременно и атакой на сам народ. Его враги это неплохо усвоили и во время «перестройки» били очень прицельно. Мол, государство у нас – дерьмо, народ – рабы и так далее. А у людей начала ехать крыша и опускаться руки. Они просто начали утрачивать самоидентификацию вообще. Не могли разобраться, кто они есть. Жуть. Хорошо хоть теперь одумались.
– Мда, – Геннадий задумчиво прикусил губу. – В этом что-то есть.
– Есть, есть, – подтвердила Сима. – Ладно, пойдем на отдых устраиваться. Набегались мы сегодня. Пора и в постельку.
Когда Сима сполоснулась в душе, она застала Геннадия терзающим пульт телевизора.
– Сим, не могу справиться с этой штукой. Или я совсем тупой или она не работает. Сколько не щелкаю, а не нашел ни одного канала. И это в номере люкс!
– Брось, пустое занятие. Нет у них никаких каналов. Они телевидение еще несколько лет назад упразднили, вместе с радио. Одни газеты остались, да и те вручную набирают. Во избежание….
– Ага, теперь ясно. А аппарат тут для чего стоит? В качестве украшения?
Сима усмехнулась. – Теперь это просто видео. Видишь дверцу рядом, там кассеты с последними «шедеврами». Если не найдешь по вкусу, то всегда можно позвонить гостиничным халдеям. У них тут приличная видеотека, доставят в лучшем виде.
