В 1922 году предприятие было переименовано в «Красный путиловец», с 1934 года — в Кировский завод. Ну не сообразили организаторы провокации, что советский завод никак не может быть назван в честь буржуя—капиталиста.
Венгерские войска двинулись на советско—германский фронт. В последние дни июня и в первой половине июля туда была направлена так называемая «Карпатская группа» в составе 8–го Кошицкого корпуса (1–я горная и 8–я пограничная бригады) под командованием генерал—лейтенанта Ференца Сомбатхеи и подвижного корпуса (две моторизованные и одна кавалерийская бригады) под командованием генерала Белы Миклоша. «Карпатской группе» было придано 14 авиарот, насчитывавших 42 самолета.[60]
Вступление Венгрии в войну не обошлось без неразберихи. Начальник штаба Сухопутных сил Германии генерал Гальдер 27 июня записал в служебном дневнике:
«Венгерское радио заявило, что Венгрия находится в состоянии войны с Россией. Венгерскому генеральному штабу ничего об этом неизвестно».[61]
3 июля он записал:
«Венгерские войска еще ведут бои за выходы с гор, но пока существенных успехов не добились».[62]
Генерал Курт Типпельскирх в «Истории Второй мировой войны» отметил, что в начале июля «одно венгерское соединение захватило город Коломыя…».[63]
В 1942 году по требованию руководства Германии правительство Венгрии дополнительно направило на Восточный фронт 2–ю венгерскую армию в составе 10 дивизий (более 200 тысяч человек). Она—то в январе 1943 года и была практически разгромлена в ходе Острогожско—Россошанской операции Красной Армии. Надо сказать, что во вторую зиму войны советское командование научилось бить по наиболее «слабому звену» противника, прорывая фронт на участках, где оборону держали не немцы, а румыны, венгры и итальянцы, что неизменно приводило к успеху.
Но если на полях сражений венгерская армия не могла по боеспособности сравниться с немецкой, то в качестве карателей на оккупированных территориях СССР и Югославии венгерские ученики очень старались угнаться за немецкими учителями.
И свидетельств тому множество. Вот, например, выдержка из современного описания того, что происходило в селе Скорорыб Воронежской области:
«Надо сказать, что Скорорыб был оккупирован итальянцами. Они отличались довольно смирным характером и больших неприятностей местному населению не причиняли…
В январе 1943 года через Скорорыб и близлежащие села в беспорядке двигались отступающие итальянские и венгерские части. Обмороженные, обозленные, особенной жестокостью отличались венгры».[64]
Разочаровавшись в боевой стойкости венгерских союзников, немцы предпочитали использовать их в тылу — против партизан и для уничтожения мирного населения.
Правда, если в боях с советскими и югославскими партизанами венгерская армия опять—таки не могла похвастаться особыми достижениями, то в истреблении мирного советского и югославского населения она вполне оправдала возлагаемые на нее надежды. По оценкам современных историков, например, германо—венгерские палачи истребили мирного населения в городе Чернигове и его окрестных селах 59 749 человек.
Но если на территории СССР достаточно проблематично отделить количество уничтоженных именно венгерскими карателями, то на территории оккупированной в 1941 году Югославии немцы отвели им участок для «самостоятельной работы». Часть югославской территории Гитлер подарил своему венгерскому союзнику — адмиралу Хорти.
И здесь- то, на «своей» территории, венгерские каратели развернулись вовсю.
В работе Аркадия Рыбакова «Катастрофа европейского еврейства (1933–1945)», например, приводятся такие данные:
«Район Бачка, в котором жили 25 тысяч евреев, отошел к Венгрии. 6 тысяч из них были сразу уничтожены венгерскими фашистами, остальные отправлены в 1944 г. в Освенцим. Перед оккупацией в Югославии жили 78 тысяч евреев. 60 тысяч из них погибли. 18 тысяч спаслись, бежав в итальянскую зону, уйдя в партизанские отряды Тито или укрывшись у местного населения».[65]
Самой известной «акцией» венгерских карателей в Югославии стали массовые убийства в городе Нови Сад.
В работе иеродиакона Игнатия (Шестакова) «Сербская Православная Церковь и оккупационные режимы на территории Югославии в 1941–1945 гг.» мы найдем такое описание того, что творили венгерские солдаты на оккупированной югославской территории:
«Под венгерскую оккупацию попала расположенная на севере страны Бачская епархия. На территории самой Венгрии находилась также Будимская епархия СПЦ, где существенных изменений в церковной жизни православного населения не произошло. Первые дни и недели оккупации Бачки сопровождались характерным для других оккупированных территорий террором в отношении сербского населения. Согласно приказу все сербы, цыгане и евреи, поселившиеся в г. Нови Сад и его окрестностях после 1918 г., должны были покинуть эту территорию в течение трех дней. Часть сербских переселенцев подверглась массовому истреблению (погибло около 2 тыс. человек), а остальные были вместе с семьями помещены в концентрационные лагеря. В образованной Священным синодом СПЦ в Белграде Комиссии по сбору сведений о беженцах — священнослужителях и церковных работниках насчитывается 72 сообщения от беженцев из Бачской епархии. За время оккупации венграми в общей сложности были убиты 17 сербских священников, 15 из которых служили в Бачке».[66]
Надо отметить, что при истреблении мирного населения в Нови Саде венгры не пользовались немецкими «технологиями» массовых убийств и обходились без печально знаменитых «душегубок», предпочитая топить обреченных людей в Дунае.
13- я венгерская дивизия, учинившая кровавую расправу в районе Нови Сада в январе 1942 года, буквально через несколько месяцев понесла тяжелейшие потери на Восточном фронте. В боях против партизан 31–й полк этой дивизии был полностью уничтожен. А ее 7–й полк в боях с Красной Армией в августе и сентябре 1942 года потерял более половины состава. Еще больше жертв понес 37–й полк, в отдельных ротах которого осталось по несколько человек. Перед началом боев в этом полку было объявлено, что солдат, подбивший советский танк, получит 30 га земли на Украине. Но такое заманчивое обещание 37–му полку не помогло…
Материальные стимулы в венгерской армии придумывали самые разнообразные.
Например, в 54–м пехотном полку 7–й венгерской дивизии за захват советского пленного обещали выдавать тысячу папирос. Это также не спасло полк от разгрома.
Но настоящая катастрофа ожидала венгерскую армию в 1943 году.
Как раз в полосе обороны 2–й венгерской армии и добилась Красная Армия наибольших успехов в ходе январского наступления 1943 года. К тому времени советское командование научилось «бить по слабому звену», прорывая фронт противника на участках, занятых союзниками немцев.
Почему именно здесь советские войска имели максимальные шансы на успех, предельно четко объяснил немецкий генерал Курт Типпельскирх:
«Дивизии союзников были оснащены слабее немецких, особенно им недоставало противотанкового оружия. Их артиллерия не имела современных тяжелых систем, как немецкая или русская, а недостаточное количество средств связи и плохая подготовка не позволяли им осуществлять внезапное массирование огня, при помощи которого немецкая артиллерия часто останавливала крупные атаки русских еще на исходных позициях или до подхода к переднему краю. Кроме того, массированный артиллерийский огонь не раз помогал немецкой пехоте выходить победительницей в трудных многодневных боях с превосходящими силами противника. Румыны, итальянцы и венгры вели бой главным образом живой силой, и в борьбе против русских их людские ресурсы быстро таяли. Они нередко воевали самоотверженно, но ввиду недостатка в технике, небольшого боевого опыта и невысокой боевой выучки уступали в тактике русским, которые умели щадить собственные силы».[67]
Хотя венгерские части и обладали более высокой, чем румыны и итальянцы, боеспособностью, события развивались по уже ставшей привычной схеме:
«Прорыв обороны венгерской армии русские немедленно использовали для того, чтобы продвинуться в западном направлении и одновременно, двигаясь с юга вдоль Дона, смять венгерские дивизии, находившиеся севернее участка прорыва. Венгерские войска дрогнули и под натиском русских в панике бежали на запад и на север».[68]
Осенью 1944 года, когда части Красной Армии, наступая по территории Венгрии, стремительно приближались к Будапешту, 1 октября в Москву прибыла венгерская миссия с полномочием подписать соглашение о перемирии, если Советский Союз согласится на «участие американцев и англичан в оккупации Венгрии» и на «свободный отход немецких войск». Узнав о намерениях Хорти, германское командование усилило контроль над венгерскими военными учреждениями и войсками.
