Осведомленность НКВД о советском обществе уже тогда была известна. Всеслышащие уши и всевидящие глаза секретной службы были ее непременными атрибутами. Особенно внимательное наблюдение велось за деятелями культуры и искусства. Был и специальный отдел в Секретно-политическом управлении НКВД.
Виктор Николаевич Ильин в предвоенный период занимался именно этой сферой. Участник гражданской войны, политработник, заместитель директора треста «Союзкинохроника» (на фото он изображен в этом качестве вместе со Сталиным в день его 50-летия), с 1933 года он работал в НКВД, зная в Москве вся и всех. Благодаря этому Ильину и удалось найти путь.
Цепочка выглядела так: Блюменталь-Тамарин, женатый на актрисе Инне Лащилиной, был в ближайшем родстве с известной в Москве артистической семьей. Красавица Августа Миклашевская, игравшая в Камерном театре, была последней любовью Сергея Есенина, а ее муж, танцор Лев Лащилин, был братом Инны, супруги Блюменталь-Тамарина. Ильин знал и сына Августы — молодого и энергичного Игоря, начинающего боксера. Таким образом, комбинация выглядела так: послать за линию фронта Игоря, который, вполне естественно, будет ссылаться на свое родство с дядей Всеволодом.
Сказано — сделано. Ильину осенью 1941 года не составило труда установить, что Игорь Миклашевский служит в армии где-то под Ленинградом, куда майор госбезопасности немедля полетел, разыскал красноармейца Миклашевского и привез его в Москву.
Игорь охотно согласился на предложение Ильина работать в тылу врага. Молодой человек, способный боксер (стал чемпионом Ленинградского военного округа), был рад использовать свои способности в ответственном деле. Началась подготовка к опасной работе: изучение легенды, приобретение навыков к разведывательной и диверсионной деятельности. Она заняла примерно полгода, после чего Миклашевский зимой перешел линию фронта.
Надо полагать, что весной 1942 года Павел Судоплатов и Наум Эйтингон были немало обрадованы сообщением, пришедшим из Берлина: Игорь Миклашевский достиг цели.
Игорю пришлось пройти через огонь, воду и медные трубы немецкой контрразведки. Его тщательно проверяли — не советский ли агент, подсаживали осведомителей, даже инсценировали расстрел. Но в конце концов Игорю поверили, зачислили в «восточный легион», разрешили встретиться с дядей Всеволодом и тетей Инной. Он стал осматриваться среди будущих власовцев, посещать так называемый «восточный комитет». Правда, его свобода передвижения была ограничена. Зато помогла боксерская перчатка. Его стали выпускать на ринг, и во время одного из боев его приметил знаменитый Макс Шмелинг — чемпион мира, гордость нацистского спорта, лично принятый в высших кругах рейха. Шмелинг подарил Игорю свою фотокарточку с автографом, что стало для «легионера» своеобразным пропуском, учитывая славу и репутацию Шмелинга.
Но Игорь посетил не только дядю и тетю. Ему в Москве был дан один берлинский адрес, куда он должен был «заглянуть» и по возможности обосноваться. Имя, названное в Москве: Ольга Константиновна Чехова.
Подлинная роль знаменитой немецкой актрисы Ольги Чеховой еще требует выяснения. Ее мемуары, вышедшие под названием «Я ничего не скрываю», лишь чуть-чуть приоткрыли завесу: из них лишь ясно, что она действительно была вхожа в высшие круги, не раз встречалась и беседовала с Гитлером, Герингом и Геббельсом, порой позволяя себе большие вольности. Например, как она сама пишет, перед нападением на Советский Союз предупреждала об опасности и безнадежности этого предприятия.
Ольга Константиновна Книппер родилась в 1897 году на Кавказе в семье известного инженера-железнодорожника, причем пути трех детей Константина оказались различными. Ада уехала в Германию, где стала преподавателем русского языка. Лев служил в Белой армии, но в 1921 году вернулся из Югославии в СССР и стал известным советским композитором. Автор многих симфоний и опер, он завоевал всемирную известность песней «Полюшко-поле». Немалые услуги Книппер оказал и советской разведке.
Ольга же, натура художественная, начала со скульптуры, но перешла на сцену. Нашумел ее недолгий брак с великим русским актером Михаилом Чеховым. Но не менее существенной в ее жизни оказалась роль ее тетки — знаменитой Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой, одной из основательниц МХАТ, жены великого писателя. Младшая Ольга играла у Станиславского, но после развода уехала в 1921 году в Германию, где сделала большую карьеру на подмостках, но главное — на экране. В Германии она стала одной из самых известных звезд немецкого и мирового кино. Ольга Чехова прожила бурную и долгую жизнь, скончалась в 1980 году.
Об Ольге Чеховой бродило по миру немало легенд, в том числе и о ее тесных связях с далекой родиной. Павел Судоплатов утверждает: да, так оно и было. Он узнал об этом не от кого иного, как от Лаврентия Берия, который был в курсе деятельности Чеховой, ее огромных связей. От нее в Москве знали о многом важном, что совершалось в имперской канцелярии.
Ольга Чехова принадлежала к числу немногих, кто считался «личным агентом» Лаврентия Берия. Это означало, что все связи с ней контролировались лично наркомом. Когда зашла речь о посылке Льва Книппера в Швецию для организации встречи с Чеховой, эта идея была отвергнута Берия лишь потому, что встреча могла быть «засечена» немецкой агентурой. Берия не хотел рисковать своим «личным агентом», которого никогда не видел, но сообщения которого (порой не очень значительные) сам устно докладывал Сталину. Тому было весьма лестно ощущать, что узнает какие-то, может и не столь важные, подробности из жизни «высшего нацистского света».
Другого своего «личного агента», который должен был помочь в организации покушения на Гитлера, Берия лично знал и даже сам завербовал его. Это был князь Януш Радзивилл, крупнейший польский магнат, парламентский деятель и друг Германа Геринга. Осенью 1939 года, когда Красная Армия вступила в Польшу, Радзивилла арестовали, привезли в Москву, где с ним начали «работу». Как вспоминал в мемуарах сам Радзивилл, Берия воскликнул: — Вы человек, который нам нужен! [52] Радзивилла освободили, он вернулся в Польшу, не раз посещал Берлин и информировал Москву о тамошних настроениях. Его Судоплатов собрался подключить к операции наряду с Чеховой.
Именно к Чеховой должен был явиться Игорь Миклашевский, которого тот же Судоплатов именует членом боевой группы. К группе принадлежали еще три опытных разведчика, приехавшие из Югославии. Эти бывшие офицеры Белой армии обладали и знаниями, и умением подпольной и диверсионной деятельности. Группа, по замыслу Судоплатова и Эйтингона, должна была начать практическую подготовку покушения на Гитлера: установить реальные подходы, собирать необходимую оперативную информацию. Группа располагала связью с Москвой — правда, не по радио, а через систему так называемых «мертвых почтовых ящиков», из которых верные люди изымали послания и передавали (опять же через Швецию) в Москву. По этому пути пришло первое извещение о Миклашевском. Пришли и другие сведения, в частности содержавшие пессимистическую оценку возможностей использования Ольги Чеховой в интересах специального задания. Игорь сообщал, что едва ли удастся «обосноваться» у нее. В своем очередном сообщении Игорь доносил, что у него есть подходы для организации покушения на Геринга. Однако в Москве думали о большем — о Гитлере.
Но здесь-то и появилось еще одно — на этот раз непреодолимое — препятствие. Судоплатов и сегодня считает, что, хотя разработка находилась в начальной стадии, группа могла реализовать план. Если бы было получено «высочайшее благословение», то в Берлин были бы брошены все силы, все специалисты.
Но «благословения» дано не было. План покушения на Гитлера, разумеется, докладывался Сталину. Однажды в 1943 году нарком госбезопасности Меркулов и Судоплатов прибыли по вызову на «ближнюю дачу» в Кунцево. Они знали, что Сталину уже докладывали о секретном замысле и тот одобрил его, — иначе трудно было бы что-либо готовить.
На этот раз дело повернулось иначе. Сталин выслушал прибывших и неожиданно сказал:
— Этого делать не надо.
В обычаи того времени не входило спрашивать Верховного главнокомандующего, наркома обороны, председателя Совнаркома и генсека ЦК ВКП(б), почему он решает так или иначе. Однако, когда в 1944 году Меркулов и Судоплатов еще раз рискнули задать вопрос о покушении, Сталин разъяснил: пока жив Гитлер, он не пойдет на сепаратное соглашение с Западом. А для США и Англии не может быть и речи о сделке, пока у руля находится Гитлер. Другое дело, ежели Гитлер исчезнет. Возможен приход к власти Геринга или Папена, с которыми западные державы могут сговориться…
Судоплатов не знал, что Сталину уже один раз предлагали убить Гитлера. Это предложение пришло в 1938 году в Москву от одного из агентов военной разведки, который имел возможность посещать мюнхенскую пивную «Остерия — Бавария», где часто бывал Гитлер. Эта небольшая пивная могла стать идеальным местом для террористического акта. Однако Сталин не одобрил этого предложения, что вызвало у агента понятное разочарование.
