Ознакомительная версия.
Статьи, вошедшие в данный сборник, были написаны и опубликованы в период с 1992 по 2002 годы. Хронологически они охватывают события военных конфликтов в Хорватии и Боснии, период гиперинфляции, окончание войн, подписание Дейтонского соглашения и начало косовского кризиса, «гуманитарную» интервенцию НАТО против Югославии, падение режима Милошевича и два первых года новой власти (это довольно значительный период для того, чтобы обозреть и оценить первые результаты).
Те из российских читателей, кто чуть больше осведомлен о происходящем в Сербии, легко заметят, что среди авторов, чьи работы включены в сборник, нет видных политиков. Это было сделано сознательно, ибо мне кажется, что, поскольку политики сами являлись представителями интеллигенции до того как уйти в политику (например, Воислав Коштуница, Драголюб Мичунович или ныне покойный Зоран Джинджич), то в своих работах, написанных или с позиции власти, или с точки зрения оппозиции, они вряд ли могли быть правдивы и критичны не только по отношению к другим, но и к самим себе. Их видение актуального момента носит сильный отпечаток их политической (партийной) принадлежности. Единственным исключением стал текст (в действительности отрывок из книги) Младжана Динкича, который после смены власти в октябре 2000 года занял пост председателя Народного банка Югославии. Книга Динкича – очень важное экономическое исследование, чем оправдывается включение в сборник отрывка из нее. Кроме того, эта работа писалась в середине 1990-х годов, то есть до того, как Динкич стал видной политической фигурой.
Сказанное вовсе не означает, что ни один из авторов не участвует в политической жизни страны (например, в неправительственных организациях или политических партиях). Но это отнюдь не сказывается на их способности критически относиться к происходящему. Из пятнадцати авторов четверо принадлежат к старшему поколению: Воин Димитриевич, Силвано Болчич, Бошко Миятович и Триво Инджич. Все остальные, условно говоря, являются представителями среднего и младшего поколения сербской интеллигенции. Такой композиционный подбор не случаен. Во-первых, мне хотелось, чтобы российские читатели могли познакомиться с новой генерацией сербских интеллигентов, чьи работы они вряд ли имели возможность прочесть, а во-вторых, сербский кризис должен быть освещен и с позиции тех, на чьем формировании и научной работе он оставил судьбоносный след. Дело в том, что большинство авторов статей данного сборника начали свою научную деятельность в конце 1980-х – начале 1990-х годов, то есть в самом начале кризиса в бывшей Югославии и Сербии, и, таким образом, их интеллектуальное и научное становление во многом было определено и подчинено событиям, дилеммам и невзгодам, которые переживала страна.
Наконец, у авторов текстов, вошедших в сборник, разнятся политические убеждения (выбраны были те, у кого наиболее широкий спектр политических идей), интеллектуальное осмысление современных событий, и это при том, что все они – ведущие специалисты в различных научных и профессиональных областях. Среди них есть юристы (Воин Димитриевич, Иван Янкович и Бошко Ристич), историки (Мирослав Йованович и Дубравка Стоянович), социологи (Силвано Болчич, Триво Инджич, Слободан Антонич и Слободан Цвейич), антропологи (Слободан Наумович), философы (Джордже Вукадинович), экономисты (Бошко Миятович и Младжан Динкич), политологи (Диана Вукоманович и Владимир Цветкович). Думаем, что именно эти различия помогут российскому читателю получить представление о множественности ракурсов, в которых современная сербская интеллигенция видит нынешнюю ситуацию и проблемы Сербии.
* * *
Я искренне надеюсь, что статьи, объединенные в этой книге, дадут российским читателям возможность узнать о точках зрения на происходившее, познакомиться с проблемами и явлениями, которые игнорировались в последнее десятилетие вследствие чересчур пристального внимания средств массовой информации к политике и войнам на территории бывшей Югославии. Также я надеюсь, что выбор статей поможет российским читателям получить более ясное представление о неправомерности упрощенного разделения сербской интеллигенции на группы pro и contra Милошевича/Запада, так как это не соответствует действительности, а кроме того, российский читатель узнает, что и как Сербия думает о себе.
Мирослав Йованович
Что с нами произошло?
Пять пунктов к рассмотрению роли исторического сознания и общественной элиты в сегодняшней Сербии[6]
В начале 1990-х гг., с наступлением «времени перемен», сербский народ и сербское общество пережили колоссальные потрясения. Эти потрясения требовали своевременных и адекватных решений, найти которые, увы, не удалось. В критических ситуациях поведение народа и общества зависит от степени развитости и состояния общественного сознания и от качеств, поведения и действий общественной элиты. Оказалось, что ни у интеллектуальной, ни у политической, ни у военной, ни у экономической элиты сербского народа не было достаточно сил и необходимых качеств, чтобы достойно противостоять внешним и внутренним потрясениям и преодолеть трудности. Растерянность и беспомощность церковной элиты еще более усугубила всеобщее замешательство. Ко всему прочему, недостаточная развитость общественного сознания привела к появлению общественных и политических факторов, помешавших сплочению народа в критический момент, в результате чего мы и оказались в сегодняшней ситуации. Стечение всех вышеперечисленных обстоятельств стало причиной сокрушительного поражения, которое потерпел сербский народ (а ситуация и сейчас не меняется) в самом конце ХХ века.
Причины этого различны, равно как различны причины, повлекшие за собой события двух последних лет, завершившихся распадом Югославии и провалом официальной сербской политики. Ныне сербский народ рассеян по четырем балканским государствам, и видна тенденция к усугублению этой ситуации в отличие от 1914 г., когда сербы проживали в двух собственных суверенных государствах – Королевствах Сербии и Черногории, а также на территории Австро-Венгерской империи. Среди причин, приведших к современному положению, в отдельную группу можно выделить причины внешние, хотя они, несмотря на свое огромное значение, не повлияли ни на развитие общественного сознания, ни на формирование сербской общественной элиты. Решающее значение в данном случае имели внутренние факторы, обусловившие нынешние злоключения сербской нации.
Поражение, которое потерпел сербский народ в конце ХХ века, можно и нужно рассматривать и как наследие коммунизма. В этом отношении факторы, приведшие к катастрофе, необходимо рассматривать в двух планах. На рациональном уровне мероприятия предшествующей власти в общественно-политической сфере наложили неизгладимый след на политическую ситуацию, в которой оказался сербский народ, а также на формирование его общественного сознания (к примеру, Конституция 1974 г. или провозглашение черногорской нации). На иррациональном уровне проводились акции, в которых отчасти участвовала и сербская элита, ставившие своей целью идеологическую и политическую атаку на историческое сознание и историческое наследие сербского народа.
Наиболее опасным было манипулирование в области исторического сознания – важного элемента общественного сознания в целом. Осуществлялось это тремя способами: 1) попытками отодвинуть на задний план, прежде всего в образовании и культуре, конкретные исторические события недавнего и далекого прошлого (например, геноцид сербского народа в Независимом Государстве Хорватия в 1941–1945 гг., отдельные периоды и проблемы истории Сербии и сербского народа, Балканские войны и Первую мировую войну, сербскую государственность, историю Королевства Югославии, династическую историю); 2) выделением из контекста сербской истории отдельных явлений и эпизодов для демонстрации их как негативного опыта (например, турецкое иго, постоянные усобицы сербского народа); 3) внесением идеологии в историографию, а именно навязыванием только одной точки зрения на исторические события и явления – марксистской, а также определенного круга приемлемых и часто обсуждаемых тем (отечественная и зарубежная коммунистическая и марксистская история, история рабочего движения, Югославия во Второй мировой войне). Это последовательно проводилось в науке, образовании и культуре. Совокупность этих факторов во многом затруднила процесс рационального развития исторического сознания, породила некритическое отношение к прошлому, привела к примату эмоционального восприятия современности над рациональным, что мы сейчас и наблюдаем.
Социалистическая Федеративная Республика Югославия
Процесс стирания отдельных событий, периодов, процессов и личностей из исторической памяти, как правило, не дает результатов. Однако он может повлечь за собой весьма негативные последствия. Замалчиваемое все равно оседает в памяти, но в искаженной форме, близкой к мифу, и чаще всего передается из уст в уста, так что можно говорить о неких рецидивах эпического сознания. Например, сколько бы власть ни налагала табу на рассказы о геноциде, он не мог совсем исчезнуть из исторической памяти. Еще более яркий пример. Попытка полного отождествления генерала Драголюба Михайловича[7] и «поглавника» («вождя») Анте Павелича[8] не увенчалась успехом даже при влиянии зарубежных историков и публицистов, а только спровоцировала усиление иррационального и эмоционального в историческом сознании. А общим результатом замалчивания стала невозможность научной оценки и критического отношения к прошлому. В качестве обратной реакции вытесненные события в благоприятный момент были возвращены на общественную сцену практически в виде мифов, став скорее символами, нежели реальными фактами, в силу чего оказались опасно удобными для манипуляций. Неисследованные с научной, то есть рациональной точки зрения, эти исторические предания только подстрекали иррационально-эмоциональное начало. Единственное, к чему могло привести подобное развитие исторического сознания, – это пробуждение национальных атавизмов.
Ознакомительная версия.
