«Сверхклассные занятия» юношей дополнялись еще одним делом: в гимназии составилось историческое общество под председательством старших из воспитанников гимназии — Редкина и Любич-Романовича. Его члены принялись писать полную всемирную историю и «на долю Базили достались египтяне, ассирияне, персы и греки — и он года в полтора написал тысячу или 1500 страниц сверх уроков по классам»[11].
Так закладывались знания, воспитывались литературные навыки и вкусы у рано обретавших зрелость молодых людей того времени.
В 1827 г. по совету И. С. Орлая Константин Базили переезжает в Одессу и поступает в знаменитый Ришельевский лицей (будущий Новороссийский университет). Он живет у Орлая, зарабатывает на жизнь преподаванием греческой словесности в лицее и в Греческой коммерческой гимназии. В 1830 г. Базили заканчивает учебу в лицее, однако не сдает выпускных экзаменов и потому не получает соответствующего должностного звания (чиновника 12-го или 14-го класса). «Не имея достаточного состояния, чтобы по своим наклонностям определиться на службу, он, не дождавшись публичного экзамена, отправился путешествовать на Восток». Цель его поездки — отыскать остатки состояния родителей[12], впрочем, в глубине души, по-видимому, зрела потребность уяснить свое предназначение. К этому времени положение на Ближнем Востоке изменилось: под давлением России и по условиям Адрианопольского мира 1829 г. Греция получила независимость, ее президентом был избран Каподистрия, российское посольство приобрело еще больший вес в Стамбуле.
В 1830 г., после девятилетнего отсутствия, Базили посетил город своего раннего детства, осуществил поездки в Смирну и по островам Эгейского моря (или Греческого архипелага). В Греции он был хорошо принят Иоаннисом Каподистрией, но остаться на греческой службе отказался и потому был представлен адмиралу Рикорду, командующему отрядом русского флота, крейсировавшего в Средиземном море.
Годы учения в нежинской гимназии и Ришельевском лицее приобщили Базили к русской культуре, ориентировали на русские культурные ценности. Он чувствовал себя россиянином. «Судьбы Востока и личная моя судьба дали мне новое отечество — Россию», — скажет позже Базили. Уже путевые записи, которые он вел с 1830 г., были по существу обращены к русскому читателю. Его политическая позиция по отношению к острой борьбе различных греческих сил за власть соответствовала русской правительственной политике: в составе морского отряда адмирала Рикорда, где Базили исполнял функции «секретаря по дипломатической части», а числился драгоманом, он участвовал в подавлении греческих антиправительственных движений.
С эскадрой Рикорда Константин Михайлович снова посетил Стамбул в 1833 г., вскоре после заключения Ункяр-Искелесийского договора и отбытия русской десантной армии с берегов Босфора. А в декабре того же года, получив самый низший чин — актуариуса, он был «определен в действительную службу в Азиатский департамент» МИД[13] (в тот самый департамент, который в конце века будет возглавлять его сын Александр). Теперь жизнь Базили протекает в Петербурге; по-видимому, он добросовестно исполняет свои служебные обязанности, однако его интересы сосредоточиваются на литературной деятельности. Здесь, в северной столице, он и его гимназические приятели, не без успеха испытывавшие себя в разных сферах творчества, составляют окружение Гоголя. В атмосфере творчества, товарищеской поддержки[14] и доброжелательности Константин Михайлович завершает готовившиеся им к печати два тома «Архипелага и Греции в 1830 и 1831 годах». Книга выходит в свет в 1834 г., в первый же год пребывания Базили в Петербурге. В разделе критики журнала «Библиотека для чтения» О. И. Сенковский отнес «Архипелаг и Грецию» к лучшим сочинениям 1834 г. Вдохновленный успехом, Константин Михайлович издает на следующий год «Очерки Константинополя», еще через год — «Босфор и новые очерки Константинополя», публикуя при этом в журналах разные статьи.
В основе всех этих работ лежал путевой дневник Базили. Но жанр дневниковых записей лишь позволял ему определенным образом выстроить композицию своих сочинений, которые, несмотря на оговорки автора об относительной свободе импровизаций при изложении впечатлений, на самом деле имели серьезно продуманный план. Основу содержания «Архипелага и Греции» составляет история становления независимого греческого государства (сюжет, которого Базили едва ли не пер вый коснулся в мировой литературе).
Главная тема «Очерков Константинополя» — история преобразований Османской империи, осуществленных султаном Махмудом II. Кульминацией в этих сочинениях являются разделы, посвященные главным историческим персонажам тех лет — И. Каподистрии и султану Махмуду. Безусловно, наиболее ярко и талантливо описаны Константином Михайловичем те значительные события, свидетелем которых он стал или которые эмоционально пережил по рассказам близких ему людей: это трагическая гибель И. Каподистрии, человека, перед которым Базили преклонялся, казнь константинопольского патриарха Григория V, уничтожение янычарского корпуса и т. п.
Однако Базили основывался отнюдь не на одних своих впечатлениях. Он внимательно изучил широкий круг литературы: специальные исследования (прежде всего Мураджи д’Оссона[15]), хроники, документы (часть которых приложена к «Архипелагу и Греции»), западноевропейские путешествия. Громкий успех «Архипелага и Греции» среди читающей публики принесли Базили, впрочем, не описания современных событий, происходивших в единоверческой Греции, а экскурсы в мифологию и историю Древней Греции, рассказы о посещенных автором памятных местах. Эти экскурсы много говорили уму и воображению русской публики того времени, образование которой органично включало античное классическое наследие. Базили, с детства его впитавший, с успехом удовлетворял запросы российского читателя того времени.
Имя, составленное на первом сочинении, позволило обратить внимание читателей и на работы, посвященные Востоку. За античностью как бы следовал Восток. Впрочем, сложные перипетии русско-турецких отношений уже давно привлекали к восточному вопросу внимание российской публики. Однако востоковедческая подготовка Базили еще была недостаточна, и он был склонен акцентировать внимание на восточной экзотике. И все-таки природный ум, детство, проведенное в Стамбуле, сохранившиеся связи в османской среде — все это позволило Константину Михайловичу проникнуть достаточно глубоко в понимание существа общественного устройства Османской империи, достоверно обрисовать ее быт и народную культуру. С большой убедительностью он показал трагическую незащищенность личности в общественно-политической системе империи, а также корпоративную замкнутость этнорелигиозных общин, ее населяющих. Восприняв эти особенности как основные черты общественного строя империи, Базили будет в дальнейшем с большой проницательностью выявлять на материалах Сирии первые при знаки изменения социально-политических представлений и наст роений османского населения.
«Босфор и новые очерки Константинополя», удостоенные монаршего пожалования бриллиантовым перстнем, на этот раз были критически встречены О. И. Сенковским. Отзыв на книгу, помещенный в «Библиотеке для чтения», одном из самых авторитетных журналов России, уязвил самолюбие автора и вызвал протест его друзей. Однако, думается, Осип Иванович был ближе к истине, хотя и выражал ее по обыкновению в язвительно-остроумной форме[16].
Базили созревал для более глубоких и аналитических занятий. Известную школу в этом отношении он прошел благодаря участию в важных для того времени энциклопедических изданиях — Энциклопедическом лексиконе Плюшара и Военном энциклопедическом лексиконе. В первом из них Базили редактировал отдел Греции (О. И. Сенковский — отдел Востока) и писал статьи о древней истории Рима, Греции и Востока. Работа в энциклопедиях дисциплинировала научные занятия Бази ли, учила его ценить точное и строгое изложение исторических фактов, способствовала изменению угла зрения, под которым он рассматривал исторические события. В его творчестве труд историка начинал преобладать над видением литератора, и этот процесс получил свое завершение при написании «Сирии и Палестины…» — уже собственно исторического сочинения, вместе с тем не утерявшего достоинств литературного изложения, что придавало описанию событийной истории образность, а характеристикам исторических персонажей психологическую глубину.
Но от создания «Сирии и Палестины…» Константина Михайловича отделяло еще десять лет активной служебной деятельности.
В январе 1837 г. «за отличие по службе» Базили был пожалован в губернские секретари и направлен в «Комитет об устройстве Закавказского края». Литературные успехи, открывшие Базили двери высшего света (по воспоминаниям Халчинского, его «радушно принимали» Плетнев, Жуковский, Пушкин, Одоевский), поставили его и на Кавказе в особое положение: к месту службы он едет вместе с К. В. Нессельроде (некогда ведавшим иностранными делами России совместно с И. Каподистрией) и даже проводит несколько дней в саратовском имении министра иностранных дел.
