Ознакомительная версия.
Не покушаясь на чужое, русский народ, несомненно, имеет право на воссоединение. И это право может быть осуществлено как политическим путем, при помощи теснейшей интеграции русского мира, так и вооруженной рукой – будь то осуществлением права на восстания или вмешательством Российского государства. То, как поступила Россия в Крыму и Севастополе – образец национально ответственной государственной политики. Моя большая боль, что по тому же пути мы не пошли в Новороссии, в частности – в Донбассе, чем приняли на себя ответственность за разочарование и смерть людей, которые поверили, что Россия не бросит в трудный час. Впрочем, та политика, которая реализуется вопреки логике «минского процесса», уже заслуживает уважения, поддержки и расширения.
Несомненной задачей нашей национальной публицистики является укоренение идей русской ирреденты в умах государства и общества. Максима «право русского народа на воссоединение должно быть реализовано в форме вхождения в состав России» должна стать самоочевидной для нашей политической элиты. И автор подошел к реализации этой задачи со всем рвением.
Большое внимание уделяется в представленных в этой книге статьях и вопросам нашей внешней политики. Мой взгляд на её проблемы характеризуется последовательным антиамериканизмом и убежденностью в необходимости укрепления русского великодержавия, без вписывания в какие-то отяготительные блоки и военные союзы, то есть разумным изоляционизмом.
Антиамериканизм мой связан не с какой-то иррациональной антипатией к США, а с положением этой страны как мирового гегемона, который стал бы мировой империей, если бы Бог наделил бодливых демократического осла и республиканского слона большими рогами. Нам может нравиться или не нравиться историческая Америка, впрочем, всё больше отходящая в прошлое. Сама логика господства США как единственной сверхдержавы в период после окончания Холодной войны, исключает возможность достижения Россией и русскими своих национальных задач. Не большие геополитические амбиции России встречают в США яростное сопротивление, а стремление осуществить наше элементарное право жить в нашем собственном доме. Именно поэтому свободная национальная Россия и американская гегемония не совместимы. Чтобы минимально обеспечить интересы России нам придется содействовать существенному ослаблению могущества США.
Однако наивно надеяться, что такое ослабление американской гегемонии может быть достигнуто при помощи конструирования всевозможных внешних союзов – будь то союз с Европой, на который мы так уповали в прошлом году, или союз с Китаем, которым грезим в нынешнем. Пока что проверку на прочность прошел только альянс с Ираном, предопределенный географической судьбой. Взвешенный наступательный изоляционизм сегодня лучшая стратегия для России, так как любые альянсы, пока мы недостаточно сильны, превращаются исключительно в решение чужих проблем за наш счет.
Сирийская война могла бы стать огромной ошибкой, тасканием каштанов из огня для США и ЕС, но не стала благодаря выверенным решениям – Россия пришла туда не как боец «за всё политкорректное против всего террористического» а как друг своих друзей, защищающий свои геополитические интересы и увеличивающий своё державное могущество, которое нам, право же, пригодится и в землях поближе. Этот рецепт – великодержавие ради самих себя, а не ради вымышленных миссий на благо человечества, должен стать единственно верным для нашей внешней политики в будущем.
Еще одна острая сквозная тема этой книги – защита консервативных ценностей как живого и действенного жизненного идеала. Сегодняшний мир как кислотой разъеден всевозможными формами либерализма, превращающего богосотворенное нечто в мутное не пойми что, стремительно становящееся ничем. Для России опыт «либерализации» и истеричного саморазрушения оказался особенно болезненным, обойдясь нам крахом экономики, изведением под корень миллионов людей «не вписавшихся в рынок».
Сегодня мода на экономический либерализм прошла не только у нас (хотя как раз у нас ригидные правительственные чиновники и оппозиционная публика за него по-прежнему держатся). Но зато в моду вошло интенсивное разложение человеческой природы – понятий о браке и семье. Америка на наших глазах превращается в агрессивный ЛГБТ-феминистский халифат, ничем принципиальным не отличающийся от халифата исламистского – то же презрение к человеку и свободе.
Важный для меня тезис сформулирован великим французским историком и мыслителем Фернаном Броделем: цивилизация – это умение говорить «Нет». Только цивилизация, которая способна отказываться от определенных заимствований, сохранять неприкосновенным своё ценностное ядро даже ценой собственной жизни, имеет право называться «цивилизацией» в подлинном смысле слова.
Россия и русские слишком долго давали обманывать себя разговорами о «широте» нашей души и мнимой нашей «всечеловечности» (которую Достоевский понимал не как всеприятие, а напротив – как ковчег спасения для того, что осталось здорового и чистого в Европе). Нам давно пора учиться говорить «Нет». Слишком долго в нас вбивали безумный социальный алгоритм «обратной реципрокации», когда русский старался не ударить в грязь перед иностранцем и завоевать его расположение и делал это за счет грубости, безразличия и хищничества в отношении своих же, самых близких.
Нам следует навсегда покончить с этим уникальным антропологическим феноменом и быть заботливыми и близкими в отношении своих, а вот к чужим людям, установлениям и идеям относиться по остаточному принципу и с разбором. Лишь в одной сфере человеческой жизни интерес к чужому полезен – в сфере мысли и интеллектуальной свободы. И читатель, надеюсь, заметит, что упрямая узость ценностей не означает у автора этих строк узости умственного горизонта. Но принцип: ведать всё, пробовать немногое, избирать лучшее, – еще никогда никого не подводил.
Обнинск. 13 ноября 2015 г.
В Москву принесены дары волхвов. Это древняя святыня, отсылающая нас к событиям Рождества Спасителя. Перепись по всей империи, велением кесаря. Жалкий хлев в Вифлееме. Пастухи, первыми пришедшие на свет Звезды. И три царя с Востока, принесших Богомладенцу золото – как царю всего сотворенного мира, ладан – как его Первосвященнику, и смирну – как тому, кто как агнец пойдет на заклание, взяв на себя грехи мира, кто принесет за нас жертву, не убоявшись даже смерти.
Золото и ладан напоминают нам о том, что каждому христианину даровано «царственное священство» по образу Христа – призвание быть светом миру, служить Богу всей своей жизнью. А смирна – свидетельство того, что каждый из нас должен быть верен до смерти, должен быть готов и к смерти ради Христа и веры.
Хотя для наших дней актуальнее смирна (если сомневаетесь, то вспомните, что фанатики-людоеды делают с монахами сирийских православных монастырей), но сохранилось, разумеется, золото, перекованное византийскими мастерами в три изящнейшие подвески. Согласно преданию, Дева Мария сохраняла поднесенное волхвами золото всю свою земную жизнь, а перед успением оставила их иерусалимской церковной общине. Там дары хранились до начала V века, когда византийский император Аркадий перенес их в Константинополь.
Еще в 1200 году новгородский боярин Добрыня Ядрейкович, позднее прославившийся как святой архиепископ Антоний Новгородский, описал свое паломничество в Царьград и упомянул среди святынь Софии Константинопольской «пелены Христовы и дароносивые сосуды златыи, иже принесоша Христу дары». Однако вскоре Константинополь подвергся двум разгромам и разграблениям крестоносцами, а затем турками. Мара Бранкович, дочь последнего сербского государя Георгия Бранковича, была одной из жен султана Мурада II. Ее личные владения были освобождены султаном не только от налогов, но даже от присутствия мусульман. Она и пожертвовала афонскому монастырю Святого Павла реликвию Рождества.
Так что речь идет о древней, очень важной христианской святыне, позволяющей нам прикоснуться и к историческому событию Рождества, когда Бог действительно стал человеком из плоти и крови и через это спас мир и нас с вами, и к двухтысячелетней истории христианской святости и благочестия.
Появление в нашем пространстве тех или иных христианских святынь неизменно вызывает две полярные реакции. Массовый энтузиазм большинства людей, готовых выстаивать многочасовые неуютные очереди, чтобы воздать поклонение чудотворному образу или древней христианской реликвии, с одной стороны. И поток брани и глумления со стороны представителей пресловутого «креативного класса», порой вызывающий подозрение в бесноватости. То «суеверные бабки заполонили першпективу со Стрелки», то «мешают проезду по набережной», то «привезли какие-то тряпки». Не думаю, что исключением станет и реакция на принесение с Афона даров волхвов. Пока огромное число людей притечет к храму, чтобы прославить Рождество Спасителя, некоторые будут глумиться, некоторые с умным видом рассуждать о «фетишизме и неоязычестве», некоторые жаловаться на «неудобства».
Ознакомительная версия.
