Во-первых, потому, что революция переживает период важного исторического поворота, который зависит от того, будут ли успешно претворены в жизнь политические, экономические и социальные установки, нацеленные напрямую и беспощадную борьбу с эксплуататорской действительностью и отсталостью через открытое провозглашение борьбы между силами бедных, обездоленных и угнетаемых и силами господствующих эксплуататорских по своей природе богатых слоев.
Во-вторых, налицо перегруппировка сил среди неорганизованной внутри страны оппозиции, которая решила выждать, не выступать открыто против Каддафи, а использовать в борьбе с ним его же ошибки.
"Преследуется цель, писала журналистка, — породить недоверие к способности сознательных сил революции нести ответственность на всех уровнях борьбы".
В разгар этих событий были опубликованы решения Высшего Народного Комитета о создании во всех 44 административных единицах, на которые была разделена территория страны, специальных комитетов по отчуждению излишков недвижимой частной собственности Их деятельность возглавил Высший комитет. Развернулась кампания по регистрации собственности. Владелец мог оставить себе только один дом, один магазин и один участок земли. Остальная собственность реквизировалась "в пользу народа".
Отчуждение проводилось при участии местных народных комитетов, сил безопасности и полиции. Эти меры вызвали еще большую активизацию оппозиционных сил. В некоторых городах страны произошли взрывы, наблюдались случаи поджогов домов и посевов, нападений на представителей власти, но это были только одиночные попытки продемонстрировать недовольство, а не организованные выступления. Оппозиция оказалась слишком слабой, чтобы выступить открыто.
Констатируя произошедший перелом в пользу патриотических сил, следует отметить, что Ливия делала только первые шаги, выбирая собственный путь развития. Поэтому правонационалистические и религиозно-мусульманские круги, временно отступив, не оставляли надежды перегруппироваться и еще активнее включиться в борьбу против революционного режима.
Сначала сентября 1978 г. в Ливии развернулась еще дна кампания — по преобразованию государственных и частных фирм в так называемые народные предприятия через передачу средств производства и управления "непосредственно в руки рабочих и служащих".
Сигналом к началу кампании послужило выступление Каддафи на митинге, посвященном празднованию девятой годовщины сентябрьской революции, на котором он призвал ливийских рабочих "захватить заводы и предприятия, ликвидировать существующую администрацию, бюрократическую — в государственном и эксплуататорскую — в частных секторах, создавать на ее месте народную администрацию из рабочих, брать управление производством в свои руки".
Кампания развернулась под лозунгом "Партнеры, а не наемные работники". Под ним подразумевалась ликвидация капиталистических отношений и основ эксплуатации в сфере производства путем уничтожения системы наемного труда, заработной платы, перехода средств производства в руки непосредственных производителей и превращение их в равноправных участников производства. Намеченный переворот рассматривался как необходимое условие и база для осуществления "всеобъемлющей экономической революции".
Несмотря на то, что передача средств производства и управления осуществлялась в форме их захвата рабочими и служащими, выступления масс контролировались и регулировались революционными комитетами и государственными органами. Кампания в целом носила организованный и направленный характер. Ежедневно в прессе публиковался список предприятий, которые были захвачены. К15 октября 1978 г., например, под контроль рабочих и служащих перешло 320 государственных, смешанных и частных фирм, в том числе общенационального значения, таких как "национальная компания развития", "государственная компания металлургической промышленности", "компания гражданского и военного строительства", текстильный комбинат в г. Джанзур, цементные заводы в Бенгази, Хомсе и Сук-эль-Хамисе, завод электрокабеля в Бенгази, ряд компаний по освоению и мелиорации земель и др.
На всех захваченных предприятиях началась перестройка организационно-управленческой структуры и системы оплаты труда. Прежняя администрация отстранялась и вместо нее создавались выборные органы самоуправления. "Если предприятие находится в частной собственности, его бывший хозяин превращается в рабочего, полноправного участника производства, наравне с другими рабочими, и на этом прекращается его существование как работодателя или управляющего производством". Так разъяснила смысл перестройки газета "Аль-Мунтиджун" ("Производители"), которая начала издаваться с 1 сентября 1978 г.
Кампания по передаче управления производственными предприятиями в руки народных рабочих комитетов, начатая с 1 сентября 1978 г., сопровождалась многочисленными сложностями. Многие практические вопросы, связанные с деятельностью народных предприятий, оказались не проработанными на местах, никто не знал функций новых административных органов на предприятиях, порядка, их взаимоотношений с техническими, коммерческими и хозяйственными службами, с одной стороны, и с владельцами "захваченных" частных предприятий и компаний, с другой. Не была выработана организационная структура народных предприятий на отраслевом уровне, тем не менее, в каждой из отраслей (промышленность, подрядное строительство, торговля, услуги и туризм) были созданы отраслевые собрания (конференции) в составе председателей народных рабочих комитетов предприятий, представителей технических служб и профсоюзов отрасли, союза производителей, консультантов.
События, происходившие в Ливии в 1978 г., свидетельствовали о том, что руководство страны, несмотря на серьезные экономические трудности и напряженную внутриполитическую обстановку, пыталось претворить в жизнь программные положения и лозунги, выдвинутые во второй части "Зеленой книги" Каддафи и предусматривавшие преобразование социально-экономической структуры ливийского общества в соответствии с принципами народовластия, но оно испытывало в этом немалые трудности, что влекло за собой политические просчеты.
Издав в мае 1978 г. закон № 4 об изъятии излишков частной собственности и положив тем самым начало наступлению на позиции влиятельной прослойки домовладельцев под лозунгом "Жилище тому, кто в нем живет", и затем, призвав рабочих к захвату частных предприятий, лидеры революции по существу взяли курс на экспроприацию бывших владельцев в сфере производства и перестройку государственного аппарата, но в этом они явно торопились.
Характерной особенностью проводимой кампании по превращению "наемных работников в партнеров" было и то, что она не распространялась и не распространяется на иностранных рабочих. Если учесть, что иностранцы составляли свыше 1/3 рабочей силы в стране, а в сфере физического труда более 50 %, то нельзя было исключать возможности проникновения на так называемые народные предприятия новой элиты — паразитической прослойки— "рантье", живущей за счет эксплуатации иностранной рабочей силы. Симптоматично, что решение о создании народных предприятий не было проведено через Всеобщий народный конгресс или Высший народный комитет, а было преподнесено как "свободное волеизъявление масс", что противоречило каддафиевской теории о демократии.
7 октября 1978 г., выступая на массовом митинге, Каддафи заявил, что уход итальянцев означал лишь ликвидацию эксплуатации ливийцев итальянцами, но давал возможность богатым ливийцам эксплуатировать бедных граждан своей страны. "С этим, — утверждал Каддафи, — было покончено только тогда, когда рабочие СНЛАД начали наступление на производство, когда выяснилось на деле, что они по-прежнему порабощены, эксплуатируются другими гражданами, ущемлены в правах, несвободны и унижаются работодателями". Каддафи сказал, что "революция должна дать полную свободу трудящимся", которые, осуществив захват предприятий, как общественных, так и частных, станут "не лицами наемного труда, а партнерами"…
"Захват предприятий, — объявил Каддафи, — дело необходимое для достижения полной свободы ливийской родины. Не должно остаться ни одного ливийца, который эксплуатировал бы другого ливийца". Хозяевам и работодателям Каддафи обещал выплатить денежную компенсацию, так как "мы живем в эпоху организованной революции, а не в эпоху анархии и грабежа", — добавил он.
Наряду с "захватом" предприятий и фирм продолжалось отчуждение излишков недвижимости. Созданные во всех провинциях специальные комитеты к концу 1978 г. изъяли и начали перераспределять жилой фонд, принадлежавший частным компаниям и государственным организациям. За год удалось перераспределить почти все излишки частного жилого фонда, арендуемого ливийскими и иностранными гражданами. При этом была снижена арендная плата. Поощрялось приобретение домов в личную собственность на льготных условиях с рассрочкой платежей.
