Мужчина или женщина могут отказываться от выполнения своего природного жизненного предназначения только в ненормальных условиях, противоречащих закону свободы и угрожающих самому человеческому существованию. Изменить эти условия может только переворот во всемирном масштабе, неизбежный в промышленно развитых обществах в силу инстинкта самосохранения – для этого, по мнению Каддафи, даже не потребуется внешняя агитация, например «Зеленая книга».
«ВСЕ СУЩЕСТВУЮЩИЕ НЫНЕ ОБЩЕСТВА ВИДЯТ В ЖЕНЩИНЕ ТОЛЬКО ТОВАР. ВОСТОК РАССМАТРИВАЕТ ЕЕ КАК ПРЕДМЕТ КУПЛИ-ПРОДАЖИ, ЗАПАД ЖЕ ОТКАЗЫВАЕТСЯ ПРИЗНАВАТЬ В НЕЙ ЖЕНЩИНУ».
Женщина не должна выполнять работу, для которой она не создана и которая угрожает ее природной функции, превращая женщину в мужчину. Нельзя игнорировать естественные различия между женщиной и мужчиной, не разрушая основы жизни человека и его общественную жизнь, как это делается в современных индустриальных, материалистических обществах. Это неразумно и опасно для Человечества и Цивилизации.
«ВОПРОС НЕ В ТОМ, ДОЛЖНА ИЛИ НЕ ДОЛЖНА РАБОТАТЬ ЖЕНЩИНА. ПОДОБНАЯ ПОСТАНОВКА ВУЛЬГАРНА И АБСУРДНА, ПОСКОЛЬКУ ОБЩЕСТВО ОБЯЗАНО ОБЕСПЕЧИТЬ РАБОТОЙ ВСЕХ СВОИХ СПОСОБНЫХ К ТРУДУ ЧЛЕНОВ, БУДЬ ТО МУЖЧИНЫ ИЛИ ЖЕНЩИНЫ. ДЕЛО В ТОМ, ЧТО КАЖДЫЙ ДОЛЖЕН ВЫПОЛНЯТЬ ТАКУЮ РАБОТУ, КОТОРАЯ ЕМУ ПОДХОДИТ, И НЕ ДОЛЖЕН ПРИНУЖДАТЬСЯ К ВЫПОЛНЕНИЮ НЕПОДХОДЯЩЕЙ ДЛЯ НЕГО РАБОТЫ.
ЗАСТАВЛЯТЬ ДЕТЕЙ ВЫПОЛНЯТЬ РАБОТУ ВЗРОСЛЫХ – ПРОИЗВОЛ И НАСИЛИЕ. ЗАСТАВЛЯТЬ ЖЕНЩИНУ ВЫПОЛНЯТЬ РАБОТУ МУЖЧИНЫ – ТАКЖЕ ПРОИЗВОЛ И НАСИЛИЕ».
Свободный человек, обладая отвечающими его природе знаниями и навыками, способен выполнять соответствующую работу. Обратное – произвол. Мужчины и женщины, взрослые и дети равны в своих человеческих правах, но у них далеко не равные обязанности.
Суверенные общественные права меньшинств
Третья всемирная теория Каддафи предполагает решение проблемы прав и обязанностей меньшинств.
Меньшинства, по Каддафи, бывают двух типов – слившееся с нацией, ставшие ее социальной частью, и не имеющее своей нации. Меньшинство второго типа является самостоятельным общественным организмом, исторически сложившейся общностью, и со временем станет нацией под влиянием факторов присоединения и общности судьбы. Такое меньшинство обладает суверенными общественными правами, на которые не вправе посягать никакое большинство. Общественная самобытность – неотъемлемое свойство такого меньшинства.
«Политические и экономические проблемы такого меньшинства могут быть решены только в условиях общества, которым правят массы, где власть, богатство и оружие принадлежат массам. Рассматривать меньшинство только под углом политических и экономических проблем – диктат и несправедливость».
Править миром будут черные
Каддафи уверен: на последнем этапе истории рабства белая раса поработила черную. Пока черный человек не поймет, что его права полностью восстановлены, он этого не забудет. Этот психологический фактор нельзя не учитывать.
Исторически возникало господство и желтой расы, и белой расы.
«Ныне наступает период господства черной расы».
В настоящее время черная раса является крайне отсталой, но это способствует ее численному превосходству.
«В то же время другие расы вследствие регулирования деторождения и действующего законодательства о браке численно сокращаются. Это также следствие их постоянной занятости в противоположность черным, ведущим праздный образ жизни в атмосфере вечной свободы».
Образование, не противоречащее свободе
Принятый в нынешнем мире метод обучения молодежи с его регламентированным процессом и зафиксированными в учебниках материалами, предназначенными к заучиванию в учебных аудиториях за определенное время, противоречит свободе, считает Муаммар Каддафи. Мировые государства, которые гордятся тем, что навязали молодежи обязательное обучение, подавляют свободу и природные способности человека. Принудительная профориентация – это губительный для свободы диктат, лишающий человека права на свободный выбор, творчество и проявление таланта.
«Обязательное регламентированное обучение по программам означает на деле принудительное насаждение невежества среди масс».
Чтобы уничтожить принятые ныне в мире методы обучения, освободив человеческое сознание от тенденциозных программ и преднамеренной перестройки вкусов, понятий и умонастроений человека, необходима всемирная культурная революция.
«Сказанное не означает, как может показаться некоторым вульгаризаторам, что нужно закрыть учебные заведения и лишить людей возможности учиться. Напротив, это означает, что общество должно обеспечить образование всех видов и дать своим гражданам возможность выбрать такой вид, который больше соответствует их природе, что, в свою очередь, требует наличия достаточного числа учебных заведений во всех областях знаний».
При нехватке таких заведений человек вынужден изучать только доступные в существующих учебных заведениях дисциплины, что ограничивает его свободу, поскольку он не может реализовать свое естественное право свободного выбора из-за отсутствия других учебных заведений.
Общество, преграждающее путь к знаниям (в том числе к истинному знанию веры, религии, культуры – своей или чужой) или монополизирующее эти знания, – это отсталое, крайне невежественное и враждебное свободе общество. Нельзя лишать человека его естественного права на знание – только сам человек может отказаться от него.
«Невежеству придет конец, когда все будет представлено в истинном свете, когда каждый человек будет иметь возможность познавать истину доступным для себя путем».
«Люди будут отсталыми, пока не смогут объясняться на одном языке».
Без воплощения этой неосуществимой, по мнению Каддафи, мечты, всем народам останется выражать все многообразие чувств, вкусов и настроений на своем родном языке, и этот язык, влияя через эмоциональное восприятие на реакцию своего носителя, будет определять поведение человека.
Нельзя просто принять единый для всех язык – процесс слияния языков должен захватить несколько поколений, лишенных фактора наследственности, поскольку обычно чувственные восприятия, вкус и темперамент сыновей и внуков формируются под влиянием дедов и отцов.
«Если предки говорили на разных языках, а потомки говорят на одном, то это не значит, что потомки, говоря на одном языке, имеют общие вкусы и одни и те же эмоциональные восприятия. Единое эстетическое отношение может появиться только после того, как новый язык создаст генетический фактор передачи вкуса и чувственных восприятий от поколения к поколению».
Например, если у одного народа цвет траура – белый, а у другого – черный, то каждый из них воспринимает данный цвет с соответствующими эмоциями, и следующее поколение унаследует это восприятие (например, будет инстинктивно не любить черный цвет, как и предыдущее поколение). Поэтому каждый народ по генетическим причинам по-настоящему воспринимает только свое национальное искусство и наследие, а чужое не воспринимает даже при сходстве языков. Проявление этого различия, хотя и в слабой форме, возможно даже внутри одного народа.
«Обучиться единому общему языку нетрудно, так же как нетрудно, зная язык других народов, научиться понимать их искусство. Трудность заключается в невозможности подлинного эмоционального слияния с чужим языком. Эта проблема будет существовать, пока не исчезнет воздействие фактора наследственности на людей, говорящих на одном языке. <…> Тем не менее, достижение этой цели при условии неуклонного развития человеческой цивилизации – всего лишь вопрос времени».
Спорт, верховая езда, зрелища
Для начала Каддафи сравнивает спорт с молитвой: индивидуальный спорт подобен уединенной молитве, а массовый (спортивные игры на открытых площадках) – совместной молитве в храме. Заметив, что разумно молиться самому, а не смотреть, как молятся другие, он тут же проводит аналогию: неразумно идти на стадионы и спортивные площадки, чтобы смотреть выступления спортсменов, лучше самому участвовать в спортивных играх.
«Спорт подобен молитве, еде, отоплению, свежему воздуху. Люди не ходят в ресторан, чтобы смотреть, как едят другие. Нелепо также представить себе людей, поручивших другим вместо себя греться у огня или освежаться у вентилятора. Столь же нелепо, когда общество позволяет отдельному человеку или группе людей монополизировать спорт, отстранив от него общество, причем общество оплачивает все расходы спортсмена-одиночки или группы спортсменов. С демократической точки зрения это столь же недопустимо, как недопустимо, чтобы народ позволял отдельному человеку или группе людей – партии, классу, клану племени, парламенту – решать от имени народа его судьбу или определять его потребности».
