Решительно негативно оценивали украинизацию консервативные круги. Например, идеолог украинского монархизма В. Липинский видел суть украинизации в стремлении большевиков навязать под прикрытием украинского языка свои «московско-интернациональные политические устремления». Непримиримые позиции в отношении Советской Украины и ее национальной политики занимали и украинские националистические организации, видевшие в украинизации средство деморализации нации{321}
В УССР политика коренизации осуществлялась на фоне достаточно богатой и разнообразной культурной жизни. Действительно, в идеологическом и культурном плане 1920-е гг. на Советской Украине отличались плюрализмом. Существовали различные научные школы и направления. На Украине возникли многочисленные художественные объединения и союзы, кружки и студии. Например, в области литературы активно действовали группа неоклассиков, союз крестьянских писателей «Плуг», литературная организация пролетарских писателей «Гарт», «Вольная академия пролетарской литературы» (ВАПЛИТЕ). Существовали объединения художников, композиторов и др. деятелей искусства, среди которых стоит вспомнить Товарищество художников имени К. Костанди, Ассоциацию художников Красной Украины, Товарищество имени Леонтовича.
В целом в УССР в 1920-е гг. действовало 40 литературно-художественных организаций, которые объединяли писателей, художников, музыкантов, артистов{322}. При этом интеллигенция не только искала новые приемы творческого самовыражения, но и активно обсуждала актуальные проблемы общественно-политической жизни. В стране часто проходили дискуссии (литературные, театральные и т. п.), участники которых выражали зачастую полярные взгляды.
В УССР особенно активно обсуждались вопросы, так или иначе связанные с национальной украинской проблематикой вообще и большевистской политикой коренизации в частности. Сторонники национальной идеи считали коренизацию реальным средством воплощения в жизнь своих убеждений, о чем свидетельствует, к примеру, развернувшаяся в 1925 г. на Украине активная дискуссия по вопросу о путях развития украинской литературы (1925-1928){323}. В процессе дискуссии обсуждалась роль Украины в мире, ориентиры украинского мировоззрения. Украинские литераторы и другие деятели культуры пытались найти ответ на вопрос: какой должна быть новая украинская культура, как соединить пролетарский интернационализм, коммунистический дух новой культуры с ее национальной сущностью? Обычно все соглашались с необходимостью выхода украинской культуры из узких этнографических рамок, чтобы она могла встать в один ряд с культурами других народов. Первоначально дискуссия была сугубо литературной, однако вскоре в значительной степени политизировалась: широко обсуждавшиеся в обществе проблемы часто выходили за границы сугубо литературных и трансформировались в политические.
«Хвылевизм», «бойчукизм» и «волобуевщина»
ОСОБУЮ АКТИВНОСТЬ в дискуссии проявил молодой литератор Н. Хвылевой (псевдоним Н.Г. Фитилева, 1893-1933), с именем которого связано распространение идей «европеизма», то есть обращение к Европе как образцу классического высокохудожественного искусства. Хвылевой предупреждал об опасности чрезмерного влияния русской культуры на украинскую. Это опасность, как предостерегал писатель в своем известном памфлете «Украина или Малороссия?», двоякого рода. Прежде всего речь идет о «борьбе за книжный рынок, за гегемонию на культурном фронте двух братских культур на Украине – русской и украинской»{324}. Поэтому, говорит он, исходя из «логики национального возрождения», необходимо создать материальные условия для «выявления культурных возможностей молодой нации»{325}.
С другой стороны, Хвылевой опасался, что «украинская интеллигенция в массе своей не способна побороть в себе рабскую природу, которая северную культуру всегда обожествляла и тем не давала возможности Украине проявить свой национальный гений»{326}. Из всего этого был сделан следующий вывод: «Украина несколько иначе будет идти к социализму, хотя и в одном советском политическом союзе с Россией»{327}.
Выдвинутый Хвылевым лозунг «Геть від Москви! (Прочь от Москвы!)» получил широкий резонанс и послужил достаточным основанием для обвинения его в национализме. Сторонники Хвылевого отвергали упреки в политическом подтексте лозунга и недооценке достижений русской культуры. По их мнению, речь шла об опасности некритического копирования культурных достижений других народов и о необходимости проявлять в творчестве национальные черты, темы и мотивы.
Лозунг «европеизации культуры» нашел широкий отклик у украинской интеллигенции. Новые формы западноевропейской театральной культуры активно внедрял Лесь Курбас, возглавлявший художественное объединение «Березиль». Украинские исследователи считают его «творцом и реформатором украинского национального театра, который в 20-е годы прокладывал новые пути в культурно-художественной жизни республики»{328}. Курбас разделял позиции Хвылевого в плане борьбы с провинциализмом и «хохляцкой малоросийщиной». Его постановки пьес Н. Кулиша «Народный Малахий» (1928) и «Мина Мазайло» (1929) вызвали широкий общественный интерес из-за своей политической направленности. Например, в пьесе «Мина Мазайло» речь шла как раз об украинизации. Среди действующих лиц -«малоросс-карьерист», «представитель украинского национализма унровского типа», «великодержавный шовинист» и, конечно, «патриот украинизованной УССР». Персонажи высказывали свои взгляды довольно резко. Например, одному из них принадлежат такие слова: «Ихняя украинизация – это способ выявить всех нас, украинцев, и тогда разом уничтожить, чтоб и духу не было…»{329}. Партийное руководство республики критически отнеслось к этим постановкам и использовало Всеукраинский театральный диспут в июне 1929 г. для наступления на «Березиль»: Курбас был обвинен в национальной контрреволюции{330}.
Поиск путей взаимодействия украинской и европейской культур шел и в изобразительном искусстве. Украинский художник-монументалист М.Л. Бойчук пытался соединить традиции византийского искусства с элементами украинского народного орнамента, мозаики и фрески периода XVII-XVIII веков («бойчукизм» был заклеймен позже как формалистическое искусство){331}.
Между тем в украинском обществе звучали призывы покончить не только с «культурной», но и с экономической колонизацией. Об этом говорили такие украинские функционеры, как С. Яворский и П. Солодуб. Особенно ярко подобные взгляды выражены в работах украинского экономиста М.С. Волобуева (1903-1972), недовольного положением Украины в составе СССР. В его статье о проблемах украинской экономики, опубликованной в 1928 г. в журнале «Большевик Украины», поднимался вопрос о целостности украинского национально-хозяйственного пространства и о характере руководства промышленностью УССР. Волобуев считал, что следует раз и навсегда признать целостность украинского национально-хозяйственного пространства. «Конечно, можно условно называть СССР „одной страной“, если речь идет о противопоставлении СССР как целого всему капиталистическому миру, – писал Волобуев. – Если же речь идет о внутренней [курсив автора. – Е. Б] характеристике экономики СССР – называть ее экономикой одной страны было бы большой ошибкой. Ведь такая постановка вопроса выявила бы непонимание того, что после революции украинская экономика перестала быть «придатком» к русской, что эта экономика теперь равноправна…»{332}
Украинский экономист считал ошибочным подход Госплана СССР: этот высший хозяйственный орган рассматривал экономику Союза как единое целое, без деления на самостоятельные национальные народно-хозяйственные комплексы. По мнению Волобуева, это в корне неправильно, поскольку в этом случае Госплан забывает о перспективе. В будущем, как писал Волобуев, «национально-хозяйственные комплексы должны войти в состав мирового хозяйства» в соответствии с мировым разделением труда{333}. Вследствие такого неправильного подхода общесоюзные органы рассматривают экономические организации национальных республик как «подведомственные им организации», а не как часть национального хозяйственного организма{334}. Украинский экономист считал также несправедливым распределение союзного бюджета, поскольку прибыль от украинской экономики шла на союзные нужды, а не на развитие УССР{335}.
Волобуев считал необходимым исправить отмеченные им ошибки хозяйствования. Прежде всего, говорилось в статье, руководство народным хозяйством УССР должно принадлежать украинским экономическим центрам, а за союзным Госпланом следует оставить общедирективные функции. Последней инстанцией в утверждении украинского бюджета должен стать ВУЦИК. Волобуев подчеркивал, что доходы от украинской экономики должны использоваться на нужды республики. Он требовал также установить контроль над деятельностью союзных органов со стороны республиканских органов власти{336}.
