Ознакомительная версия.
Одновременно с должностью военного и военно-морского атташе Янель был назначен и руководителем военной разведки в Токио. В это время, летом 25-го, в Токио уже действовала резидентура советской военной разведки. Резидентом был «Краб». К сожалению, ничего другого об этом человеке Владимир Лота, упомянувший этот псевдоним в своей книге, не сообщает, только то, что Крабу удалось завербовать несколько ценных японских источников. Один — крупный местный коммерсант, который передавал секретные сведения военно-технического характера. Второй источник — важный специалист по военному кораблестроению. От него резидент получал чертежи новых японских военных кораблей, описание корабельных артиллерийских систем и различную информацию по военному кораблестроению Японии, флот которой тогда занимал третье место в мире. Третий агент передавал резиденту сведения о японской авиационной промышленности. Был у него на связи и японский журналист, который, конечно, за определенную плату, предоставлял материалы по внутриполитическому положению Японии и состоянию японской экономики, в первую очередь военной.
Как сообщает Владимир Лота, эти японские источники в Разведупре получили кодовые номера «Источник 1506», «Источник 1524» и «Источник 1531». Их сотрудничество с советской военной разведкой продолжалось более 10 лет, то есть примерно до 1937 г. Можно предположить, что контакты этих источников с советским военным атташе прервались после отъезда в Москву в октябре 1937 г. военного атташе Ринка. Тогда рвались линии связи со многими резидентурами в разных странах.
Резидент военной разведки Краб и военный атташе Янель своей успешной разведывательной деятельностью в Японии доказали, что вопреки сложившимся в Управлении убеждениям в этой азиатской стране можно вербовать весьма солидную агентуру, которую Янель сумел привлечь к разведывательной работе, естественно, за солидное вознаграждение в твердой валюте. Еще до своего отъезда из Токио он завербовал японского политика (оперативный псевдоним 1504). Этот агент передавал ценную информацию о внутриполитической обстановке в Японии, о борьбе партий за власть, а также о внешней политике империи на азиатском континенте. Еще одним агентом, которого удалось завербовать Янелю, был крупный японский коммерсант (оперативный псевдоним 1521). Он имел доступ к важным политическим, военно-экономическим и военно-техническим сведениям и также работал на материальной основе за солидное вознаграждение в твердой валюте. После отъезда Янеля с ним поддерживал контакт новый военный атташе.
На основании информации этих двух источников 22 апреля 1927 г. резидент военной разведки сообщил в Москву Берзину, что в связи с приходом к власти генерала Танака весьма усилилось влияние на правительство реакционных элементов военной группы, сторонников Англии и Чжан Цзолиня. При этом правительство проектирует усиление войск в Маньчжурии и Китае, активную защиту своих интересов в Китае и согласование своей политики в Китае с Англией и, конечно, энергичную борьбу с влиянием СССР в Китае. А также усиление борьбы с коммунистами в Китае и Японии. В этой же телеграмме сообщалось о том, что подготавливается захват КВЖД. Информация была ценной, и Берзин, который сам расписывал рассылку телеграмм с Дальнего Востока, велел отправить копии этой телеграммы Ворошилову, Уншлихту, Тухачевскому, бывшему тогда начальником Штаба РККА, Сталину и заместителю наркома иностранных дел, курирующему Дальний Восток, Карахану. Следует отметить, что сообщения о предполагаемом захвате КВЖД не подтвердились. Ни в 1927, ни в 1928 г. попыток захвата дороги не было.
Кроме токийской резидентуры, резидентура военной разведки была создана Берзиным и в Харбине — центре Маньчжурии, где находилась крупная колония русской эмиграции, за которой Управление вело тщательное наблюдение. Возглавлявший резидентуру резидент «Николай» имел прямую связь с Владивостоком, и его радиограммы регулярно передавались в Москву и ложились на стол Берзину. Из источников этой резидентуры, которая в 1927 г. считалась одной из наиболее эффективных структур Управления на Дальнем Востоке, в настоящее время известны только три. Это источник 1702 — китайский офицер штаба охранных войск в Харбине, источник «АИ», который передавал полные отчеты о переброске японских войск по КВЖД, и агент «ХВ» — полковник китайской армии и сотрудник главного штаба Чжан Цзолиня. Берзин в 1927 г. регулярно получал разведывательную информацию о событиях на Дальнем Востоке не только из Токио и Харбина, но и из других точек планеты. Информация была обширная и достаточно полная. В некоторые дни в Управление поступало по 3–4 радиограммы из разных мест. Так что Берзину, а все радиограммы он в первую очередь просматривал сам, и аналитикам хватало работы, и высшее политическое, дипломатическое и военное руководство страны получало достаточно подробную информацию о событиях в этом регионе.
В одном из дел РГВА сохранились расшифрованные телеграммы, поступавшие в Управление в 1926–1928 гг. из разных стран и касавшиеся событий в Дальневосточном регионе. Толстый фолиант более 500 страниц содержит сотни документов с разнообразной информацией. Каждая телеграмма была прочитана начальником Управления и расписана по адресам, по которым ее надо было отправить. Регулярно, почти каждый день знакомясь с шифровками из разных стран, он был в курсе всех событий на Дальнем Востоке. Кроме того, расписывая по адресам поступающие телеграммы, он хорошо представлял степень осведомленности высшего военного, партийного и дипломатического руководства страны о событиях у дальневосточных границ и о взаимоотношениях с островной империей. Такое пристальное внимание к дальневосточным делам со стороны руководителя военной разведки было вызвано тем, что он был членом так называемой «китайской» комиссии, которая была создана по постановлению Политбюро 19 марта 1925 г. В работе комиссии также принимали участие Уншлихт, Ягода, Борис Мельников, тогда заведующий восточным отделом НКИД. Секретарями комиссии были Р. Лонгва и Б. Бортновский. Руководящие сотрудники военной разведки активно участвовали в работе комиссии. Вот краткий перечень этой агентурной разведывательной информации.
25 октября 1926 г. из Токио от военного атташе поступила телеграмма, в которой сообщалось, что источник № 1515 ознакомился с докладом японского советника в Мукдене Мацино. В этом документе отмечалось, что секретного соглашения между Чжан Цзолинем и Англией нет, что Япония якобы работает по созданию тройственного союза между Кантоном, Чжан Цзолинем и Дан Дзичжуем и что недавно из Японии в Мукден были посланы 20 офицеров, в том числе генерал Сиругава и полковник Какучи. Военный атташе дал указание источнику достать и прислать копию доклада Мацино. Берзин отправил копии информации Ворошилову, Уншлихту, Чичерину и Трилиссеру.
27 января Берзин получил две телеграммы из Лондона. От источника № 752 пришло сообщение, что дополнительно к дивизии, посланной в Китай, намечаются еще две дивизии и командиром этого корпуса назначается Харринггон. Командиром посланной дивизии назначается Дункан, который был членом штаба армии Деникина в 1919–1920 гг. В телеграмме из Токио сообщалось, что Англия посылает в Китай 13,14 и 20-ю пехотные бригады с артиллерией, танками и ротой броневиков, а Сидехара сделал новое заявление. Вопреки парламентскому миролюбивому заявлению он заявил, что Япония защитит оружием свои интересы в Китае. Обе телеграммы были отправлены Берзиным Ворошилову.
3 февраля в Управление поступила очередная телеграмма из Лондона. Тот же источник № 752 сообщил, что некоторые части Атлантического флота намечаются в Китай. Из сухопутных войск в Китай якобы готовятся к отправке: 42-й артиллерийский полк из Гибралтара, а также дивизия пехоты из Индии и дивизия пехоты, сформированная из частей Англии, Южной Африки и Бермудских островов. Срок отправки — 6 недель. Эта информация была частично подтверждена телеграммой из Кабула от 7 февраля. В ней сообщалось, что индийским командованием формируется смешанная бригада (4 батальона) английских и индийских войск. Бригада должна отбыть в Шанхай в начале февраля. Обе телеграммы были также доложены Ворошилову.
18 февраля Берзин получил две телеграммы из Харбина. В одной из них сообщалось, что 12 февраля генерал Шильников и генерал Плешков официально ходатайствовали о разрешении сформировать русскую группу в китайских войсках в Северной Маньчжурии. Им было категорически отказано. Информация была ценной, хотя и несколько запоздалой. И Берзин отправил ее Ворошилову, Уншлихту, Карахану и Сталину. В другой телеграмме сообщалось, что, по сведениям штаба охранных войск КВЖД, дубань КВЖД Юй в докладе Чжан Цзолиню требовал решительных действий на КВЖД. Маршал считал момент несвоевременным, так как был обеспокоен передвижением частей РККА на границах с Маньчжурией и опасался выступлением Монголии (МНР) с целью объединения Халхи и Барги (пограничные области МНР и Маньчжурии по обеим берегам реки Халхин-Гол). Он также считал необходимым выждать результатов кампании против Юга (Китая), и тогда при успехе можно будет искать и средства осуществить захват КВЖД. Очевидно, от успехов на юге Китая зависела активность маршала на севере Маньчжурии у советских границ. Берзин отправил эти телеграммы по тем же адресам, что и предыдущую.
Ознакомительная версия.
